- Джи, а что будет, если я умру? - Не говори глупостей. - Нет, ну а всё-таки? - Я же сказал, не говори глупостей. Спи давай. - Значит, ничего не будет. - Именно. Не будет тебя - не будет ничего.
Снова смотрю в потолок. Пусто. Ничего нет. Пусто и на потолке, и у меня внутри. Пусто... Я, видимо, умер. Как и говорил: не будет его — не будет ничего.
Хотя, я ведь живой. Сердце, хоть и слабо, бьётся. Лёгкие вздымаются, вдох-выдох. Руки-ноги шевелятся. Но надо ли мне это? Уж лучше бы я умер. По-настоящему. Но я всё ещё жив. И приходится лежать и смотреть в этот ненавистный потолок. Глаза б мои его не видели.
Вот уже полтора месяца я мёртв. Мёртв для всех и вся. Существую своей жалкой жизнью в этой грязной пустой квартире. Не знаю, зачем. Ничего не осталось у меня. И меня самого тоже почти не осталось. Я почти изжил самого себя, скоро мне суждено сгинуть. Хотя, кто об этом волнуется? Только моё больное самолюбие. Остатки этого самолюбия. Как бы я хотел вернуть все назад. Как бы хотел не говорить всех тех слов, которые произнес.
...Прости, все кончено... ...Так будет лучше, пойми.... ...Нет, чувства прошли... ...Сохраним дружбу... ...Для группы так будет лучше... ...Нам всё равно не быть вместе...
Обрывки моих фраз эхом звенели в голове. На белом потолке всплывали образы. Твои глаза, наполненные сначала удивлением и шоком, а потом бесконечной болью. Но тогда ты только сжал губы, тихо вздохнул и ушел. Больше я тебя не увидел. Не мог. Не мог заглянуть тебе в глаза. Я слишком большой трус, у меня не хватит духу. На самом-то деле... Ради чего я порвал с тобой? Нет, не потому что разлюбил, не потому что это портило имидж группы. Потому что испугался. Я боялся отношений. Я боялся того, что мне будет больно. Я трус, да ещё и эгоист. Вряд ли можно такое прощать. Я бы, если честно, отдал все за встречу с тобой. Фрэнки, ты даже не представляешь, как ты мне нужен. Но вряд ли ты теперь вообще захочешь вспоминать обо мне. Поэтому, чтобы отогнать все эти мысли, я снова ищу алкоголь. Я снова ищу наркотики. Иногда начала белая дорожка, потом пару бутылок чего покрепче. И вот уже я лежу на полу, извиваясь в диких припадках. Экстаза ли? Боли? Эйфории? А могу и просто напиться. Всё равно. А потом? Я не помню. Я вообще ничего не помню после вот таких вот «коктейлей».
К сожалению, всё рано или поздно заканчивается.
И сегодня у меня не осталось больше ни наркоты, ни выпивки. Как заснуть? Я же теперь не засыпаю без дозы.
Придётся выбраться из своей норы. Напугать людей своим жутким видом. А, да похуй на этих людей. Что они вообще понимают? У них свои проблемы, и нечего смотреть на меня. Я же не просвящаю их в свои проблемы.
Представляете, я полтора месяца не выбирался на улицу. Только иногда курил на балконе.
Лениво добравшись до ванной комнаты, я встал под душ. Вода приносила некое успокоение, немного проясняла рассудок, затуманенный всем тем, что я переодически курил, пил и вдыхал. Не помню, сколько я провёл в душе, но, кажется, довольно долго.
В зеркало заглядывать совсем не хотелось. Но когда чего-то очень не хочется, именно это и происходит. Так и здесь. Взгляд сам скользнул по блестящему стеклу. Господи, кем я стал. Ничтожество, полное ничтожество. Тусклые затуманенные блекло-зеленые глаза, мешки под ними, до невозможности впалые щеки, а цвет лица почти сравнялся с цветом асфальта. Тяжело вздохнув, я стал одеваться. Давно я не менял одежды. Оказывается, даже что-то чистое было. Я нехотя натянул чёрную футболку. На самом ее краю виднелось тёмное пятно. Его было уже почти не видно — всё-таки ткань тёмная, да и стирок было немало. Но я всё равно всегда видел это пятно. Это была когда-то моя любимая футболка, а пятно оставил Фрэнк. Он так смешно огорчился тогда. Так искренне и по-детски, так извинялся, старался отмыть...
Грустно улыбнувшись собственным мыслям и воспоминаниям, я пошёл к выходу. Ключи как обычно висели на гвоздике около двери. Подцепив их за колечко, я вышел. Замок немного заедало, всё-таки полтора месяца никто вообще им не пользовался.
Надо было взять плеер. Не хотелось слушать чужие разговоры, вообще не хотелось слышать звуков жизни. А тут, на улице, она просто кипит. И это угнетает. Ведь мой мир разрушен, в моем мире идеальная тишина.
«Господи, пожалуйста, пусть меня собьёт первое же авто!» — с такой мыслью я бросился бежать через автотрассу. Конечно же, не по переходу, и тем более, не на разрешённый свет светофора.
Оглушительный визг шин, удар в бок, болезненное приземление на асфальт.
«Нет, в этот раз не удалось» - пронеслось печально в голове. Авто не хотело уезжать, никто не выходил, а я всё лежал на асфальте, не открывая глаз. Нет смысла. Не-хо-чу. Я слышал только приглушенное бормотание. Потом хлопок дверью. Значит, кто-то всё-таки вышел. А потом шаги, так внезапно прекратившиеся. Вздох ужаса, а в следующий момент чьи-то руки подняли меня с земли и понесли в авто. Пусть думают, что я сдох. Я не подавал признаков жизни, голова безвольно откинулась назад. Меня посадили на сидение.
- Джерард, Джерард, умоляю, очнись! - я не мог поверить. Я не мог поверить, что именно этот голос сейчас говорит. Это сон, сказка, очередная фантазия после дозы, но не реальность!
Меня тормошили, осторожно, робко. Ухватили за запястье. Искали пульс на шее. А я все боялся открыть глаза, боялся оказаться в своей квартире, боялся, что все это окажется ложью.
Но к сожалению, все рано или поздно кончается.
И мне придётся открыть глаза.
Вздох.
Вперёд.
Реальность оказалась почти такой же, как и темнота. А точнее, когда я открыл глаза, я увидел только лишь чёрный потолок автомобиля. Меня обнимали так крепко, будто боялись, что если обьятия чуть ослабнут - я исчезну. Я не думал ни о чём. Сосредоточился на этом ощущении, на этих обьятиях.
- Я думал, уже никогда не увижу тебя, - тихий голос, шепчущий мне на ухо. Неужели... Господи, нет, правда что ли? Это Айеро?
Подымаю руки, заключаю его в обьятия. От этого становится жутко тепло. Нет, я не греюсь. На душе, внутри меня разливается тепло, проникает в каждую клеточку тела, от самого сердца и до кончиков пальцев.
- Слышишь, больше никогда не бросайся под машины, - очень взволнованно и очень серьезно говорит Фрэнк, держа меня за плечи и неотрывно глядя в глаза. Я замечаю на его щеках две дорожки. От слёз. Внутри всё скручивает, я чувствую свою вину.
- Конечно... Конечно, - виновато говорю, а сам стираю слёзы с его щёк. Он улыбается мне и снова обнимает.
- Вернёшься?
- Простишь?
- Давно простил.
От этой фразы у меня будто камень с души упал. Больше всего на свете я боялся, что он меня не простит. Что не захочет больше видеть и выгонит с порога. Что я больше его не увижу, не услышу голоса, не смогу ощутить прикосновений. А сейчас... Блять, да я был самым счастливым человеком.
Он быстро отпускает меня, позволяя устроиться на заднем сидении авто, захлопывает дверь и перелезает на переднее сидение. Торопливо включает зажигание и даёт по газам. Нам уже давно сигналят все автомобилисты позади.
Откидываюсь на спинку сидения, ощущая боль в голове. Видимо, когда меня сбили, я получил сотрясение. Повезло, что Фрэнк не гоняет, а то бы от меня и мокрого места не осталось. Хотя, если бы за рулем сидел не он, то я бы крупно пожалел, что скорость была низкой.
- Знаешь, - выводит меня из раздумий болтовня Фрэнка, - я ведь ехал к тебе. Я долго думал, я очень переживал, страдал, но всё-таки решил с тобой поговорить. И ребята по тебе соскучились. Всё думали, как бы тебя вернуть. Ведь в записке ты просил не приезжать... Да и как с тобой было разговаривать? Ты ведь никого не слушаешь... Ну, в общем, им удалось уговорить меня поехать. Я и сам вообще-то хотел, но гордость не давала сделать первый шаг самому. Я так переживал за тебя! Что ты вообще делал все эти полтора месяца?
Два зелёных глаза пристально уставились на меня из зеркала заднего вида. Я только пожал плечами:
- Пил, курил, жрал колеса, - просто ответил я, таким тоном, будто рассказывал о погоде за прошедший месяц.
Фрэнк закатил глаза, фыркнул и ударил по рулю.
- Так я и думал. Вовремя я тебя забрал.
Я только улыбнулся и кивнул. Он был прав.
За окном мелькали дома и улицы, люди и животные. Темнело. Кажется, собиралась гроза. Ветер был хорош, небо заволокло тучами. Да, определенно будет дождь. Я даже радовался этому.
Фрэнки что-то болтал еще про Боба и Рэя, про их цапанья, про их забавные выходки. Про Майки... Сердце ёкнуло. Брат. Я бросил его.
- ...Он сам не свой ходит. Целые дни нервный, молчаливый, угрюмый. Всё пытался тебе дозвониться...
В голове всплыл образ. Домашний телефон, шнур которого я перерезаю. Потом сим-карта мобильного, отправившаяся в полет с балкона, разломленная пополам.
- Джерард? Мы приехали.
Выхожу из машины, тихо захлопнув за собой дверь. Фрэнк уже рядом. Мягко обнимает меня за плечи и счастливо улыбается.
- Мы все рады, что ты вернулся.
Я устало улыбаюсь в ответ и иду за ним к дому. Сейчас меня увидят ребята. Как же, чёрт побери, я по ним соскучился. Вот мы уже на пороге. Я впериваю глаза в пол и прячусь за Фрэнка. Боюсь увидеть лучших друзей, которых сам же бросил.
Открывается дверь, и Фрэнк весело кричит:
- Посмотрите, кого я привёл!
С этими словами он выталкивает меня в прихожую. Крики и вопли оглушают, реальность перемешивается, я слышу только звуки, громкие звуки, режущие сознание. Меня обнимают, а я падаю, скорчиваюсь и затыкаю уши, сильно прижимая ладони к голове. Картинка меркнет, всё плывёт.
«Нет, всё-таки сон» - горькая мысль пронеслась в голове. Реальность медленно уплывала, качаясь, словно морские волны. Яркие пятна закрутились, устраивая какой-то феерический танец. Где я? Да, чёрт с ним, мне это неважно. Гораздо интереснее, есть ли отсюда выход, а то все эти пятна уже надоели. Мельтешащие в глазах мухи. Исчезните…
- Джи! Эй, Джи, очнись!
С трудом открываю глаза. На меня смотрит Майки. Смотрит и улыбается. Неподалёку замечаю Рэя и Боба, которые что-то рьяно обсуждают между собой. Чёрт их знает, но у этих двоих всегда найдётся тема для спора.
- Братишка, с возвращением, - Майки сжимает меня в обьятиях. Обнимаю его в ответ. Хоть он и выше меня, все равно для меня он остаётся маленьким младшим братишкой.
Фрэнк только что отходит от доктора, а Боб уходит проводить врача.
- Ну-с, больной, вам нужно пролежать в кровати около недельки. Сильное истощение и сотрясение головного мозга. Но всё обойдётся, - заключает Фрэнки, чопорно сложив пальцы домиком.
Мой живот предательски громко урчит, требуя еды. Майки тут же подрывается с места, скороговоркой говоря:
- Пойду приготовлю что-нибудь...
Дверь захлопывается. Мы с Фрэнком остаёмся наедине. Я сижу, скрестив ноги и завернувшись в одеяло. Мне холодно. За окном ливень, темнота. Как я и думал. Тишину гостиной нарушает только шум дождя.
Айеро бесшумно усаживается напротив меня, так же как и я скрещивая ноги.
- Джи, скажи...
Бросаю на него вопросительный взгляд из-под ресниц, слегка вздёрнув брови.
- Почему ты тогда решил порвать? - выпалил он. Видимо, его этот вопрос очень сильно волновал.
- Понимаешь... Я боялся серьёзных отношений, - смотрю в его глаза, наблюдая за реакцией. Он немигающе глядит перед собой несколько секунд. Потом переводит взгляд на меня и широко улыбается.
- Дурак ты, Джерард.
Со вздохом киваю. Он опять прав.
В следующий момент Фрэнки уже целует меня в висок и укладывает спать.
- Уйдёшь? – с ноткой страха шепчу.
- Ты спятил? - смеётся, укутываясь со мной в одно одеяло и обнимает меня одной рукой, крепко прижимая к себе. О, господи, пусть этот момент продлится вечность.
Засыпаю. Впервые за последние полтора месяца, я засыпаю с желанием проснуться.
Я раньше думал, что это конец. Каждый раз, закрывая глаза, я был уверен в этом.
ты уже всё знаешь, но ты очень хотел коммент и я не могу тебе не написать его. при том, для такой Молодчинки с большой буквы "М". Этот фанфик затронул меня до глубины души, но я хотел больше крови. Ладно, может ты когда-нибудь напишешь такой для меня. Я надеюсь. Спасибо, что ты радуешь меня своими фанфиками. Пусть их не много, но они все прекрасны.
Больше я тебя не увидел. - что-то не то. лучше будет больше я тебя не видел Иногда начала белая дорожка - чего? если поставить сначала , то будет понятнее, но тогда нужно убрать иногда, оно не к месту. не звучит, так сказать.
так, ну в целом неплохо. но меня не пробрало... прочитала только из-за того, что увидела знакомого автора. но пять поставила.
