Сначала, когда ты только начинаешь бежать, ты сконцентрирован на том, как ты бежишь, стараешься дышать через нос и правильно работать руками. Тебе кажется, что так ты пробежишь дольше, что не упадёшь от усталости где-нибудь на полпути. И это работает какое-то время, но ты бежишь, а расстояние между тобой и местом назначения всё не сокращается, будто время взяло и остановилось. Тогда ты раздражённо сопишь, пытаясь передвигать своё тело быстрее, тянешься вперёд и судорожно хватаешь воздух ртом, потому что такие рывки требуют кислорода. Тут все твои верные начинания летят к чертям. Может, ты и бежишь чуть быстрее, но потом... Потом картина размывается, люди и дома становятся пятнами, а пункт назначения словно перемещается в другую галактику, до которой тебе ещё топать и топать. И наступает момент отчаяния.

Фрэнк был знаком со всеми этими рассуждениями о том, что бежать по инструкции невозможно, или, может, слишком легкомыслен, чтобы думать о чём-то таком профессиональном, но он даже не пытался концентрироваться на дыхании или руках. Он бежал, как в последний раз, как будто от этого зависела его жизнь. В какой-то степени, так и было. Ноги сами несли его вперёд, а руки бестолково болтались по сторонам, задевая многочисленных прохожих. Чего вы хотите - пятница, вечер. Люди на улицах отплачивали ему тем же, пихая локтями (казалось, что это маленькие снайперы засели по углам и теперь стреляют камешками из рогаток), наступая каблуками на ноги и то и дело норовя зацепиться какой-нибудь частью одежды. Фрэнк помехи считал вполне оправданными, цель стоила средств, а неудобный фрак с длинющими фалдами он снять почему-то забыл. Белый цветочек в петлице уже порядочно обтрепался в толпе и теперь с видом бедной сиротки прижимался к чёрной блестящей ткани.

Воздух начинает пролетать мимо носа, а перед глазами вспыхивают разноцветные радужные картинки. Он уже не задумывался, куда бежал, всё просто идёт как идёт. Фрэнк очень доверял, доверяет и будет доверять своему телу. Нужно просто отвлечься, говорил он себе, просто отвлечься, и всё пройдёт как по маслу. Как будто специально в голове появился образ того самого человека, ради которого он сейчас мчится вперёд, быстрее, быстрее, перебегая на красный свет и однозначно рискуя попасть под машину.

Всё началось в середине лета, а человек просто пролил на него кофе. Фрэнку надо было возмутиться, сделать ему выговор - в конце концов, человек организовывал его, Айеро, свадьбу, так не пристало ему быть таким неуклюжим. Но он ничего не сделал. Он просто стоял, опустив голову, и смотрел на то, как светло-коричневое пятно расплывается по его светлой рубашке.

- Простите, мистер Айеро, - организатор - почему-то у Фрэнка тогда напрочь вылетело из головы, как же его, чёрт возьми, зовут - усиленно извинялся, только вот искорки в глазах немного портили картинку. Ей-богу, можно было подумать, что он сделал это нарочно. - Я могу как-нибудь загладить вину?

Тогда Айеро увидел его улыбку в первый раз, но вся его сила воли тут же вытащила белый флаг, усиленно им размахивая и просто-напросто сдаваясь в полное подчинение организатора. Именно улыбка помогла вспомнить, что его зовут мистер Уэй. Мистер Джерард Уэй.

Потом они долго - до самой ночи - обсуждали какие-то пустяковые вещи, а невеста, замечательная и прекрасная Джамия, была абсолютно уверена, что они говорят о работе. Они засиживались всё чаще, Фрэнк выдумывал всё больше предлогов для их "небольших посиделок", а Джерард просто улыбался, с каждым разом садясь всё ближе к жениху. Одна из встреч закончилась жаркими поцелуями и руками, срывающими друг с друга одежду, и ни один из них тогда не понял, как же это всё-таки случилось.

А вскоре дни начали проходить сквозь пальцы, к лету примешивалась разбавленная охра осени, и ничего не могло её остановить. Свадьба приближалась, невеста становилась всё радостнее, а Фрэнк не мог больше подыгрывать, стараясь не проводить с ней много времени. Даже день рождения был отмечен в компании мистера Уэя, с которым они сначала рассматривали фотографии букетов, размышляя, какой лучше выбрать, а потом просто держали друг друга в объятиях. У них оставалось всё меньше и меньше времени.

В начале ноября Джерард восхищённо хвастался двумя билетами на юбилейную серию "Доктора Кто" в кино и изо всех сил уговаривал Айеро пойти. Фрэнк тяжело вздыхал, отводя взгляд. Он тогда, наконец, осознал, что женится, что это не просто так. И что это действительно измена. Понимая это, было невыносимо смотреть на такого радостного Джерарда, будто каждая крохотная секунда рядом так и норовила связать их вместе ещё крепче, сильнее.

Айеро кусал губы, не решаясь ничего сказать. Он дважды набирал воздух в лёгкие - и дважды впустую его выдыхал. Наконец, под настойчивым и удивлённым взглядом - любовника? парня? - организатора своей свадьбы всё-таки смог вытолкнуть слова из себя.

- Мы не можем больше продолжать, Джи. Я просто не могу обманывать Джамию, понимаешь? Мы женимся. Мы должны быть счастливы в совместной жизни. Хотелось бы мне, чтобы всё было по-другому, но я... я не могу всё бросить.

Джерард мог бы настоять на своём, накричать, переубеждать, умолять, спорить, но он не сделал ничего.

Джерард дал ему возможность выбора.

Свернуть с главной улицы, пробежаться по переулку, рвануть незапертую дверь трёхэтажного дома, взлететь по ступенькам на крышу, прыжок на соседнюю, потом спуститься вниз - и вот ты уже практически у входа в кинотеатр. Но уже несколько раз отработанная схема именно сегодня дала сбой. Люк соседней крыши оказался с новеньким блестящим замком, ключа от которого у Айеро, конечно, не было. И от этого стало так по-детски обидно, почти до слёз. Он посмотрел на часы - практически успел, есть ещё пять минут, но заперто! Заперто! Тридцать секунд заняли укоры в свою сторону - почему ты не решился раньше, что тебя держало, трус? Надо было только за полчаса, наконец, понять, что и кого тебе действительно страшно потерять.

До следующего дома метров пять. Точнее, так казалось Фрэнку, который всё ещё не мог отдышаться, да и голова шла кругом, теперь думая только об одном - не опоздать, ты не можешь опоздать, у тебя нет права опоздать, чёрт побери. Он оценивал расстояние пару мгновений, но для него это растянулось в вечность. Одно воспоминание даёт ему нужный толчок. Кривоватая улыбка, чёрные волосы, растрёпанные от ветра, родинка на кончике носа. Этого вполне достаточно для самоубийственного прыжка.

Он приземлился на крышу не слишком удачно, сразу же упав на живот, содрав кожу на ладонях и, кажется, даже проехавшись по бетону носом. Целую минуту потратив на повторение фразы "Я, блять, живой", Айеро снова вскочил на ноги, оглядываясь и думая, где же он оказался. Догадка вспыхивает у него в голове с такой яркостью, будто в старом пыльном чулане кто-то произнёс заклинание "Люмос Максима". Фрэнк снова ложится на крышу, только теперь с самого краю. Отсюда вывеска на здании видна с трудом, но слова разобрать можно.

"Кинотеатр..."

Большего парню не надо. На этой крыше люк не заперт, Фрэнк дёрнул крышку на себя, протиснулся вниз по маленькой лестнице (даже дыхание задержал, такой узкой она была) и, тяжело дыша, вывалился у входа в фойе кинотеатра.

- Я успел, твою мать, я передумал и успел. А ты где? - шептал он, оглядываясь по сторонам.

- О, Фрэнки, я знаю, что поход со мной в кино - такое значимое событие, но зачем нужно было надевать фрак?

Знакомый, хрипловатый от курения голос за спиной. Айеро обернулся, впиваясь взглядом в того самого, который заставил его преодолеть грандиозное расстояние за грандиозно маленький срок.

- Дж... Джерард Уэй, - дышал он всё ещё тяжело, - сукин ты сын. Я, блять, со свадьбы своей сбежал.

Пространство между ними Уэй сократил буквально за секунду, привычно запустил пальцы в волосы Фрэнка и мягко поцеловал, забывая буквально обо всём. Никаких вопросов сейчас, просто Фрэнки, его Фрэнки, самый замечательный человек на Земле. Поцелуй вышел неуклюжим, горчащим от невысказанной грусти, колени Айеро подгибались от быстрого бега, он прерывисто дышал, но не прекратил бы целовать Джерарда, даже если бы прямо сейчас у него случился приступ астмы. Однако Джи отстранился первым, вспоминая, что они живут не в миленькой девичьей сказке, что, может, приход Фрэнка сюда ничего не значит для них, для их будущего.

- А что с невестой? - спросить и бояться услышать ответ, закусывая щеку изнутри.

Усмешку Фрэнка истолковать было невозможно, она заставила Уэя нервничать ещё сильнее.

- Ну, не думаю, что после моего заявления "Нахуй всё, я иду смотреть Доктора и жить с охерительным мужчиной до самой смерти", она ещё на что-то надеется.

Второй поцелуй стал намного слаще.