-Джи, Джи, я хочу играть.
-Во что, Майкс?
-В Соника.
-Ох, ну когда же ты смиришься: твоему Сонику никогда не выиграть у моего Доктора Эггмана.
-Ну, Джиииии, ну, пожалуйста.
-Нет.
-Один раз. Джи, пожалуйста.
-Ладно-ладно, уговорил. Знаешь же, приставучая пиявка, что я не могу тебе отказать.

Мы увлеченно играли в любимую аркаду моего братишки, наверное, полвечера.
Часы показывали половину десятого. Меня начало неумолимо клонить в сон, но ни в коем случае нельзя было погружаться в блаженное царство Морфея, ведь родители еще не вернулись с работы. Каждый вечер мы ожидали их с благоговейным трепетом, потому что не было еще ни одного дня, когда, возвращаясь, они не привезли бы нам свежий выпуск любимого комикса.
Увы, в этот день нам не суждено было взять в руки очередную красочную историю в картинках.

-Джи, в дверь звонят.
-Уже бегу.

Я с сияющим от восторга лицом сбежал вниз по крутой, деревянной лестнице, затормозив аккурат перед высокой дверью с резным орнаментом. В следующий момент на моей физиономии, должно быть, отразилось неподдельное удивление, потому что вместо мамы с папой на пороге нашего дома стояли абсолютно незнакомые мне люди в полицейской униформе. Больше всего меня насторожило то, что их лица были совершенно лишены всяческих эмоций. Эти полисмены явственно напоминали мне безликих роботов из какого-то нового мультфильма по Cartoon Network. Я уставился на этих сомнительных стражей порядка во все глаза и застыл на пороге. По какой-то неведомой мне причине я не хотел пускать этих людей в свой дом. Возможно, то была защитная реакция.

-Джерард Уэй, верно?

Кажется, один из них что-то сказал, но я был слишком отвлечен своими мыслями, беспорядочно сменяющимися в моей голове.

-Простите, сэр, вы что-то сказали?
-Я спросил: тебя зовут Джерард Уэй, так?
-Да, все верно.

По правде говоря, я был в полном замешательстве. Я спрашивал себя: с какой целью могли прийти полицейские к нам домой.

-Джерард, нам необходимо пройти внутрь. Мы не можем разговаривать на пороге.
-Конечно, проходите, пожалуйста.

Четверо полицейских ввалились в темную прихожую.

-У тебя есть младший брат, так ведь?

Я кивнул в ответ.

-Так вот, нам нужно, чтобы ты отвел его наверх на 10 минут.

Я повиновался и отвел ничего не понимающего Майки в его увешанную всевозможными постерами комнату, затем вновь спустился к полисменам.

-Нам крайне неприятно это сообщать, но с вашими родителями произошла беда.

Ну, вот. Я же сразу почувствовал, что что-то здесь неладно.
Мигом встрепенувшись, спросил дрожащим от волнения голосом.

-Что с ними случилось? Какая беда?

Они не ответили.
Я повторил вопрос, и мое сердце болезненно сжалось от неспокойного предчувствия.
Эти четверо упорно хранили молчание, нерешительно на меня глядя.

-Да что, черт возьми, произошло-то?!

Мои нервы были напряжены, как струны.
Один из них, тучный, коренастый мужчина лет сорока, замешкавшись на минуту, все же соизволил мне ответить.

-Мне очень жаль, парень, но ваши с Майклом родители погибли в автокатастрофе. Мы пытаемся установить причину этого инцидента, но пока что….

Дальше я уже не слышал его: мои глаза застлало пеленой слез, в ушах появился странный гул, как будто там поселился целый рой пчел, а руки бессильно сжались в кулаки.

-Джерард, мы понимаем, как тебе сейчас нелегко, но у нас есть небольшое утешение для вас с братом: вам не придется жить в детском доме, потому что ваша двоюродная тетя и ее муж за неимением других близких родственников уже подписали согласие на опеку.

В ту страшную минуту я еще не знал, что это согласие выльется для нас с Майки в «смертельный приговор».