Сумрак окутывал поместье, горелый каменный остов которого напоминал кости погибшего кита, выброшенного на берег суровым морем, не желающим оставлять в своих плодородных сине-зелёных недрах  бренное тело своего почившего дитя. 

 - Боюсь, нам придётся просить приюта у кого-то из дальней родни, - вздохнул  Фрэнк, чем тут же вызвал недовольное  фыркание Брендона.

 - Иногда ваша глупость меня поражает, мистер Айеро! Как, по твоему,  будет выглядеть   подобное возвращение? Запомни, ты умер для всех ещё пять лет назад, тебя нет. Мало приятного, не так ли?

 Ури умолк, отвернувшись от растерянного Фрэнка, и уставился куда-то вдаль, туда, где слабо светились огни соседнего имения. Какие  у беглецов были пути? Да почти никаких – Гринвуд представлял собой сплошные развалины, имение Майкла было в ужасном состоянии ещё пять лет назад, так что думать о его хоть малейшей пригодности для жизни  не приходилось….

 - У меня есть идея, - неожиданно проговорил Майки, с блаженной улыбкой разглядываю какую – то ночную птицу, расположившуюся на крыше их экипажа. – Может дом сэра Спенсера цел?

Мужчины удивлённо переглянулись – Майкл  подал замечательную мысль, ведь имение и правда могло уцелеть хотя бы частично…

Медленно покачиваясь во вновь тронувшемся с места экипаже, Джерард почувствовал симпатию к тем бездомным бродягам, которые скитались по дорогам и были лишены элементарных прав в этой кошмарной жизни. А самодовольные буржуа разъезжают в роскошных экипажах, коротая время между ланчем и обедом, на всевозможных светских раутах. Горести и нужды простых людей были далеки от них, как звезды на небе. Уэй подумал, что, в сущности, лондонские разбойники  из Ист-Энда ему ближе и понятнее, чем равнодушные буржуа, проезжавшие  каждый день мимо их окон  в своих экипажах. И эти люди считаются гордостью нашего цивилизованного общества… Это они – тот самый средний класс, который пользуется плодами чужого труда и всеми гражданскими свободами. Да он и сам считал себя выходцем из среднего класса и принимал как должное все привилегии, забывая о бренности человеческой жизни. Господи! Какое лицемерие! Какое заблуждение надеяться, что сердце бесчувственного гордеца могут растрогать несчастья каких-то мелких людишек!

"Современное общество требует от простых людей невероятных жертв, – подумал Джер. – Мы забываем, что в этой жизни от нас самих зависит самая малость. С маниакальным упорством изо дня в день мы совершаем одни и те же ошибки, хотя и признаем их самоубийственность. Только бы выжить! Мы сознательно ограничиваем наше мировосприятие, как бы надевая шоры, потому что с самого рождения приучены к тому, что все это необходимо для нашего же блага. Но если распахнуть глаза, мы увидим боль, и страдания, и муки, которые мы старались не замечать. Боль и несчастья никуда не исчезают, они окружают нас повсюду, и мы начинаем думать, что человек обречен на страдания именно потому, что он человек. Только настоящая трагедия способна еще время от времени встряхнуть нас, открывая нашему взору подлинные глубины бытия. Войны, эпидемии, природные катастрофы – вот что заставляет нас содрогаться и выводит из состояния благодушия и опасного забытья. Так же, как страх и ужас, которые мы испытываем, теряя все, что было привычным, дорогим и, казалось, незыблемым. Вот это и происходит сейчас со мной.

А так ли уж серьезны мои потери? Сейчас я чертовски голоден, но голодать вечно мне не придется – вряд ли такова моя судьба. Пищу я скоро найду, и теперешний голод только обострит удовольствие от еды. Дома у меня теперь нет, но и это поправимо. У меня есть ум и сила, молодость и надежда. Меня преследуют несчастья и безжалостные враги, но я смогу противостоять им, ибо у меня есть мои близкие – Фрэнки, Майки, Рэй, Маргарет и даже вновь вернувшийся Ури.  Что еще надо?

Может быть, сейчас мне удалось открыть какой-то секрет жизнестойкости? – спросил себя  адвокат – Да, наверное. И этот секрет заключается в том, как следует реагировать на обстоятельства. Наши реакции зависят от нашего самообладания, которое контролируется нашим сознанием. Боже, до чего просто! Контроль и самообладание!"

Имение покойного Спенсера словно выросло из под земли, подмигивая огнями окон  приближающейся карете. Высокий забор с мощными воротами, что так тяжело было преодолеть ещё во времена,   когда его хозяин был жив,  блестел свежим лаком, дом заметно подновили и отремонтировали, а свет и беснующиеся во дворе собаки, почуявшие запах лошадей, свидетельствовали о том, что у дома аптекаря появился новый хозяин.

- Интересно, кого это угораздило поселиться в доме, из которого его предыдущего хозяина вынесли «на щите»? – Ури усмехнулся.

 - Не буду упоминать, кто именно умертвил глубоко  уважаемого мною человека, - Джер  нахмурился, разглядывая посвежевший дом аптекаря. Плотно запертые ворота  с крупным кольцом – ручкой, напоминавшим звенья колодезной цепи, вой собак за высокой кованой оградой – все было в новинку, будоражило и волновало.

За воротами послышалась собачья возня и счастливое поскуливание, возвещавшее о том, что новоявленный жилец  собирается отпереть незваным гостям, карету которых наверняка разглядел в окно. Уэй отодвинул чуть назад рвущегося навстречу незнакомцу Брендона и выступил вперед, прищурившись от резавшего глаза света фонаря, что держал в руках вышедший к ним мужчина.

 - Кто вы? – тёплый, бархатный голос рассёк темноту точно так же, как и огонь от горящего керосина в лампе.

 - Простите нас за то, что явились  без приглашения..

Хозяин дома  поднёс  фонарь к лицу, представ перед гостями во всей своей красоте: высокий, стройный блондин, новоявленный владелец имения был однако уже не молод – Джерарду показалось, что ему около сорока или чуть более того. Волосы, уложенные по последней лондонской моде, вились крупными кольцами, обрамляя бледное лицо, с выразительными чертами и пронзительными глазами цвета воды в Темзе – серо-голубая спокойная гладь.

 - Уж не покойного ли моего братца вы планировали навестить, джентльмены? Спенсер вероятно был бы рад вам, если бы не отошел в вечность еще пять лет тому назад.

 -Ваш брат? – Фрэнк, до этого молчавший и пытавшийся разглядеть вышедшего мужчину, был удивлён до крайности.

 - Да, Спенсер был моим двоюродным братом, упокой Господь его душу, - блондин осенил себя крестом и вновь уставился на Уэя. – Так вы хотели посетить его?

 - Вы совершенно правы, прискорбно, что я не смог застать моего друга  в нашем грешном мире, -  Джер решил, что самым выгодным в их положении будет  играть в абсолютное незнание, притворяясь, что не только не знали о кончине аптекаря, но и даже не были извещены об этом по пути в имение. – Однако наша проблема – моя и моих спутников – состоит ещё и в том, что мы планировали  провести некоторое время в доме нашего общего друга, так как дорога в графство утомила нас и обратный путь невозможен так скоро..

 - Ну что вы, сэр, о чем может быть речь! Те, кто был близок моему брату – мой самый дорогой друг, - мужчина улыбнулся ослепительно – белоснежной улыбкой. – Я  лорд Хэйворт, но прошу звать меня просто Джуд.

 - Господин Гехаймнис, а это мои спутники –  мои братья Майкл и Фрэнк, - Джерард всегда представлял Айеро в подобном свете,  - Наши слуги Маргарет и  Рэй, и мистер..мистер..

 - Мистер Ури,  отставной служитель Скотленд – Ярда, - Брендон протянул Джуду руку. – Но для вас – просто Брендон, так же, как и мой чопорной друг – просто Джерард.

 - Очень приятно, - Хэйворт чуть склонил голову, но лишь на мгновение, после чего тут же  повернулся к Уэю. – Гехаймнис, тот самый волшебник, говорящий с духами?

 - Да, сэр, тот самый.

 - Ох, мои сыновья будут в восторге от этого- Джуд  пригласил гостей в дом, притворив за ними тяжёлые ворота и указав кучеру на конюшню и сарай для карет.

Едва Джер переступил порог, как на него нахлынули воспоминания. В доме все так же, как померещилось адвокату, пахло кровью, невыносимый запах летал из комнаты в комнату, наполняя легкие, но только теперь к этому металлическому привкусу во рту примешался запах жизни. Почему именно жизни? Потому что по другому  этот аромат тепла Джерард назвать не мог – пахло огнём, провизией с кухни, человеческим теплом, что распространяет тело, и адвокату вдруг стало нестерпимо больно от того, что этой жизнью дом наполнился не со Спенсером, а с другими людьми, что пришли позже и уйдут по другому, с теми, кто вселил новое дыхание в старую усадьбу. В тот момент, вспомнив аптекаря, Джер улыбнулся – тот был чудесным человеком, добрым, готовым помочь, и страшно жалко было  от того, насколько невозможно было обнять Спенсера, поговорить, сказать спасибо за все – за спасенную жизнь, что самое главное. Но нет, он был в ином месте, и адвокату искренне хотелось верить, что там, где ныне прибывал его друг –аптекарь  хорошо, что он более не несчастен и воссоединился со своей семьёй,  теперь не коротая  время за приготовлением лекарств для дам, желавших стать красивее,  больных, утоляющих свою боль  - Джерард украдкой посмотрел на Майки –  просто для всех, кто просил. Спенсер помогал всем, в итоге желаю только того, чтобы кто-то так же просто помог ему самому. Но этого не случилось, и даже умирая, аптекарь спас ещё целых  пять жизней, за что все эти люди будут благодарны ему до самой своей смерти.

Глядя на ожившую усадьбу, адвокату вдруг показалось, что дом предаёт Спенсера, начиная дышать и существовать с другими хозяевами. Глупо говорить так о предметах, но когда ты привязываешься к ним, они становятся твоей неотъёмлемой частью и очень сложно представить их в чужих руках, очень нелепо и болезненно, все равно, что ребёнку отдать свою любимую игрушку и смотреть, как над ней издевается соседский мальчишка. Она твоя, пусть ты и не сделал её собственными руками, но она твоя – вся целиком, твой друг и соратник, советник, тот, кому можно доверять, а разве можно отдать подобное чужому человеку? Оказывается можно. Предметы с легкостью меняют хозяев, а вот хозяева предметы – не всегда. Наверно, исходя из этой логики, Уэй и не мог себе представить, как усадьба живет ныне.

Джуд шел медленно, так прямо держа спину, словно у него в пиджаке была спрятана палка, а высоко задранный подбородок делал его кукольное личико ещё более надменным, пусть и улыбался Хэйворт открыто и по-приятельски.

 - Дети, спускайтесь и посмотрите, кто оказался у наших ворот в столь поздний час! – голос Джуда эхом разлился по гостиной, отражаясь от стен, почти целиком увешанных картинами и  просто пустыми рамами, полотно для которых, вероятно, ещё только приготавливались. Пропустив гостей вперёд и усадив их на диван, лорд немедленно начал отдавать приказы служанке, которой, как заметил шёпотом Майки, ворота открыть все же не доверил. Через мгновение на столике у софы оказался свежий чай и выпечка,  призванная утолить голод путников.

 - А вот и мои сыновья, - Хейворт  вошел в комнату с одним из юношей, которому было около семнадцати.  – Это Джон, а это..Эдвард, не стесняйся, пройди к нам.

Из- за двери показалась мордашка второго из сыновей Джуда, и Фрэнки поперхнулся чаем. Юноши были близнецами – оба похожие на отца, в их чертах однако было больше женственности, чем полагалось мужчинам,  идентичные и в тоже время разные, если разглядеть их получше. Джон, державший спину точно, как Хэйворт, был более мужественен в чертах и сложении, а вот его брат с первого взгляда напоминал девушку. Оба были зеленоглазыми, мертвенно- бледными, словно не видели солнца годами и блондинистыми, только что их волосы были одинаково коротко  подстрижены и уложены, открывая точеные шеи.

 - Это наши гости, друзья вашего покойного дядюшки – мистер Брендон Ури, и господин Гехаймнис со своими братьями Майклом и Фрэнком.

 - Нам очень приятно знакомство с вами.. – начал было Джер, но Эдвард, вынырнув из-за плеча брата, уставился на него почти не мигая.

 -Вы тот самый Гехаймнис? – зелёные глаза паренька мерцали от возбуждения и любопытства. – О Господи, это же просто великолепно, я всегда мечтал познакомиться с вами, вы же покажете нам один из своих волшебных трюков? О, или  ещё лучше – поможете мне поговорить с дядюшкой?

 - Эд, замолчи, - одернул брата Джон.

 - Нет-нет, не волнуйтесь, молодой человек, - обратился к нему Джер. – Я с удовольствием выполню желание вашего брата, но чуть позже, когда моя усталость покинет меня.

 - Конечно, сэр, - Эдвард расцвел от счастья и, разгладив складку на рукаве рубашки брата, уселся вместе с ним и отцом на диван.

Вскоре гости и хозяева увлеклись беседой, да так, что Джерард напрочь забыл о том, как вымотала его дорога в графство. Слова сливались в водоворот, утягивая за собой и говоривших и слушателей, повествуя о том, какие события предшествовали появлению Гехаймниса и его семейства в усадьбе, о том, сколько лет и как живет в этом доме Джуд и его сыновья, сразу после рождения оставшиеся без матери, почившей в тот же день… Но на протяжении всей беседы, Уэй то и дело замечал, как внимательно разглядывает Фрэнка и Майки   сэр Хэйворт – прищуриваясь, словно пытаясь уловить в своей голове какие-то воспоминания…

 - Подождите- ка, - его голос рассек  тишину комнаты, воцарившуюся там, когда темы для разговоров в столь поздний час, казалось, были уже исчерпаны. – А ведь я знаю вас, сэр.

Джуд ткнул пальцем во Фрэнка и его руки моментально затряслись:

 -Вы..Вы..Боже, я думал мне померещилось, но теперь..теперь я все более и более уверяюсь в том, что не ошибся, когда увидел вас за воротами моего дома…Вы лорд Айеро, Фрэнк Айеро! А вы, сэр – господин Мер, очевидно, младший из сыновей.

 - Вы ошибаетесь, - начал было  Брендон, но тут же был перебит.

 - Я не могу ошибиться, мистер Ури, хотя бы просто по той самой причине, что лично знал отцов обоих из названных мною и имел честь до определённого периода лицезреть, как взрослеют и тот и другой. Так я ли могу ошибаться?

Возразить было нечего, и Джерарду не оставалось ничего лучше, как просто рассказать Джуду все – с того момента как он, будучи молодым адвокатом ступил на землю перед усадьбой Айеро и кончая причиной, по которой все присутствующие в доме Хэйворта должны были прятаться в пустующем, как они думали, доме Спенсера, но если по воле лорда они должны будут удалиться..

 - Даже не думайте об этом, мистер Уэй. Вы не только оказались другом моего брата, но и спасли жизнь людям которых я знал и семьи которых глубоко уважал, поэтому мой дом – ваш дом и вы можете оставаться под этой крышей столько, сколько пожелаете. Что же до вас, мистер Ури, Джерард не упомянул о вас ни слова – вы просто помогли ему с побегом из Лондона, так как были его старым приятелем  и случайно узнали о злодеянии, что собирались совершить по отношению к Гехаймнису и его семье?

 - Именно так, сэр, - отозвался Брендон, о личности, поступках и роли в этой истории которого, Уэй благоразумно промолчал, до сих пор не понимая, зачем он вообще защищает человека, которого просто напросто должен убить, за все, что тот совершил.

 - Прекрасно, просто удивительно! Я думаю, что кое-кто должен видеть вас, сэр, -Джуд похлопал Майки по руке. – В усадьбе, что ранее принадлежала вам, теперь живет господин Одьен со своей женой и её братом. Так вот госпожа Одьен и её брат приходятся вам родственниками, пусть и ужасно дальними, но все же – они должны знать о том, что вы не почили в огне, что пожрал Гринвуд.

 - Может не стоит? – разглашать повсюду весть  о том, что они живы, никому из мужчин не хотелось, Фрэнк лишь высказал общее мнение.

 - Вздор! Джон, прикажи Марте отправить в усадьбу Одьена одного из кучеров. Пусть возьмет лучшего из коней, чтобы  быстрее возвестить о радостном событии.

Юноша едва ли не бегом выскочил из гостиной, оглашая дом призывными криками:

 - Марта! Марта, черт тебя дери!

 - Прошу прощения, за его поведение, он иногда бывает абсолютно несносен. –Хэйворт смущенно улыбнулся и опустился на диван, замерев словно статуя до тех пор, пока его гости не притихли точно так же, как и он, ожидая приезда  Одьенов.