POV FRANK.
Мои губы мягко прикоснулись к внутренней стороне запястий Джерарда. Уэй закатил глаза, когда почувствовал, как сбивается его дыхание, опустил дрожащие ресницы и откинулся спиной к стене. Я сидел перед ним на коленях, мягко, почти невесомо целуя тонкие кисти, покрывая легкими поцелуями тонкие синеватые полосы вен. Мои грубые пальцы бережно, словно что-то хрупкое и бесценное, держали его запястья на весу; а губы раз за разом прикасались к чуть покрасневшей коже, напоминающей шелк, оставляя все новые и новые поцелуи.
Мы оба задыхались от страсти, находя в этих легких, невинных поцелуях нечто более интимное, чем самый грязный секс. Чувства друг к другу, чувство восторженности друг другом, взаимная гармония – это сводило нас с ума, вытесняя из сознания все проблемы и тяжелые мысли. Каждый из нас двоих ценил такие моменты, когда время останавливалось, и мы могли часами наслаждаться друг другом, забывая обо всем на свете. Я знал, что Джерард особенно ценил эти минуты, когда я не пытался оставить на нем болезненные метки, заявляя этим на него свои права, а действовал ласково и заботливо, словно обращаясь с самым хрупким хрусталем.
- Ммм… Фрэнки, нам пора… - внезапно выдохнул Джерард, всем своим видом давая понять, что ему совсем не хочется уходить. Он скрестил ноги за моей спиной, не позволяя отстраниться.
- Еще немного… - простонал я, не отрывая губ от бледной кожи. Джерард вздохнул, а затем мягко, но уверенно высвободил кисти из моих рук, потрепал жесткие волосы и встал на ноги, вынуждая подняться с колен.
Я тяжело вздохнул, но позволил ему протащить себя по коридору, вниз по лестнице, по заснеженному двору, в учебный корпус. Мы незаметно проскользнули в кабинет, пользуясь отсутствием учителя, и уселись за последнюю парту за широкой спиной Боба. Брайер спал, развалившись на всю парту, поэтому едва обратил на нас внимание.
Едва мы приземлились на жесткие стулья, мои пальцы мгновенно оказались на бедре Уэя. Джерард не сдержал улыбку и попытался оттолкнуть мою руку. Тщетно.
Продолжая улыбаться, я направил свою руку выше, пока она не оказалась на промежности Джерарда, зацепил ногтями его молнию и медленно потянул вниз.
- Итак, начинаем урок, - прошепелявил старый преподаватель, открывая свои затертые до дыр конспекты. – Малые тела Солнечной системы. Записываем тему!
Я закатил глаза, когда увидел, что Джерард потянулся к блокноту, открыл наобум посередине и принялся строчить.
- Только не говори, что тебе это пригодится! – фыркнул я, но Джи шикнул на меня, продолжая царапать стержнем бумагу. Я фыркнул и, немного помявшись, понял, что Уэя лучше не трогать, поэтому скрестил на столе руки и уткнулся лбом в локоть, проваливаясь в дрему.
Я ожил только через четверть часа, когда услышал, что скрип шарикового стержня сменился на скрип грифеля. Я поднял голову и наткнулся на внимательный, чуть прищуренный взгляд Джерарда.
- Ты рисуешь меня? – хрипло спросил я. Джерард пожал плечами, делая вид, что вопрос был задан не ему.
Я приподнялся, заглядывая в блокнот Уэя. Последний то ли ненароком, то ли специально положил руку поверх листа, не давая разглядеть набросок.
- Дай посмотреть, - попросил я. - Джи, пожалуйста…
Джерард упрямо помотал головой, продолжая разглядывать изгиб моих бровей. Я скрипнул зубами, вытянул руку и одним резким движением выдернул скетчбук из-под локтя парня. Джерард шипел, как сердитый кот, пока я листал альбом на вытянутой в другую сторону руке.
- Отдай! - шипел он отчаянно, пытаясь вернуть блокнот. Я закатил глаза и одной рукой мягко отстранил его от себя.
- Успокойся, Джи, это просто рисунки, я ничего не испорчу.
Любопытство зашкаливало - за все то время, что я был знаком с Уэем, я видел этот блокнот почти ежедневно, потому что Джерард никогда с ним не расставался. Но я видел лишь эту черную обложку, покрытую царапинами и чернилами, но никогда не заглядывал внутрь. И сейчас я собирался удовлетворить свое любопытство.
На первых страницах (Джерард продолжал неразборчиво шипеть и ругаться громким шепотом) красовалась какая-то ерунда - зарисовки, наброски, детали, замысловатые узоры и завитушки. Я с особым интересом разглядывал всю эту мелочь, вглядываясь и замечая, что в спутанных линиях угадывается мое имя. Затем я увидел портрет Майка. Точная копия, полностью завершенная, если не считать безликий силуэт за его спиной, в котором угадывался Берт. Я хмыкнул, перевернул несколько страниц сразу, и уставился на самого себя, чуть приоткрывшего рот и опустившего ресницы в несдерживаемом экстазе.
Джерард устал бороться и приник виском к моей руке, прикоснулся губами к основанию большого пальца и сжал зубы так, что кисть захрустела под его давлением. Настала моя очередь шипеть. Я чувствовал, что Джерард старается действовать мягче, постоянно поглаживая чуть шершавым языком укусы, и это только мешало мне сосредоточиться и перевернуть страницу.
- Айеро, Уэй, чем вы заняты? - прогремел голос профессора. Мы подскочили на своих местах, Джерард отпустил мою руку, оставив на ней приличный засос, альбом вернулся к его владельцу, и мы сели ровно, пристыженно глядя в парту.
- Айеро, сядь с Рэем, - потребовал преподаватель. Я едва сдержал смешок, поднялся и стал медленно, нарочно оттягивая время, сбрасывать тетради в сумку.
- Мне кажется, мы вылетим отсюда раньше, чем закончится учебный год, - глубокомысленно заметил Джерард, когда профессор вернулся к лекции.
- Я был бы только рад, - фыркнул я мрачно.
- Если так, почему бы не ускорить момент отчисления? - нехорошо усмехнулся Уэй.
- Тогда отсосешь мне прямо сейчас? - улыбнулся я, наклонившись к его уху, делая вид, что застегиваю сумку.
- И поживее! - прикрикнул профессор. Мы переглянулись и хихикнули, и затем я направился к Рэю, бросил сумку рядом с ним и уселся рядом. Торо бросил на меня косой взгляд и улыбнулся.
- Ну, как дела? - как можно дружелюбнее спросил я. Ругаться сейчас хотелось меньше всего.
- Нормально... - протянул Рэй, не отрываясь от тетради. - Тебя почти не видно последнее время.
- Ммм... - протянул я, думая над ответом. Я действительно отвлекся от постоянных стычек и уже сам не мог вспомнить, когда и на ком разминался. Я уставился на свои руки, будто впервые увидев, изучающе разглядывая выпирающие костяшки. Прикоснулся пальцем, оттягивая кожу. Нахмурился. Гладко. Никаких шершавостей, никакой ободранной кожи, никаких царапин. На теле нет ни одного свежего пореза или синяка – только заживающие засосы и царапины, случайно оставленные Джерардом.
- Пожалуй, я пересмотрел приоритеты, - пробормотал я задумчиво. Рэй тонко хихикнул.
- Это правда, что ты с Джерардом…?
Я посмотрел на него так холодно и жестко, что Рэй мгновенно умолк, так и не закончив предложение. Я вздохнул, уставился на преподавателя, монотонно рассказывающего по всякую ерунду, засоряющую Солнечную систему, затем лег на парту, уткнувшись носом в сгиб локтя и закрыл глаза.
Несколько дней назад, когда Джерард смог начать самостоятельно есть, не дожидаясь моих настойчивых просьб, Майки передал мне записку с короткой, но вполне ясной угрозой, и я с удовольствием скомкал ее и забросил в угол своей спальни, пообещав использовать макулатуру по прямому назначению и подтереть задницу. Но теперь я был всегда начеку, не выпуская Уэя из поля зрения, и искренне надеялся, что Берт поступает аналогично, потому что просто физически я не смог бы разорваться и сидеть в двух концах интерната одновременно, даже при очень сильном желании.
За эту неделю, что Джерард приходил в себя после похорон Линдси, каждую ночь просыпался, трясясь от глухих рыданий, вздрагивал от любого шороха и напряженно переносил любые прикосновения, словно заново привыкая к моим рукам и поцелуям, я порядком вымотался. Я старался быть предельно аккуратным и нежным, не позволяя даже Майку находится с братом наедине, и сам был удивлен своим поведением, потому что никогда прежде я не заботился ни о ком и ни о чем, тем более, так скрупулёзно и ревниво. Ровное бормотание профессора усыпляло меня, и я решил, что не помешает вздремнуть – я до сих пор никак не мог выспаться.
Я завис где-то между сном и реальностью, чувствуя под собой жесткий стул, но понимая, что мое сознание где-то очень далеко отсюда. Мне снилось что-то… тревожное. Словно над сердцем кто-то держал свечу, кровоточащую воском, и я буквально чувствовал, как раскаленные тяжелые капли наполняют мою грудную клетку…
Я проснулся от того, что что-то ударилось о крышку парты прямо у самого уха. Лениво повернул голову и увидел грубо скомканный комок бумаги. Нехотя вытащив из-под себя руку, я перекатился на бок и развернул лист.
Какого цвета кровь твоего щенка, Фрэнки? Может, проверим?
Я обернулся так резко, что что-то хрустнуло в шее. Тяжелым взглядом я исследовал равнодушные лица однокурсников, пока не понял, что последняя парта пустует. Блокнот Джерарда лежал на месте, рядом лежало несколько карандашей (я никогда не понимал, зачем ему столько нужно, если они и отличаются только выгравированными на них серебряной краской буквами), на стуле лежала его куртка – но самого Джерарда не наблюдалось.
Я выдохнул тяжело, со свистом. Метнул последний взгляд на постные физиономии одноклассников и, стиснув зубы, вскочил на ноги.
- ГДЕ ОН!? – рявкнул я, сжимая кулаки так, что ногти продрали ладони и выступила кровь.
- О чем ты? – непонимающе произнес Рэй.
- Айеро, в чем дело? Хочешь сходить к директору? – взревел профессор, чьего имени я даже не знал.
- Где Джерард?! – прорычал я, глядя на удивленные лица однокурсников. Затем пинком оттолкнул стул и снова оглядел студентов, пытаясь обнаружить лжеца и автора короткой записки. Я был уверен, что сейчас мне ничего не будет стоить разорвать засранца на мелкие клочья, а затем развеять по ветру. – Где, мать вашу, Джерард?!
- Он… он вышел… только что… - растерянно прошептал Торо, не понимая, что случилось со мной буквально за десять секунд.
- Айеро, в чем дело? Немедленно объяснитесь, пока я не отправил вас к директору! – надрывался профессор. Я отмахнулся от него, сжал в руке лист бумаги, засунул в карман и бросился к выходу. Лишь у двери я затормозил, вцепившись пальцами в косяк.
- Если с его головы упадет хоть один волосок, вы, суки, пожалеете, что вообще высунули свои головы из материнских влагалищ, - прошипел я и бросился прочь, полный решимости выполнить свою угрозу.
_________________
POV GERARD.
Сквозь ресницы я наблюдал, как Фрэнк, перебросившись парой фраз с Рэем, улегся на парту и, кажется, задремал. Сердце защемило от нежности, я улыбнулся, чувствуя благодарность. За последние дни он спал чертовски мало, постоянно находясь рядом со мной. Если я был привыкшим к частому бодрствованию, то для него это было немного сложнее: контролировать происходящее вокруг и следовать за мной трехмерной тенью двадцать два часа в сутки.
Я опустил взгляд на блокнот, пролистал до последнего наброска и взялся за карандаш повышенной твердости, собираясь закончить контур бровей. Пожалуй, не стоило издавать столько шума: теперь нас разлучили. Ненадолго, конечно, но все же…
Едва кончик грифеля прикоснулся к бумаге, я почувствовал, как в кармане вибрирует телефон.
Тихонько ругнувшись, я запустил руку в карман джинсов и открыл принятое сообщение от незнакомого номера. Несколько секунд я разглядывал набор цифр - такой номер можно приобрести в любом магазине, даже самом вшивом, за один доллар. Затем я опустил взгляд на текст, и мои внутренности покрылись тонкой корочкой льда, вытеснив холодным прессом все настороженные мысли.
"Майки в опасности, нам нужна помощь. Мы на заднем дворе общежития. Берт".
Сердце провалилось куда-то вниз, до уровней коленей, будто я только что пропустил ступеньку в лестнице. Моя рука взметнулась вверх, привлекая внимание преподавателя. Взглядом я указал на дверь и, получив одобрительный кивок, бесшумно вылетел прочь. Не чувствуя ног, я выбежал из здания и помчался к жилому корпусу, то и дело оскальзываясь на снегу и едва не падая. В висках билась обезумевшей от страха бабочкой одна единственная мысль: Майки нужна помощь. Я не разбирал дороги, позволяя памяти вести тело, и лишь старался подавить ледяную панику, волнами накрывающую меня с головой.
Лишь бы успеть, лишь бы успеть, лишь бы успеть…
Меня едва не стошнило от мысли, что я опоздаю, будучи так близко от брата. Я упал, потому что попытался ускориться, сквозь джинсовую ткань проявились темно-бордовые пятна, но я поднялся, не обращая внимания на боль, и помчался дальше.
Я залетел на задний двор, оскальзываясь на углу и цепляясь пальцами за лед.
- Майки, я...
Меня оглушил злорадный хохот, раздавшийся со всех сторон. Я выпрямился и, нахмурившись, огляделся.
- Вы посмотрите, он прибежал! Идиот, тебя развели!
Человек... десять. Высокие, крупные, мускулистые ублюдки – как на подбор. Я сделал шаг назад, быстро дыша и понимая, что спастись бегством для меня гораздо реальней, чем отбиться от этой оравы.
Они продолжали хохотать, давая мне крошечный шанс на спасение. Я сделал еще один шаг назад, пятясь спиной, надеясь, что смогу развернуться и побежать через несколько секунд, когда решусь на еще один шанс. Но уткнулся спиной в чью-то твердую грудь, шею обожгло мерзким дыханием, грубая рука схватила меня за шиворот и швырнула вперед, в объятия человекоподобных тварей.
Мне не выжить, как-то отстраненно подумал я, когда меня повалили на землю и каменный носок чьего-то ботинка врезался в мою грудную клетку, ломая ребра. Хрустели мои кости, они плевали прямо мне в лицо, а я, скорчившись на земле, пытаясь защитить от ударов голову разбитыми руками, успокаивал себя единственной мыслью: зато Фрэнк и Майки сейчас в безопасности.
Снег.
Снег окропился кровью.
Моей кровью.
Он стал совсем розовым, словно сладкая вата из детства.
Тормозные шипы на чьих-то ботинках исполосовали мои щеки и руки, и кровь стекала постоянным ручейком по моей коже, с едва слышным шипением впитываясь в снег.
А я слышал.
Слышал, как тают снежинки от тепла моей крови.
Я видел, как расползается кровь невероятными узорами по льду, на долю секунды превращаясь в цветы перед моим воспаленным взором.
Да, было дьявольски больно, я не спорю. Но в какой-то момент, поддавшись запаху озлобленного безумия, я засмеялся. Засмеялся назло этим уродам, крошащим с такой яростью мои кости только за то, что я другой. Они замерли, перепуганные моей реакцией. Я не боялся. Мне нечего бояться. Я продолжал веселиться, харкая кровью и с превосходством глядя в их тупые физиономии. Я другой. Другой. Не такой, как они.
Мир исчез, и меня затянуло в пропасть, когда в мой висок врезался чей-то ботинок.
|
Еще раз спасибо Вам, Автор 
не принимай близко к сердцу, это только слова. 
спасибо, мэн :3 
