На часах без двадцати четыре. Вот он – занимающийся рассвет. Скоро, совсем скоро, сентябрь и, знаешь, все опять катится под гору. А ты здесь и… я рад. У всех, наверное, бывают такие моменты, не важно, слушаешь ты музыку или нет в данную секунду, в общем, бывает так, что ты на миг словно задержал дыхание – на улице так красиво. И ты думаешь о чем-то важном, в общем, ты видишь, насколько прекрасен мир в своем сером вакууме. Это так странно на самом деле, даже мурашки по коже бегут. И вот я смотрю на тебя. Ты сидишь в кресле-качалке, укутавшись в одеяло, на моем не застекленном балконе. Ты выдыхаешь дым через нос, и эта самая дымка тянется еще куда-то далеко, за дом. Я смотрю на тебя. Мы курим вдвоем, а для меня словно время остановилось. - Фрэнк? – изо рта у тебя выплывают клубки сигаретного дыма, смешанные с утренним холодом. - М? – блаженно выдыхаю дым из носа, смотря на парковку внизу, но, кажется, это и не дым вовсе, а все тот же утренний холодок, это как дети выдыхают зимой пар изо рта и носа, притворяясь курящими. - Перестань смотреть вот так. Уже четыре. Это пугающе. - Черт, знаешь этот мой грешок, - усмехаюсь я, сбрасывая пепел с балкона. С полминуты длится пауза. Проехала машина, BMW что ли, просто промчалась, как пуля. Я даже вздрогнул. Хотя что, правда, холодно. Вдалеке, кажется, туман. Словно чертов Лондон. - Фрэнки. - М? – снова выпускаю дым на этот раз изо рта и на этот раз точно сигаретный. - Тебе не холодно там? Сам знаешь, с твоим блядским иммунитетом… - Ты же мне не мамаша, черт, Джи! – посмеиваюсь я. - Ладно-ладно, - насупился он и замолчал. Я снова устремил свой ничуточки не сонный взгляд на псевдо Лондон. Снова затянулся. До фильтра совсем немного. Я слышу скрип кресло-качалки. Джи, наверное, встал за коньяком или что там у нас осталось. Или я ошибся. - Фрэээнки… - мурчит он мне в ухо. Чувствую его теплые руки на своих холодных бедрах. - Я думал, ты идешь за алкоголем, - поднимаю я бровь, косясь на него. - Может, у меня есть идея получше? – хитро улыбнулся парень.
- Ох, ладно, перестань, я же просто уверен, что тебе холодно, поэтому и подошел к тебе с одеялом. Ну? - Блин, окей, - улыбнулся я. Джерард раскрывает свои одеяльные объятья, и я ныряю в них чуть ли не с головой. - Достань-ка еще по сигаретке, Джи. Ну и холодная ночь была. Что ты молчишь? Он пожал плечами и прижал меня к себе. - Я подумал, может, следующим летом в Калифорнию? – закуривает он. Черные прядки отросших волос спадают на его лицо. - Издеваешься? Калифорния? - Почему нет? Уж там в конце августа точно теплее, чем здесь, - он передает мне зажигалку. - Наверное… - закуриваю и я.
- Знаешь, мне кажется, Майки придется везти в больницу, - говорю я. - Да, я тоже так думаю. Он все отнекивается. Кто, как не его старший брат о нем позаботится, придурок, - усмехается он. - Все будет хорошо. - Спасибо, что поддерживаешь меня, - опускает он голову. - Такая у меня участь, - усмехаюсь, - тем более, у меня нет выхода. - Ну, спасибо, - в недовольстве растягивает он «и» - Перестань. Я же люблю вас. - Маленький сентиментальный… - Отстань. Мы опять все испортили. - Всю свежесть летнего утра.
And you'll come run to me, in the cold, cold night In the cold cold night
