Главная » 2013 » Апрель » 27 » In order to understand I destroyed myself [6/?]
19:40
In order to understand I destroyed myself [6/?]
Глава 1: http://notforsale.do.am/blog/in_order_to_understand_i_destroyed_myself_1/2013-01-06-5758
Глава 5: http://notforsale.do.am/blog/in_order_to_understand_i_destroyed_myself_5/2013-03-05-6149
Глава 6.
Солнце обнаглело и решило отыграться за все зимние дни, что были мрачными. Я лежу и смотрю на столбы пыли, кружащиеся по комнате; солнечный свет обнажает уродливую красоту - ведь во всем можно найти прекрасное, - как тающий снег весной обнаруживает под собой тонны мусора. А как иначе? Никто не совершенен. По-другому и быть не может. Я чувствую, что что-то поменялось, не столько в окружающем мире, сколько во мне самом. Это не означает, что я смирился с тем, что произошло, но появилась... надежда? Знаю, звучит это более чем странно, учитывая мои вчерашние настроения, но это как... как рождение звезды, понимаете? Когда она образуется из гравитационно неустойчивого вещества или взрыва и становится чем-то прекрасным и таким непостижимым... Или как в арифметике: два минуса всегда дают плюс. Свои взрывы и арифметические метафоры я претерпел еще вчера и теперь понимаю, что нужно бороться. Нельзя ломаться раньше времени, как бы ни было тяжело. Мы слишком многое вытерпели и преодолели, чтобы сдаваться. Ведь мы уже победили однажды. Все тело болит, словно меня ночью кто-то побил. Слава богу, Джамия, вероятно, забрала Лили ночью, ибо я бы не хотел, чтобы дочь видела меня таким - с опухшими лицом и глазами. С трудом я поднимаюсь с постели и бреду в ванную, чтобы хоть немного привести лицо в божеский вид. Головокружение как следствие эмоциональной усталости и общего физического состояния делает свое дело, но я не хочу замечать этого, не хочу акцентировать внимание на слабостях. Спускаюсь вниз и никого там не обнаруживаю. Может, оно и к лучшему: мне хочется побыть наедине с самим собой. На столе лежит записка от Джам примерно следующего содержания: «Фрэнк, мы с Джеймсом и детьми ушли в парк. Как проснешься, в холодильнике...», дальше я читать не стал, ибо меньше всего мне сейчас хотелось есть — выворачивало лищь от одной мысли. Поэтому я только выпиваю кофе и выметаюсь из дома. Свежий зимний воздух в некоторой степени еще больше утверждает во мне решимость и веру. Не спрашивайте, как — это не метеозависимость, не выдумка. Внушение? Может быть. Но мне вообще все равно, что, пока это работает. Я не могу до конца открыть глаза, словно бы это не день в комнате, а вечность в подземелье была моим времяпрепровождением. В этом городе довольно красиво — красоту каждый трактует по-своему, - особенно на окраинах, где находится дом Джеймса. Редко когда навстречу кто-то идет, и это не может не радовать, хотя довольно странно для Лос-Анджелеса — даже для его окраин. Мои размышления прерывает шаффл, так любезно подкинувший мне Ту Самую Песню. Такая есть у каждого человека. Песня, причиняющая боль и напоминающая о не самых лучших трех минутах моей жизни.
08/22/07
Мы в середине тура в рамках Project Revolution, и сегодня мы выступаем в Детройте. Мне немного не по себе, и это едва ли можно оправдать волнением перед концертом. То есть, фактически, так оно и есть, но с тех пор, как Джерард разбил мне сердце 27 дней назад, мне неловко выступать с ним на одной сцене. Появилась скованность, а ведь это неправильно, так быть не должно — я всегда чувствовал себя свободным и счастливым, парящим, играя сет. Я жил. Размышляя обо всём этом я настраиваю гитару. Начало через несколько минут. Беру контрольные аккорды — лажа, и я, проклиная себя и свою рассеяность, начинаю сначала. Мастерство не пропьешь, говорите? Пора выходить. Ребята ждут меня, дабы совершить наш ритуал. Да, тот самый, о котором пишут во всяких журналах - коллективное объятие, пожелания, все дела. Только вот я уже давно никому ничего не желаю, по большей части я просто молчу и думаю о своем. Боб не преминул спросить что-то вроде: «Ты в порядке?». Я киваю. Боб всегда о всех заботится, и все заботятя о Бобе. Простая взаимность, которую так легко испытывать к людям наподобие Брайара. Толпа ревет. В темноте крики людей будто бы в тысячу раз громче, хотя так всегда только кажется. Я знаю, как это выглядит со стороны: мы словно тени, будто призраки бродим по сцене, проверяя аппаратуру и настройки, а фанаты безумствуют. Мы вроде бы здесь, но не наверняка. Потом огни ослепляют нас, Джерард приветствует всех и благодарит за то, что фанаты пришли. Сейчас он сказал им больше, чем мне за последние две недели. А меж тем он «мой лучший чертов друг, за которого я умру». Но никто так и не придал этим словам значения, никто, кроме меня самого. Мы начинаем с «The End». Мои руки будто бы отдельно от головы, мне даже необязательно задумываться, правильно ли я играю. Так и должно быть. Публика опьяняет, и скоро я чувствую, как постепенно расслабляюсь, забывая обо всех и вся, и с головой ухожу в музыку. В такие моменты хоть вспоминаешь, почему и зачем вообще живешь. Все хорошо — ровно до того момента, пока Джерард в своей обычной нахальной манере не начинает мельтешить у меня перед глазами. Для него пиар есть пиар, это коммерция, не подкрепленная какими бы то ни было личными отношениями. Уэю плевать, что чувствую я, главное — завести толпу. Все это так по-хозяйски, так придирчиво и упрямо, что не может быть приятным, но необходимо, как кислород. Раньше, когда была хоть какая-то взаимность, все было по-другому. А была ли она вообще, взаимность? Или я снова сам себя убедил? Пока он ошивается вокруг, постоянно задевая меня и перманентно запуская свои тонкие бледные пальцы в мои волосы, я продолжаю играть и разрываться на части. Я ведь должен ненавидеть Джерарда, но это невозможно. Прозвучит в высшей степени избито, но существует такая категория людей — они, как героин, разрушают тебя, заставляют чувствовать себя никем и всем одновременно, причиняют невыносимо много боли, но ты никогда не сможешь их забыть или отказаться, ибо ты слишком слаб, слишком безволен, а твоя жизнь - зависит от них. Это вроде замкнутого круга. Я стараюсь не обращать на Джерарда внимания, но это сложно до боли в сердце. Мельком смотрю на сет-лист: следующая и предпоследняя песня — Sleep. Время летит, как шлюхи с небоскреба, когда размышляешь о том, что гложет тебя. По крайней мере, у меня всегда было так. Да и вообще, за любыми раздумьями час кажется минутой. Интересно, философы замечают, как проживают свою жизнь? И ради чего? Ради того, чтобы оставить неблагодарным и не столь благородным потомкам пару цитат, которые потом будут пихать в самые дешевые бульварные книжки в качестве эпиграфа? Грустно. И на последних секундах The Sharpest Lives внутри меня что-то взорвалось. Мне просто необходимо самому дотронуться до Джерарда, мне нужно убедиться, что я здесь, и это не сон; мне нужен он. Как утопающий хватается за последнюю возможность, будь она даже соломинкой, так и я хочу схватить его. Схватить и не отпускать. Но, в отличие от человека, имеющего хоть какой-то шанс, я обречен. Это сродни агонии: ты все еще кричишь, зная, что умрешь наверняка. В конце концов, что может помешать мне хотя бы прикоснуться? Факт его скорой женитьбы? Он не мешает даже самому Уэю. Я вижу его на краю сцены. Недолго думая, запрыгиваю на одну из колонок, а оттуда — черт, я не знаю, на что это было похоже со стороны, но я планировал обнять его, - на Джерарда. Сердце бьется в горле, не хочу скрывать — мне страшно, я боюсь его реакции, я целиком завишу от него и его одобрения или же неодобрения, но в то же время все мои действия по отношению к Уэю апревентивны и зачастую себе во вред. Мы оба падаем и катимся по сцене. И в подтверждение своей последней мысли я получаю удар в живот. Зрителям этого не видно, а вот я — очень хорошо чувствую. Боль сменяется непониманием: за что? Ему можно ко мне приставать, а мой шаг в его сторону приравнивается к преступлению, так что ли? Я чувствую зарождающийся в горле спазм. Я разлепляю глаза и вижу, как Джерард в ярости носится по сцене, пиная бутылки с водой и все, что попадается под ноги под последние ноты TSL. Свет затухает. Шоу окончено.
09/03/07
Я проклял этот день сотни тысяч раз, когда сегодня перед концертом Джерард как бы между делом сказал ребятам, что после шоу он расписывается с Баллато. Причем я услышал это совершенно случайно — я бы даже не знал. Он не сказал мне ни слова за последние 10 дней. До концерта 15 минут, а я сижу в маленькой комнате, которую непонятно почему назвали ванной, потому что гастрольный автобус и ванная — понятия взаимоисключающие. Я не знаю, что мне делать. Со стороны наблюдаю, как рушится жизнь - вроде бы моя, или не моя? Я не верю, что это реальность, которой надо жить, которую надо чувствовать. Я не хочу ею жить. Слишком больно и ощутимо пусто — пусто там, где раньше были смех и слезы, тепло, любовь, надежда. Все это сломалось только сегодня, хотя должно было сломаться еще тогда, когда Джерард сказал мне правду. В моей жизни все происходит не так, и оттого ощущение, что я и сам неправильный человек, не способный найти свое место. Точнее, удержаться на нем. Я не помню, как прошел концерт. В этот раз я даже не слышал слов Джерарда, толпы. В голове только пульсировали миллион разных слов и чувств, главным из которых был шок и пока еще неосознанная, но определенно зародившаяся, глубокая боль. Все они смешались и получили одну общую оболочку под названием «Линдси». Мы все стоим за кулисами после шоу. Сюда же пожаловал священник и по совместительству один из организаторов тура (не парадоксально ли?). И даже Линдси уже здесь. Тут из гримерки вылетает весь из себя Джерард, успевший переодеться и кидается к Лин, будто сто лет ее не видел. Я не эгоист, ничего такого, но отмечу, что он ни разу не посмотрел на меня. Вы, возможно, думаете: «Твоя последняя надежда рушится у тебя на глазах, - да что там! - твоя жизнь, а ты зациклен на таких мелочах». Так ведь это отнюдь не мелочи. Но я даже немного рад, ибо в этой ситуации его взгляд можно было бы трактовать как желание сделать побольнее. Все, как в тумане, а я — ничего более противоречия в телесной оболочке. Хочется так много сказать ему; я бы отдал все на свете, лишь бы иметь возможность, иметь храбрость. Когда священник задает тот самый контрольный вопрос, адреналин у меня в крови зашкаливает, будто его адресовали мне. Умом я понимаю, что все кончено, но как же человек любит обманывать себя, лишь бы только не столкнуться лицом к лицу с правдой — убийственной и обжигающей, обращающей твое сердце в пепел. “I do.” И, может быть, я буду назван ренегатом, но я не могу больше находиться здесь. Внутри пожар, горят мои надежда и вера, дым проникает мне в горло, я задыхаюсь. Мне кажется, все вокруг могут видеть его, каждый. Почему я должен это терпеть? А еще осознание. Осознание безвозвратности и безнадежности. Чувствовали ли вы когда-нибудь это ужасное, отвратительное ощущение, понимание, что вы так и не сделали того, что должны и могли? Я исчезаю, растворяюсь. Никто и не заметил. Потом, конечно, сей факт всплывет наружу, но кому будет интересно? Ушел и ушел. Мало ли. Никто ничего не поймет, кроме Уэя и ребят. Снова не знаю, куда мне идти.
Я иду уже достаточно долго. По ощущениям сейчас я уже где-то ближе к центру: народу поприбавилось, улицы стали оживленнее, а значит, нужно быть осторожнее. Натягиваю на голову капюшон в надежде, что он снова выручит меня. Со злостью выдергиваю наушники и выключаю плеер. Помните, как я говорил, что мне опасно думать? Вспоминать. Я чувствую себя на 16, только моя ситуация совсем не детская. Как же легко все было тогда, и каким сложным мы видели это через призму максимализма! Тогда был выбор и возможности, ныне перекрытые и недоступные. Мы казались себе философами, знающими все на свете, но вся наша философия ограничивалась словами: «Мне похуй». Мы были свободными, и наша свобода не ограничивалась ничем. Время все меняет, искажает и извращает. Бывают такие минуты, когда ты хочешь остановить свою жизнь и прожить бесконечность в этом моменте или момент в бесконечности. И этого определенно не случалось со мной уже давно.
Мы не поссорились. В конце концов снова стали друзьями, ничего не выясняя и не спрашивая друг у друга, — так было удобнее. Джерард не считал это нужным, я не желал вспоминать и вдаваться. Я просто был хоть немного счастливым, имея хотя бы возможность находиться рядом. Мы были настоящими друзьями. А теперь я не знаю, как и что чувствовать. Я вроде бы один, а вроде и нет. Мы снова в плену у времени и бесконечно волнительного ожидания. И мы будем ждать столько, сколько потребуется.
«И пока ты жестикулируешь, я пытаюсь поведать тебе тайну, которую еще не открывал никому; я прошу тебя, стоя к тебе спиной, взять мою жизнь в свои руки и сказать мне, неужели это навек я обречен вызывать отвращение в тех, кого я люблю.»
Уже не в новую начинать отзыв с благодарения автора за то, что он продолжает писать. Но для меня это по-прежнему как было, так и останется важным. Важно знать, что понравившиеся работы будут иметь продолжения, что авторы, к которым прикипел душой, не растеряли своё вдохновение. Всякое бывает, писать порой очень трудно, но, чёрт, это круто, если автор может убедить себя в том, писать дальше - нужно :з
Project Revolution - в наших фиках не так уж часто и встречается, а если встречается, то вскользь, и в основном описываются легендарные и поцелуи Джерарда и Фрэнка. Честно? Я очень рада была прочесть именно такую твою интерпретацию Ривалюшна - в ней полностью отсутствует всякая "радуга". Более того - удар, физический; где здесь может быть "радуга"? Хоть этого, конечно, и не было в реальной жизни, но сцена с незаметным для толпы ударом представилась хорошо. И мне нравится, что сценические заигрывания этих двоих имеют чисто меркантильный смысл, поскольку именно такая трактовка больше всего похожа на правду. Ну и придаёт драматичности, разумеется. Я по-прежнему человек тугой в понимании того, как парень может столь эмоционально убиваться по другому парню Но, видно, это у меня проблемы, раз я чего-то не понимаю) Наоборот, хочется проникнуться тем, что пока ещё недоступно моему мозгу, поэтому за поведением Фрэнка я всегда слежу с особой пристальностью. Вообще хочу сказать, что отрывок воспоминания о Проджекте - ещё как эмоционально наполнен. Всё, что чувствовал Фрэнк: боль, подавленность, злость - в полной мере прочувствовала и я (пусть, повторю, не характерно мне сопереживать парням, страдающим из-за любви с:). И Фрэнку я не то чтобы сопереживала, нет, просто отчётливость его жизненной драмы была очевидна. У каждого человека есть такие драмы на почве взаимоотношений с другими людьми. Порой думаешь: "Фак, тяжело быть человеком, а!" :D или "Почему люди не могут не приносить друг другу боль?". Так, между прочим, скажу, что мне понравились описания игры на гитаре (и репетиции Фрэнка, и выступления). Мне знакомо немного :D Поэтому все его мысли и действия - правда. Это присуще музыкантам. Надеюсь, сама когда-то буду играть, как играл здесь Фрэнк - с ощущением, что руки не координируются головой, что они живут сами по себе. А вообще, если подумать, пиздец же - когда люди сначала лучшие друзья, потом пара, а потом...снова лучшие друзья. Я не представляю себе этой жизни. Мне кажется, так долго быть не может. И уж тем более в таких отношениях "всё как прежде", с беззаботной дружбой, быть точно не может. Такие люди должны либо вновь стать парой, либо разойтись на всегда и не видеться вообще. Ещё больший пиздец - если такое случается у людей из одного рабочего коллектива (сорри за то, что так сухо описала карьеру рок-музыканта, но по сути же своей...так и есть ). Я очень хочу продолжения, чтобы узнать, как Фрэнк и Джерард дальше будут разруливать ситуацию между ними. Я бы даже сказала, продолжения жизненно необходимо для этого)
Мы казались себе философами, знающими все на свете, но вся наша философия ограничивалась словами: «Мне похуй». - бинго, подростки и вправду такие, всё знающие, притом пофигистичные
И...можно узнать? Что это за слова в конце фика? Твоё или чьё-то?)
Спасибо тебе большое за продолжение! Надеюсь и ооочень желаю того, чтобы ты творила дальше
magdalena sinistrum, хааа, может, глупость сейчас скажу, но мне показалось, что они там реально дрались. это сложно заметить, но я пересматривала это видео раз сто, хотя кто знает... может, я и надумала) о, как они всё это будут разруливать? я не знаю, разочарует ли это тебя или нет, но продолжение может показаться неоднозначным и спорным, во всяком случае, я сомневаюсь в его восприимчивости читателем, как-то так. а насчёт слов в конце - это отрывок из романа Вирджинии Вулф "Волны" с: Спасибо тебе за отзыв и за помощь, это очень важно для меня
Но, видно, это у меня проблемы, раз я чего-то не понимаю) Наоборот, хочется проникнуться тем, что пока ещё недоступно моему мозгу, поэтому за поведением Фрэнка я всегда слежу с особой пристальностью. Вообще хочу сказать, что отрывок воспоминания о Проджекте - ещё как эмоционально наполнен. Всё, что чувствовал Фрэнк: боль, подавленность, злость - в полной мере прочувствовала и я (пусть, повторю, не характерно мне сопереживать парням, страдающим из-за любви с:). И Фрэнку я не то чтобы сопереживала, нет, просто отчётливость его жизненной драмы была очевидна. У каждого человека есть такие драмы на почве взаимоотношений с другими людьми. Порой думаешь: "Фак, тяжело быть человеком, а!" :D или "Почему люди не могут не приносить друг другу боль?". 
). Я очень хочу продолжения, чтобы узнать, как Фрэнк и Джерард дальше будут разруливать ситуацию между ними. Я бы даже сказала, продолжения жизненно необходимо для этого) 
