- Я не хочу играть на гитаре! — кричит Майлз, и он весь — блестящие от слез глаза, брекеты на зубах и одинокий прыщ на переносице, он весь — пятнадцать лет, учебник по истории США в старой сумке, найденной у отца в шкафу(о, с какой плохо скрываемой гордостью Фрэнк ее отдавал!) и идеально чистые аккуратные серые джинсы, он весь — устремления, мечты и надежды, но совсем не туда, куда хотел бы Фрэнк, как бы он ни говорил, что «ты можешь делать что хочешь», но Майлз говорит за ужином, что хочет стать адвокатом, и у Джамии каменеет лицо, а Черри давится пастой.

Майлз не переносит панк-рок, слушает, запершись в своей комнате, каких-то загадочных академ-авангардических композиторов и сложновоспринимаемый ленивый фанк, и да, пятнадцать лет — еще не возраст, и чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало, но все-таки, у Фрэнка в этом возрасте уже было за плечами три с половиной группы, у Джамии — школьная редколлегия, феминистическая группировка и внушительное портфолио, у Черри с Лили — беготня с фотоаппаратами, у той же Бэндит — авторство половины весенней коллекции фэшн-брэнда Майки, а у Майлза…

А Майлз Айеро, субтильный парень, вышедший в первые часы после своего рождения в тренды твиттера, Майлз, привыкший к жизни под объективами камер и когда его отца на улице останавливают через каждые пятнадцать метров, Майлз, злобный педант и мизантроп без единого общего интереса с семьей, с друзьями семьи и вообще ни с кем вокруг, Майлз, который терпеть не может все семейство Уэев и особенно Бэндит Ли, Майлз, замкнутый в раздрадающе спокойном мире своей комнаты на втором этаже, где воняет каким-то дорогим одеколоном и на белых полках стоят зачитанные до дыр Ницше, Камю и Айн Рэнд, Майлз, маленький мальчик с каким-то очень взрослым бессилием в глазах, которые никогда не улыбаются, Майлз, который весь целиком — неоправданные надежды отца и нереализованные амбиции матери, Майлз кричит:

- Я не хочу играть на гитаре!

и хлопает дверью,

и Фрэнк не может понять, что же он сделал не так.