Где-то вдалеке послышался тяжёлый звон колоколов. Следом за ним раздались шаги со всех сторон: преподобные спешили на службу. Сжав покрепче ладонь Фрэнка, я почти вслепую бежал по коридорам, петляя в стенах пансиона. Мальчик заметно нервничал, потому что боялся, что не успеет вовремя дойти до спальни. Меня до сих пор волновало, что он делал один на улице рано утром. Но, решив разобраться с этим чуть позже, я старался не думать об этом.
Мы добежали до спальни в 7:55. Кое-как отдышавшись, я открыл дверь, впуская мальчика внутрь. Улыбнувшись мне, он направился к своей кровати, а затем и вовсе исчез из моего поля зрения.
Сердце протяжно стонало, с трудом отбивая привычный для себя ритм. Я, конечно, знал, что я не в лучшей физической форме, но такое открытие для меня стало крайне неприятным.
Поморщившись от боли в боку, я поплёлся в комнату Вилле. Говорить с ним на серьёзные темы и разбираться, что с ним происходит, совершенно не хотелось. Мне нужно было просто увидеть друга, обнять и удостовериться, что с ним сейчас всё хорошо.
Натолкнувшись по пути на нескольких пожилых преподобных, я «почтительно» поклонился, но стоило им зайти за угол, как я громко фыркнул. Меня бесили эти порядки, но я ничего не мог с этим поделать. Либо я принимаю их, либо проваливаю отсюда. Но так как второе для меня крайне нежелательно, то приходится выбирать первое.
Когда на глаза попалась знакомая дверь, я радостно заулыбался. Потянув ручку на себя, я осторожно открыл дверь и на цыпочках зашёл внутрь. В этом полумраке я ничерта ничего не видел, но мне сразу же бросился в глаза «бугорок», лежащий на кровати. Как я и думал, Вилле проспал службу. Заулыбавшись ещё сильнее, я подошёл к изголовью кровати, размышляя над тем, будить ли его или нет.
Рядом на тумбочке валялась смятая пачка любимых сигарет Вало, а в воздухе витал знакомый запах алкоголя. Это меня немного смутило, потому что он никогда себе не позволял таких вольностей, всячески предохраняясь от того, чтобы быть застуканным. Нахмурившись, я застыл возле окна, в нерешимости смотря на друга.
К чёрту.
-ПОДЪЁМ! – я прыгнул на него, навалившись на Вилле всем своим весом, - Просыпайся!
-Что, что? Что происходит? – его низкий голос был ещё более раскатистым и хрипловатым, чем раньше, - Какого чёрта ты тут делаешь?
-Вилле, неужели ты мне не рад? – я «капризно» поджал губы, тормоша его за плечи.
-ДЖЕРАРД?! – его глаза широко распахнулись, - ДЖЕРАРД!
Крепко обнявшись, мы лежали вместе на кровати и молча смотрели друг на друга. Только сейчас я понял, насколько сильно я соскучился по нему за эти выходные. Мне было так хорошо, что ни за что на свете не хотелось размыкать объятий, чтобы не дай Бог разрушить эту прекрасную идиллию. Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец.
-Пора, наверно, - Вало привстал на кровати, - Да будет чёртов свет!
С этими словами он раскрыл ставни. Солнечные лучи тотчас залили всю комнату ослепительным светом, не оставляя ни одного тёмного уголка.
Мои глаза болезненно защипали, и я недовольно закрыл их ладонями.
-Вало!
-Да что такое? – фыркнув, он пихнул меня в бок, - Как будто мне нравится смотреть на этот свет. О. Только не говори, что я снова проспал службу.
-Хорошо, не буду, - я встал с кровати, - Кстати, ты чего это в сутане-то спал? В ней хрен поспишь, легче задушиться.
-Лень было раздеваться, - он поморщился, - Обязательно ли сегодня куда-нибудь переться? Скажи, что я заболел, не хочу выходить из комнаты.
-Ну, уж нет, Вало, так не пойдёт, - я кинул в него подушку, но тот ловко увернулся, - Хоть мы с тобой и «прогуляли» службу, но в церковь нам с тобой тащиться нужно.
- За Бобом тогда ещё нужно будет зайти.
***
-Роберто, а, Роберто. Пусти нас, чтобы мы смогли войти в твою келью, - мы забарабанили в дверь, ведущую в комнату Брайара.
Откуда-то из недр спальни послышалось недовольное ворчание, а следом за ним на нас посыпались проклятия. Вилле с хохотом открыл дверь, потянув меня за руку внутрь. Здесь было также темно, как и в комнате у Вало. Сегодня даже наш «примерный» Боб не пошёл на эту чёртову службу, так что на душе стало как-то спокойно и радостно. Если и получать, то получать всем вместе.
-Что вам нужно, закройте двери, дайте поспать, сколько времени, - пробурчал в подушку Боб.
-Сейчас уже 8:30, ты проспал службу, поздравляю, - я улёгся рядом с другом, - У тебя так тепло, ммм, Вилле, присоединяйся.
-ЧТО?! – Брайар просто взревел.
Вскочив с кровати, он с грохотом упал на пол, запутавшись в одеяле. Мы с Вало разразились десятиминутным смехом, от которого наши животы едва не лопнули.
***
Ко мне подошла девушка лет двадцати с каштановыми ломкими волосами и ярко зелёными глазами. Она выглядела слабой и потухшей, как будто выгоревшая свечка. Немного постояв возле меня со скорбным выражением лица, она произнесла:
-Преподобный, у меня навязчивые мысли… Мне кажется, что я вижу привидения…
Сдержав в себе порыв громко засмеяться, я сжал губы и выдавил из себя нечто, напоминающее на опечаленную улыбку. Я задумчиво посмотрел на неё, а затем оглянулся назад. Вилле, так же как и я, давил в себе смех, а у Боба было каменное лицо. Выдохнув, я тихо проговорил:
-Сестра моя, - мой голос задрожал от напряжения, - Вам следует помолиться Господу, чтобы он отпустил вам все ваши грехи. Тогда, быть может, ваши видения исчезнут. Я бы вам ещё посоветовал освятить дом, поэтому пригласите священника…
***
-Что за бред ты городил? – Вилле взорвался от приступа смеха, - Ахахаха, о, Боженьки, ахахаха, «сестра моя».
-Вало, тебе точно гореть в аду после таких слов, - Боб усмехнулся.
-Если в соседнем котле будете вариться вы, ребята, то я не против, - он многозначительно улыбнулся.
*** Проходили дни, недели, на улице начинало холодать, и нам пришлось завязать с прогулками по окрестностям пансиона. Теперь мы целыми днями просиживали внутри, грелись возле камина и строили из себя примерных преподобных. Радовало то, что наступили каникулы и практически все дети разъехались по домам. Казалось, что всё вернулось на свои места, даже Вилле стал улыбаться так же часто, как и раньше. Каждое утро мы шли на службу, прогуляв её лишь раз, да и то, потому что накануне переборщили с водкой. День за днём мы выслушивали прихожан, изливающих нам души, и давали им советы, к которым бы сами никогда не прислушались.
За всем этим я не заметил того, как переменилось моё настроение. Тяжёлая атмосфера поздней осени давила на меня со всех сторон, угнетая и терзая мою душу. Я начинал плакать, когда оставался в одиночестве, накрывался одеялом и забивался в угол своей тёмной комнаты. На меня волнами накатывала депрессия, о которой я уже успел давным-давно позабыть. Из душевного равновесия меня могла вывести любая мелочь, и я не знал, что мне с этим делать.
С каждым днём мне казалось, что моё «второе я» пытается выбраться из меня. Я всё чаще стал замечать дикий блеск в своих глазах, когда случайно оказывался возле зеркала. По ночам мне снились безумные сны, в которых я убивал людей и получал от этого немыслимое удовольствие. Из-за страха я стал молиться Богу, что не делал уже на протяжении долгого времени. Вечером, перед сном я вставал на колени перед иконой и до утра читал молитвы, невзирая на болезненное ощущение в груди.
Я снова погружался в свой Ад.
*** Я давил в себе слёзы и терпел невыносимую головную боль, пульсирующую и словно нашептывающую мне что-то, пока я бежал по пустынным коридорам пансиона. С самого утра я ощущал себя как-то нехорошо и, стоило мне провести вечернюю службу, как все мои силы с громкими криками покинули меня. Я с содроганием вспомнил своё омерзение, когда мне пришлось отпить из кубка немного святой воды. В тот момент мне показалось, что все мои внутренности сгорают дотла, и я едва сдержался, чтобы не разрушить алтарь.
Ворвавшись в свою комнату, я запер дверь и рухнул на свою кровать. Я с трудом дышал и, когда почувствовал, что внутри меня что-то начинает шевелиться, испугался не на шутку. Спрыгнув на пол, я схватился обеими руками за голову и заметался по спальне, безумно шепча что-то непонятное даже для меня. Мой взгляд упал на икону.
Закрыв глаза, я вспомнил то, о чём иногда жалел.
***
Сердце громко отбивало ритм, руки дрожали, пока подготавливали всё нужное к… кхм… А я вот даже не знаю, как назвать это.
Тяжело выдохнув, я выдвинул ведро с водой и, всыпав туда полпакета соли, засунул розги. По оголённой спине пробежались мурашки, и я невольно зажмурился. Было не поздно ещё передумать, но что-то не давало мне этого сделать. Мною руководила неведомая сила, и я не мог сопротивляться ей.
Я зажёг свечу, поставил её рядом с иконой и, встав на колени, посмотрел на потолок. Мне захотелось попросить прощения у Бога, но слова застряли где-то в глотке.
Закусив зубами конец колоратки, я нанёс первый удар. От боли я выгнулся в спине и тихо застонал, опираясь свободной рукой об пол. Старые шрамы заныли, требуя того, чтобы я вспомнил о них. И я вспомнил.
Второй удар. Солёная вода попала в раны, прожигая спину насквозь. Я заскулил чуть громче, до боли в челюсти, прикусывая колоратку.
Третий удар. Колоратка выпала изо рта, и через секунду вся комната наполнилась моим криком.
Четвёртый удар. По щекам потекли слёзы.
Пятый удар. В голове всё смешалась, и от боли потемнело в глазах.
Шестой удар, седьмой, восьмой, девятый, десятый…
Я с трудом дышал, согнувшись пополам и прижимая ладони ко рту, чтобы приглушить свои стоны. Всю мою спину жгло адским огнём, словно я жарился на сковородке. Моё тело тряслось, а я всё размазывал кровь по лицу, смешивая её со своими слезами.
Ммм... Розги? Симпатично)) бабайка просится наружу. Наконец-то, я уже устала его ждать. Жаль что так мало, я б читала и читала^_^ дети разъехались, Фрэнк стопудняк остался, а тут дЫявол вылазит, ну и что-то должно уже начаться... Во всяком случае мне очень хочется:)
Крепко обнявшись, мы лежали вместе на кровати и молча смотрели друг на друга. - оу, это так мило))) хочу секса между преподобными а вообще Джерард меня пугает!!! Последний абзац прям wow Пасиб Jet_Star за проду
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
