назад

POV Frank

Как и было решено, после того мрачного города мы съехали с трассы на дорогу, которая петляла между скал, закручиваясь вокруг них так, что страшно смотреть вниз. Все это время до полудня вел Джет, потом его сменил Кобра, который вдруг стал довольно-таки добр ко мне. Обычно в пустыне у киллджоев было заведено ездить ночью, а днем спать, и не только потому, что ночью нас труднее заметить, если выключить фары. И даже не из-за жары. Лично я еще не забыл своей встречи с теми чудаковатыми существами, которые здесь обитают. Как говорят, стоит бояться не мертвых, а живых, но, на мой взгляд, еще больше стоит бояться того, во что превращаются живые. А именно – эти твари, которые мне показались страшнее и опаснее больного животного. Кроме того мы очень хотели догнать своих, и потому мы почти не стояли на месте. Кобра вел почти до самой ночи, а потом я сменил его. Как я уже сказал, он стал добрее, и это еще мягко сказано; теперь он умел отвечать мне на вопросы, не морща нос и не опуская уголки губ вниз, будто само общение со мной было ему противно и мучительно. Естественно меня это радовало, я даже вроде как почувствовал, как это, дружить с ним. Он и говорить стал больше: если раньше он молчал, уткнувшись в угол, делая вид, что спит, или созерцает что-то невидимое где-то на уровне его глаз, то теперь он шутил или вообще рассказывал что-нибудь. Конечно, с другой стороны такое поведения для него казалось странным, и я постоянно думал, что или я сейчас проснусь, или он нахмурится в следующую секунду и заявит, что он прикололся надо мной, а на самом деле он меня так же ненавидит. Джет кстати тоже стал сговорчивее и радостнее, и мне, наконец, стало с ними легче – не люблю я этих тяжелых и сложных выражений лица, зачем это, когда у тебя не так много времени чтобы повеселиться и все вокруг твердят, что ты должен быть серьезнее. Я размышлял об это всем, пока Джет с Коброй спали на задних сидениях, Зарго – справа от меня, а дорога впереди выплывала из черного тумана двумя размытыми пятнами фар. Я не мог гнать очень быстро, потому что справа опять был обрыв, а в темноте вписываться в поворот намного сложнее. На много миль вокруг только горы, никаких поселений, и куда ни глянь – только черное небо с россыпью звезд. Зарго вдруг завозился, начал многозначительно смотреть то на окно, то на меня, и поэтому я остановился, заглушил мотор, вылез на улицу и выпустил пса.

Сейчас около полуночи, я недавно сменил Кобру и потому сам был слегка сонный. Я достал сигареты и закурил, глядя в чистое от всякого лишнего света небо, вспоминая, что мне снилось.  Или точнее, кто мне снился. Конечно же, это был Пойзон. Я никому не говорил об этом, но с каждым днем скучал все больше и больше. Я боялся, что однажды это щемящее чувство достигнет пика, и я свихнусь, начну совершать поступки настолько безумные, что это уже даже не смешно, это просто погубит меня и всех, кто будет рядом со мной. Все будет отстойно. И никогда не будет ничего и близко похожего на мой сон; снилась мне моя прошлая жизнь или нет, но я чувствовал непривычную легкость, спокойствие. Я и Пати бродили по улицам города, держась за руки, я чувствовал тепло его ладони (хотя скорее всего это был Зарго, который сидел у меня на коленях, когда я заснул, поглаживая его спину), и я смотрел в его лицо, которое было очень ярким, несмотря на то, что его волосы почему-то были черными. Наверное, это прошлое. Потому, что мы ходили по городу, и на нас не бросалась белая полиция, люди не убегали от нас и не пытались найти телефоны, чтобы доложить на нас, хотя я особенно и не замечал людей, которые были в моем сне помимо Пойзона. Мы ходили по этим улицам, прямо по тротуарам, а не скрывались по подворотням и в тени деревьев, это было совсем другое время, мы имели право жить в городах, спокойно гулять и не беспокоиться о завтрашнем дне. У нас был дом, в который мы могли прийти и кровать, в которой можно спать, а не эти грязные и пыльные лагеря с автомобильными креслами. Мы были в какой-то комнате, и я хотел поцеловать Пати, я хотел этого так же сильно, как хотел выжить еще этим утром. Но этому моему желанию е суждено было свершиться: когда я уже почти коснулся его губ, я почувствовал, как кто-то треплет меня за плечо, и, разумеется, это был Кобра, который собирался сообщить мне, что моя очередь садиться за руль. И вот теперь я здесь, на этом склоне, стою и курю, рассматривая звезды, пока Зарго бегает вокруг и шуршит. Здесь я не мог полностью расслабиться. И дело было не только в том, что мы должны умудриться найти свой отряд, не свалиться со скалы, не разбить машину (или чтобы с ней ничего не случилось, как это обычно бывает), не напороться на BL или этих ходячих мертвецов, не заболеть и все остальное. Дело было в том же Пати. Что будет, когда я его найду (и еще, если я его найду)? Мы просто будем друзьями, как будто ничего не случилось? Но это ведь почти невозможно, потому что мы оба кое-что чувствуем. Он вспомнит, что было в нашей прошлой жизни и расскажет мне, как все было, и тогда мы просто продолжим начатое?  Мы начнем все сначала? Мы вообще хоть что-нибудь начнем? Или он решит, что лучше ему снова исчезнуть, и он не хочет меня видеть? Я ничего не понимаю. Все слишком неопределенно. Слишком неясно и непонятно, я не знаю, на что мне надеяться, как реагировать, если произойдет что-нибудь гадкое или подлое. Короче я просто не знаю, что мне делать.

Я докурил сигарету и бросил ее на асфальт, после чего вяло размазал тлеющий окурок по горячей поверхности асфальта. Какого-то черта мне стало интересно, насколько горячий асфальт, и я присел, приложил к нему ладонь. Горячий. А чего я хотел? Обжечься что ли прямо до мяса? Сам себя не понимаю. Зарго вдруг пискляво залаял, я выпрямился, чтобы взять его, посадить в машину и поехать дальше, но вместо этого я увидел это нечто.  Чуть вниз по дороге, откуда мы приехали, к нам коряво и медленно приближалась фигура. Нет, только не это и только не сейчас. Ноги будто приросли к земле, я застыл на месте, но при этом не мог оторвать взгляд от этой страшной картины, одновременно с этим выискивая в темноте своего маленького пса. Он и так был не очень светлый, а тут его вообще было трудно различить; дело в том, что как бы я не был напуган, я бы не смог оставить его здесь – не простил бы себе ни за что. Я с трудом различил его силуэт возле заднего бампера, и, с трудом пересиливая ужас, я медленно направился к нему. Я уже все продумал: резким движением я подхватываю его под ребра, разворачиваюсь и бегу к двери, придерживаясь другой рукой за машину, потому что я знаю, у меня обязательно подогнутся колени, а потом я захлопываю дверь, врубаю двигатель… черт возьми, ну зачем я его вообще выключил?

Все оказалось не так-то просто. Стоило мне протянуть руку к своему песику, как он тут же метнулся в сторону, и мой блестящий план провалился. И побежал за ним, а он, соответственно, опять в другую сторону. Черт бы тебя побрал! Краем глаза я успеваю заметить, что тварь, похоже, заметила меня, потому что теперь она ковыляла быстрее и к тому же в моем направлении.

- Зарго! Иди сюда! – рассерженно крикнул я, так что мне отозвалось эхо, а сам Зарго встал как вкопанный, и я, наконец, сумел схватить его и побежал к открытой дверце. Как и я ожидал, резко появившаяся слабость в ногах не позволила мне добраться до нее без происшествий: я почти упал, в последний момент уцепившись свободной рукой за дверь, после чего влез-таки внутрь, закинув на соседнее сиденье пса. Я захлопнул дверь, одновременно заводя машину, слыша уже знакомый хрип и скрип.

Что оно делает на дороге? Откуда оно вообще взялось? Я не понимал. К счастью, я быстро тронулся с места, и это нечто не успело засунуть свои ужасные руки в окно. Я бы тогда от ужаса вырубился, и это был бы конец. Да уж, такая глупая смерть после всего, что мы пережили, очень иронично.

- Чего ты кричал? – спросил сонный Джет.

- Ничего. Просто Зарго чуть не убежал.

- Странно, а чего он лаял? Он ведь лаял?

- Унюхал что-то, наверное, - ответил я.

- А… ну ладно, - отозвался он, и снова заснул. Наверняка я и Кобру разбудил, но он этого не показал. Я ехал дальше, решив вести себя осторожнее, и вернулся к своим мыслям. Я с трудом подавлял желание посильнее нажать на газ, чтобы как можно быстрее оказаться от той твари как можно дальше.

К концу ночи, когда появился первый предвестник рассвета – зеленоватое свечение посреди густой синевы на горизонте, я перебрался назад, на место Джета, который сел вперед. Зарго опять перебрался мне на колени, и я снова гладил его, засыпая. В голову лезло очень много мыслей сразу. Например, та маска, которая на данный момент лежала в бардачке. Та жуткая стоянка, на которой я ее нашел. А не случится ли так, что и наш лагерь окажется таким – сгоревшим полем из трупов и покореженных машин? Надеюсь, что этого не случится. Вообще я стал каким-то пугливым. Ничего еще не произошло, а я уже выдумывал себе всякое. Надо просто поспать, найти лагерь, и потом отправиться искать Пати. И остаться наедине со своими коварными мыслями, которые не оставят меня в покое… господи, побыстрее бы заснуть.

Так мы и ехали до самого лагеря. После того, как я видел мертвеца, в горах ничего не происходило особенно запоминающегося, и мне казалось, что мы едем так уже неделями. С боеприпасами было худо, поэтому, когда мы выехали из гор (господи, как будто целую вечность спустя) мы не влезали ни в какие драки, и стали придерживаться правила, которого стоит придерживаться, если хочешь подольше прожить: если едешь в темноте, не включай фар, чуть что - съезжай с дороги и замолкни. Еда стремительно кончалась, и последние полдня мы ехали голодные донельзя. Все в моей голове смешалось, я или вел автомобиль, который становился легче по мере того, как кончался бензин, либо спал, либо глади Зарго, пытаясь заснуть. Что-то мне подсказывало, что по приезду в лагерь я не смогу позволить себе такой роскоши, как  лишние часы на поспать.

Внезапно, абсолютно внезапно, мы нашли наших. Я почти не заметил, когда мы перебрались на трассу – наверное, я спал, пока мы выезжали, и а потом уже от приевшейся однообразности я и не заметил, что еду по широкой дороге. Мы двигались дальше, а потом, уже за пределами гор (вялое «урааа!», и в остальном почти без эмоций) я проснулся и увидел что-то на горизонте. Отсюда это походило на машинную свалку с кучей мародеров, которые рыскали там.

- Что это? – спросил я еще сонным и хрипловатым голосом.

- Это наш дом, - угрюмо ответил Кобра. Я не сразу понял причину его не столь хорошего настроения, хотя наверняка знал ее с самого начала: мы не должны были возвращаться. Может мы не так радовались своему «дому» из-за того, что совсем недавно пережили и без того сильное потрясение, или мы уже испытывали страх перед тем, что нас ждет там, впереди, в месте, которое мы уже привыкли называть домом. На этот раз, правда, я не испытывал никакой радости при виде этого места. Скорее какое-то горькое смирение. Я знал, что меня там ждет.

Солнце стояло высоко. Все дрожало от жара, и наша машина уже давно раскалилась больше некуда. Внутри нечем было дышать даже при открытых стеклах. Я только и думал, как о том, чтобы вылезти отсюда и поспать в автобусе, который, несомненно, был здесь. Ну, должен быть здесь, если Джета не подвели. Кажется, я даже видел его край из-за остальных трейлеров. Ох черт, как же мне хотелось принять душ и завалиться спать как минимум на неделю – сил уже снова никаких не было, будто я как ехал после расставания с Пати, так и еду до сих пор. Кстати, сколько я вообще смогу прожить, так стремительно растрачивая свои силы? Даже думать об этом не хочу…

Только мы подъехали и заглушили мотор, как где-то недалеко прозвучал гудок. Резко и внезапно, буквально резануло по ушам. Я – как и Кобра с Джетом – решил, что это не нам. Да и с чего мы вообще взяли, что если мы приехали, то все сразу как-то отреагируют на…

- Так-так-так, кто тут у нас? – вкрадчиво начал Ди, приближаясь к нам в сопровождении шороха, который создавали колеса его коляски.

Нет, черт побери, нет…

Мы все трое застыли на месте, не зная, что сказать.

- Э… - начал я.

Отлично, классное начало!

- Мы вернулись, - заявил Кобра.

- И нам бы не помешало отдохнуть, - поддержал его Джет.

- Прямо сейчас. – Закончил я. Мы переглянулись, уверенные, что ничего не нарушили, но что-то все равно не позволяло нам вот так просто взять и сдвинуться с места.

- Вы знаете, ребят, - заговорил Ди, приглаживая бородку и внимательно разглядывая нас, - я и не надеялся вас здесь снова увидеть.

Только сейчас я заметил, что опять все стихло, как тогда, когда мы узнали, что дела наши дрянь. Все прислушивались, практически каждый вдруг позабыл о том, что обустраивался на новом месте – все взгляды были устремлены в нашу сторону. Оно и ясно: мы являли собой что-то вроде чуда. Я слышал, не знаю как, но слышал, что кто-то протирает глаза и перешептывается, все еще не веря, что мы не призраки. Похоже, даже Ди был поражен. Но он быстро взял себя в руки.

- Что ж, я рад, - развел он руками, смотря куда-то в сторону, вот только он при этом выглядел не особенно счастливым.

- Отлично, тогда мы пойдем, - Джет, похоже, уже начал терять терпение, он направился в сторону автобуса, мы – следом за ним, но как только мы поравнялись с Ди, как он остановил нас.

- Куда это вы собрались?

- Раньше вы не задавали нам подобных вопросов, - начал злиться Кобра. У него даже волосы встали на затылке дыбом, будто он уже предчувствовал ту херню, которую нам суждено было услышать через пару секунд.

- Я, безусловно, очень рад, что вы вернулись целыми и невредимыми, - начал Ди, быстро обведя взглядом окрестности, будто еще надеялся увидеть и второй отряд. Но тех парней уже давно нет – они остались позади, попавшись в лапы BL.  – но вы забыли еще одну маленькую деталь. Видите ли, благодаря нашему малышу

Как меня бесило, когда он меня так называл!

у вас здесь куча проблем. Ха, я не думал, что вы вернетесь, я-то было решил, что если вы вздумаете искать нашего красноголового то отправитесь искать его на тот свет, ха-ха! – он захохотал, запрокинув голову, но это было совсем не смешно. Не смешно для нас: мы были не в том положении, чтобы сейчас вообще чему-то радоваться. Краем глаза я заметил, как Кобра злится еще больше, он весь будто сжался, как пружина, как змея, готовая к броску.

- Ах, ладно ребят, что-то я разошелся, - все еще посмеиваясь, Ди вытер слезы смеха, и снова взглянул на нас, широко улыбаясь. – Ну, получается, вы решили меня надуть?

- Что? – не понял Джет.

- Ты прекрасно слышал, - он все еще улыбался, но только ртом, глаза же стали серьезны и суровы, и это не предвещало нам ничего хорошего, - один выскочка вдруг решил, что ему под силу все в этом мире, - он перевел взгляд на меня, и теперь я понял, что это выражение говорит не столько о том, что проблемы у нас, сколько о том, что проблемы у меня.  Черт.

- Ээм… - я опять не знал, что сказать.

- Это твой ответ? Очаровательно, но твоих поклонников здесь нет, мы взрослые люди и не стоит играть в Мюнхгаузена, особенно в такое время, потому что тебе может здорово за это влететь, - он сверлил меня взглядом, пока я смотрел в ответ на него, все еще не имея ни слова в свое оправдание, только желание отвернуться от этого взгляда, а лучше и вовсе запрыгнуть в машину и укатить подальше.

- Я немного не понимаю… - выдавил я.

- Хорошо, я разъясню: вы трое, укатывайте отсюда и ищите эту красную тварь, как и обещали…

- Это невозможно! – воскликнул Кобра, но как-то неуверенно; еще бы, он ведь, втайне ото всех, еще лелеял надежду, что Пати жив.

- Возможно или нет, мне плевать, - махнул рукой Ди, - вы мне здесь не нужны, от вас никакого проку, только занимаете место…

- Это от нас никакого проку?! – я чуть не задохнулся от возмущения. Готовый разразиться яростными тирадами о справедливости и обо всем, что накопилось у меня на душе,  я вдруг поймал взгляд  Джета. Он молчал, при этом предельно ясно говоря «не надо, Фрэнк», именно так. И, пусть мне и далось это с большим трудом, я все-таки сдержался и не сказал ничего. Но, быстро охватив взглядом всех троих – полностью разбитого и раздосадованного Кобру, упертого доктора Смерть и печального Джета – я понял, что должен был сделать на самом деле.

- Это будет слегка неправильно…

- Что неправильно? – рявкнул Ди, и мне во второй раз пришлось бороться с собой, чтобы удержаться от оскорблений (между прочим, очень справедливых и уместных), я сделал глубокий вздох и продолжил.

- Неправильно выгонять нас всех. Это было бы справедливо, если бы мы втроем поддержали мою идею, но ведь дела обстоят не так – мнения разделились, и, хм… в общем, если кому-то и нужно проваливать, так это мне. И больше никому, - сказал я. Джет с Коброй замерли, и теперь их мрачный настрой затмило удивление.

- Ты рехнулся, - прошептал Джет.

- Ты идиот, - едва не ли выкрикнул Кобра.

- Замечательно, - обрадовался Ди, - тогда все проще, почти никаких перемен. Может, ты еще учудишь что-нибудь веселое во время своих бесполезных странствий, - он снова рассмеялся, но мы трое все еще стояли абсолютно серьезные. Джет и Кобра смотрели на меня как-то странно; они не понимали, насколько нужно быть идиотом, чтобы одному уйти в пустыню на поиски того, чего там, по их мнению, никак не может быть. Неужели… они все еще не верили мне. Пока мы ехали сюда, пока играли в слова и смеялись над шутками, какие кто мог вспомнить, я думал, что они поверили мне, поверили в меня, признав и наше прошлое и наше будущее – что мы были все вместе когда-то, и что мы снова будем, с Пати и тем парнем, который – я был в этом более чем уверен – еще встретится мне на пути. Тогда я был счастлив. Но сейчас… они так и не поверили мне.

- Я думаю, он имеет право хотя бы отоспаться, - твердо сказал Джет. Доктор определенно имел свое мнение на этот счет, но эти слова звучали так, что он понял: ему Джета не переубедить, кроме того он и сам понимал, что выгоняя меня он обрекает меня на смерть в одиночестве, так что ему ничего не стоило позволить мне такую малость, как сон перед этим кошмаром наяву.

- Да пусть делает, что хочет, - снова отмахнулся он, - главное, чтобы утром я его здесь не видел, иначе мои парни выкинут его из лагеря в считанные секунды.

И после этого он развернул коляску и направился в сторону своего гаража, оставив нас, наконец, в покое. Одного взгляда на друзей мне было достаточно, чтобы понять, что я не столько отсыпаться буду, сколько выслушивать их нотации. Прелесть просто.