| 1-2 главы - http://notforsale.do.am/blog/he_39_s_not_mad_he_only_looks_that_way/2013-07-11-7667
Chapter 3. As Lady and I
look out tonight on Desolation Row
Я плюхнулся на кровать, скрипя пружинами. Нажав кнопку воспроизведения на CD-плеере, я взял комикс, который только что купил -
да, я читаю комиксы, можете осуждать меня. Есть еще много причин судить меня.
Например, я не работал, хотя знал, что надо. Но для того чтобы это сделать, мне
надо будет сказать моим работодателям о моем психическом состоянии, которое у
меня было, по словам врачей, не в порядке. И я прааавда очень не хотел этого
делать. Люди, как правило, изменят свое мнение обо мне за считанные минуты. Я
либо получу издевки, что бесит, либо меня начнут жалеть, что бесит еще больше.
Я ненавижу сочувствие, меня тошнит от него, честно говоря. Люди становятся
поддельными, когда начинают жалеть, а я не хочу этого. Я предпочитаю просто
сидеть в своей комнате со своей музыкой и своими комиксами, вдали от поддельных
людей, которые притворяются, что они заботятся обо мне. А потом смеются над
"причудливым безумным отшельником" за моей спиной.
Музыка не осуждает меня, не ставит под сомнение мою психическую устойчивость и
это дает мне уйти от реального мира. Я прибавил громкости, так громко, что я
даже чуть не услышал, как мама стучала в дверь. Убрав комиксы, я крикнул:
-Мама, войди!
Я знал, что это она, потому что больше никто не стучался. Дверь распахнулась, и
она зашла, сев на край моей кровати. Тусклый свет красиво отражался на ее
светлых волосах. Мама повернулась ко мне лицом.
-Джерард, милый, пожалуйста, скажи мне правду. Ты принимаешь таблетки или нет?-
я сжал кулаки.
-Да, мама, - она внимательно посмотрела на меня. - Хорошо, - сказала она
наконец. - Я верю тебе. Но, пожалуйста, обещай мне, если что-то не так, то ты
придешь и расскажешь мне, хорошо, милый?
Я кивнул, не встречаясь с ней глазами. Я любил свою маму, но ненавидел, когда
она говорила со мной подобным образом. Она говорила со мной, будто я был
пятилетним ребенком. Папа делал так же. Они всегда относились ко мне, как к
глупому маленькому ребенку. Я знал, что они хотели как лучше, но их
снисходительные манеры, только делали хуже, на мой взгляд. Это заставляло меня
чувствовать себя таким... жалким. Они этого не понимали, и я не имел права
обвинять их.
Врачи кормили их историями о моей болезни. Родители страшно волновались из-за
этих разговоров о том, что я не в своем уме, о галлюцинациях, о бреде, о
паранойе и так далее. Эти идиоты даже рассказали родителям о прошлом пациенте,
которого его психические проблемы привели к самоубийству. Моя семья сильно
волновалась за меня, хоть это было и бессмысленно. Я не был похож на других
психически больных, я чувствовал себя прекрасно. Я повторял им это постоянно, но они, конечно,
считали, как и "специалисты",
которые сказали им, что я сошел с ума.
Мы сидели в неловком молчании некоторое время, прежде чем мама встала и,
поцеловав меня в щеку, ушла. Я вздохнул и вернулся к своим комиксам, но мое
чтение было в очередной раз прервано, но этот раз знакомым звуком. Я посмотрел
вверх и сразу понял, кто был источником звуков. Маленькая девочка, лет семи, в
мятом платье была в углу моей комнаты. Несмотря на ее юный возраст, я сильно
боялся ее.
Ее кожа была очень бледной, словно кожа мертвеца, ее волосы были темно-черного
цвета, они неравномерно обрамляли ее лицо. Черное платье, как будто она
собралась на похороны было порвано в нескольких местах. У нее были царапины, на
белоснежной коже они были очень заметны. Она сидела в углу и громко плакала,
спрятав лицо в руках. В прошлом, я, было, подошел к ней и стал ее жалеть. Но
теперь я знал, что этого не стоит делать. Это делает ей только хуже. Я
облокотился спиной о стену и прижал колени к груди, надеясь, что, может быть,
на этот раз она не заметит меня.
Но, она, конечно, заметила. Она не была идиоткой. Поплакав, девочка подняла
голову с пугающей скоростью. Малышка смотрела на меня своими шокирующими
темно-красными глазами, она смотрела мне прямо в глаза. Я съежился, когда она встала и с неземным
изяществом подошла ко мне. Девочка открыла рот, а потом она стала говорить то,
что говорила мне всегда. Она все время говорила мне одни и те же слова своим
гортанным, скрипучим, шипящим голосом. Слова, которые я знал наизусть.
-Они получат тебя. Они заберут и уничтожат тебя, - я закрыл глаза, зная, что
она скоро уйдет. Но, к моему удивлению, она сказала кое-что еще. Впервые,
сколько я себя помнил, она сказала что-то еще.
-Они уже здесь. Это начало.
Chapter 4.
These pigs are after me.
Я смотрел на то место, где только что стояла девочка. Это начало. Что
это должно означать? Что начинается? Я не понимал ее слова, но они выстрелили в
меня ужасом. Должно быть, она пытается предупредить меня. Я пытался
представить, что теперь будет являться ко мне. Во мне росла безумная паника.
Я закрыл глаза и дышал медленно. Просто очередное видение. Она всего лишь
видение. Плод моего воображения. Я пытался убедить себя, но это было тяжело.
Даже если она и была выдумкой, то откуда взялись эти слова? Из моей головы, вот
откуда. Там должно быть что-то, что заставило девочку изменить свои слова раз и
навсегда. Они уже здесь. Я всегда думал, что "они" - это тени,
темные, необъяснимые тени, которые преследовали меня, где бы я ни был. Но
теперь, я сомневался в этом. Потому что они были здесь. Врачи, мои родители - вот, кто были здесь.
Они судили меня только по моему внешнему виду. Как долго они делали это,
пока девочка не предупредила меня? Они смогли бы уничтожить меня? Они все не
понимали меня, даже не пытались. У них на уме были только их глупые
исследования и так называемые "знания", они думали, что знаю меня
лучше, чем я сам знал себя. Но, по правде говоря, они не знают вообще ничего. А теперь они преследуют меня. Как долго это
будет длиться, пока они не заперли меня? Я знал, что такое психушка. Мягкие
комнаты, смирительные рубашки, и люди, запертые от остальной части их жизни. А
врачи все наблюдают, все время наблюдают.
Вдруг я почувствовал это, я чувствовал, как они смотрят на меня. Подбежав к
окну, я выглянул наружу. Никого. Но меня не обманывало это чувство, я знал, что
они наблюдали за мной. Я стал метаться по комнате в поисках камеры. Она должна
быть где-то, они, должно быть, установили где-то ее, пока меня не было дома.
Наверное, даже больше, чем одну, чтобы наблюдать за мной и убедиться, что я не
пошел совершать самоубийство или что-то еще. Они думают, что я сумасшедший, не
так ли? Они хотят следить за мной. Особенно доктор Ли. Он постоянно твердит
моим родителям, что я безумен. Промывает им мозги, вот и все. Он хочет получить
меня, всегда наблюдать за мной...
"Другой диагноз Джерарда, по моему опыту, паранойя. Он может чувствовать,
что кто-то или что-то, после него..." - его слова отдались эхом в моей
голове. Нет! Я не сошел с ума. У меня нет паранойи, и это не заблуждение. Они
на самом деле пришли за мной, я знаю, кто они. Они... Они здесь. И они
доберутся до меня, они найдут способы залезть в мои мысли, и убьют меня
изнутри. Я упал на колени, сжимая голову. Я чувствовал, как мои ногти вонзаются
в кожу на висках с бешеной силой, струйки теплой крови стекают по моим рукам
вниз, кровь такого же цвета, как и мои волосы. Я не могу сделать это, я не могу
позволить им получить меня. Я не могу позволить им уничтожить меня.
Я не могу остаться здесь. Ни минуты. Я вскочил, воодушевленный и схватил
большую сумку, которая лежала у меня под кроватью. Я бегал по комнате, собирая
только необходимые вещи. Одежда. Но... что еще? Комиксы, конечно. Я бросил свою
коллекцию в сумку. Так же художественные принадлежности, краски, карандаши,
альбом. Что еще? Я осмотрелся. Фото меня с мамой и папой и моим братом Майки,
который живет сейчас в Лос-Анджелесе со своей невестой Алисией. Мой маленький
брат уже живет самостоятельной жизнью, пока я здесь получаю лечение, как
чокнутый. Меня начали лечить, когда я был еще ребенком. Я вменяемый. Я не
нуждаюсь в лечении и могу прекрасно жить самостоятельно. Я докажу это.
Я закинул сумку через плечо и раскрыл дверь. Мои родители были в своей комнате
и вели разговор, вероятно, обо мне. Идеально. Так они не заметят меня. Я
спустился вниз по лестнице, и выскользнул за дверь без особых усилий. В первый
раз в своей жизни я почувствовал себя свободным.
|
