POV Gerard Сразу после Нового года мы начали репетиции с новыми песнями. У меня в планах появилась идея записать второй альбом. Ребятам нравилось все то, что у нас получалось, и они охотно поддерживали меня во всем, за что я был жутко им благодарен. С началом 2003 года в мою жизнь Фрэнк буквально вдохнул счастье. Каждую минуту я был с ним, он даже перебрался ко мне в студию, правда, тайно, потому что парням мы пока ничего не рассказывали о своих отношениях. Во всех сферах моей жизни все было замечательно, единственное, что огорчало - здоровье. Наркотики и постоянный алкоголь сильно сказались на нем, отчего еще больше пострадал итак нездоровый от плохого питания желудок. Мой врач постоянно следил за мной, составив при нашей первой встрече новый распорядок дня именно в плане питания. Фрэнки, глубоко проникшийся моей проблемой, ограничивал меня во всем, иногда напоминая своим поведением ворчливую и чересчур заботливую мамочку.
*** - Фрэнки, ну пожалуйста! Я уже полгода питаюсь одними фруктами! - я буквально повис на своем парне, когда он вытащил из тележки литровую бутылку Кока-Колы, которую я незаметно засунул незадолго до этого. Мы часто ходили вместе в супермаркеты последнее время, покупая еду. - Джерард, ты ведь знаешь, что тебе нельзя. Черт, все только наладилось, твои боли в животе ушли. - Фрэ-энк, - я уже откровенно захныкал, что было на меня непохоже, - пожалуйста, один разок! Он остановился и заботливо посмотрел на меня, потом приблизился, отрицательно покачал головой, легко поцеловал и провел рукой по моему бедру, не взирая на окружающих людей. Это подействовало на меня лучше всяких доводов, и я успокоился, блаженно улыбнувшись. - Так нечестно, Фрэнки. Шантажист хренов. Он рассмеялся и приобнял меня, наклонившись к моему лицу. - Джи, по-другому было бы неинтереесно, - он прошептал это, легонько укусив за мочку уха. Я закатил глаза, но, быстро взяв себя в руки, чуть отстранился.
Выйдя из супермаркета, я уехал в студию, а Фрэнк, отдав мне покупки, был вынужден съездить ненадолго к родителям.
Разложив продукты, я съел йогурт и плюхнулся на диван. Неожиданно зазвенел телефон, мне было невероятно лень за ним подниматься, но я все же взял трубку. - Да, алло. И в ответ молчание, продлившееся, к сожалению, недолго. - Джерард, - загробный голос Майки меня всегда чем-то пугал, но сегодня это звучало намного хуже, чем обычно, - мне очень тяжело говорить. Не знаю, как сказать... Черт.. В общем, бабушка.. Она умерла. Я услышал его тихие всхлипы, но не мог поверить в происходящее. - Майки, ты шутишь? - Джи, такими вещами блять не шутят! - он выплеснул все эмоции и откровенно заплакал. Все еще подозревая ложь, я просто молчал. - Я могу приехать к тебе, - Майки немного успокоился и продолжил, - если хочешь.. - Нет, Майкс, не хочу. Швырнув трубку в дальний угол комнаты, мне хотелось забыть обо всем. Мое сердце бешено стучало. Что хотелось сделать в тот момент? Не знаю. Во мне всё сжималось от одной только мысли, что её больше нет. Самое отвратительное, что я понимал, что она умерла. Понимал, и от этого становилось невыносимо больно. Мне нужен был человек. Первый раз мне нужен был человек, но порой мы остаемся совсем одни. Неважно - почему. Бывают такие моменты, когда люди исчезают на некоторое время. И ты пытаешься вырваться из этого тумана, но не можешь. При всём желании прорваться через проклятую паутину своих же догадок, наигранного страха и выдуманной боли, ты не сможешь сделать ровным счётом ничего. Разве что только ещё больше запутаться. Мое сознание умирало. Я ждал какого-то чуда, но оно не происходило. Я был подавлен, доведен до отчаяния. Два часа я просидел в абсолютной прострации. Ничего не понимал, ничего не видел и не слышал. Да и нужно ли мне было это? Я потерял человека, который дал мне все. Научил всему, что я знаю и чем сейчас живу. Стоит ли говорить о том, что я называл ее мамой чаще, чем свою действительную маму..
Фрэнк вбежал в комнату, а я даже глазом не повел. Он сел рядом и обнял меня за плечи. - Майки обо всем мне рассказал. Джерард, все будет хорошо. Черт, все будет нормально. Я посмотрел на его взволнованный вид и заплакал. Зарыдал, закричал, я бил Фрэнка кулаками в грудь, а он лишь терпел, все так же меня обнимая. Разочарование и боль полностью поглотили меня. Я орал, пытаясь освободиться от всего, Громко всхлипывая и переводя дыхание, потом снова захлебывался в собственных истериках. Голова начала раскалываться от боли, руки тряслись, лицо покраснело. На щеках стали видны отчетливые белые полосы от слез. - Я ТАК ЛЮБЛЮ ЕЕ, ПОЧЕМУ У МЕНЯ ОТБИРАЮТ САМЫХ БЛИЗКИХ?! Фрэнки, почему?!?! - я срывал голос бессмысленными фразами, просто я не знал, что нужно было говорить. Человек, так много значащий, так много сделавший для меня, ушел. Ушел без прав на возвращение. Фрэнк ничего не говорил - от его слов было бы хуже. И в тот вечер я был благодарен ему за это. Он просто старался быть рядом, молча поддерживать, давая понять, что в любую секунду я могу уткнуться в его плечо и выплеснуть все, что так долго копилось во мне. В конце концов, я просто устал кричать, тем более это было глупо. Положив голову на колени Фрэнка, я уставился в окно. Город успокаивался под красноватыми лучами садящегося солнца. - Я очень люблю закаты, - Фрэнки говорил тихо и осторожно, боясь неправильно повлиять на меня своими словами, - они такие красивые, умиротворяющие. По моей щеке покатилась предательская слеза, и я просто грустно улыбнулся. Отвечать я не стал. В голове лишь пронеслось, что бабушка всегда говорила также. Мы любили наблюдать с ней за размеренными, красноватыми закатами, разговаривая о всяких пустяках..
*** POV Frank Джи проспал до часу дня. Я не будил его. С утра обзвонив ребят, отменил репетиции на несколько дней вперед и просто сидел, думая о нашей жизни, пока он не проснулся. Кстати, я тут заметил, что парни даже не задались вопросом о том, ЧТО я делаю в студии в такую рань (звонил я им в 7 утра, и, если честно, сам не знаю, почему я сделал это так рано). Они вообще почти не реагировали на моменты, когда я не выдерживал и мог спокойно подойти и поцеловать Джи на репетиции. Или ребята списывали это на мои несдержанные эмоции, или они уже догадывались, что мы были вместе.. Джерард нехотя поднялся и подошел к столу за кружкой воды. Его руки все так же тряслись, а я не знал, что сказать, потому что еще не понял состояния парня. Он поднес стакан ко рту и неожиданно выронил его, будто вспомнив что-то неприятное. Виновато оглянувшись на меня, его ноги чуть подкосились и он сел на рядом стоящее кресло. - Ничего страшного, я сейчас сам все уберу. Он слегка улыбнулся и жестом попросил подойти к нему. Я наклонился к его лицу, заодно протягивая руку за тряпкой. Джерард чуть подался вперед и глубоко поцеловал меня. Отодвинувшись через мгновение, он тяжело вздохнул, и провел дрожащими пальцами по моим губам. - Я люблю тебя, Фрэнки. Уэй встал и поплелся к выходу. - Спасибо тебе за поддержку, но сейчас я хочу побыть один. Я кивнул, вытирая с пола воду. Мне почему-то хорошо представлялись его страх и боль, поедающие изнутри. Не желая мешать самокопаниям, которым сейчас в другой комнате поддавался Джи, я собрал осколки и выкинул их, занявшись своими делами.
*** Прошло много времени с тех пор, как умерла Елена. Джи оправился, хотя первую неделю после ее похорон мы еле пережили. Он ужасно много курил, постоянно молчал и плакал в моих объятиях. Через какое-то время Джерард написал в память о бабушке песню, назвав ее "Helena" и включив ее в трек-лист альбома. Помню, когда мы первый раз ее сыграли, плакали все. Это безумно чувственная песня, она заставила меня тогда хорошенько задуматься обо всем, что тревожило. В июле вышел наш второй альбом, который оказался удачным и буквально за неделю вылез на первые позиции многих хит-парадов и всяких чартов. Естественно, мы были безмерно счастливы. Начались фотосессии, интервью, мастер-классы, все кипело работой, и нам с Джерардом постоянно не хватало времени друг на друга. В конце лета мы отправились в тур. Ощущение постоянной дороги, смена отелей, атмосфера музыки, смешанной с нашими отношениями. Все было здорово, но.. Опять это проклятое "но", без которого уже нельзя. В общем, этим исключением из всеобщей хорошей атмосферы стала игра Мэттью на концертах - он постоянно лажал, что было недопустимо. После наших дурацких многочисленных разговоров он по своему желанию ушел из группы, оставив на своем месте нашего нового общего знакомого Боба Брайара. Это был странноватый, но добрый светловолосый паренек, так похожий со мной характером. В общем, он очень быстро влился в компанию, принеся с собой комфорт и веселье.
14 часть.
*** POV Gerard - Джи, как ты вообще додумался одеть боа на сцене?! - Майки хохотал, заражая своим смехом всех, кроме меня. - Ты выглядел так странно. Представь, я сидел за своей установкой, у меня уже сводило руки от слишком длинного соло, и тут неспешной походкой ты уходишь за кулисы и выходишь оттуда, улыбаясь, держа в руке что-то блестящее и надевая это "что-то" себе на плечи, смотря на зрителей каким-то соблазняюще манящим взглядом! Боб встал и начал пародировать меня, медленно переставляя ноги, качая бедрами в такт воображаемой музыке, он делал движения вокруг шеи, как будто наматывал на нее невидимое боа. Смех компании усилился, я же все так же скептически посматривал на Брайара, который, в конце концов, споткнулся из-за резкого поворота нашего тур-автобуса. Вернувшись на свое сидение, он улыбнулся и напоследок хихикнул, оглядывая парней, все еще хохотавших от его "шоу". - Да блин, Уэй, не обижайся. Просто это было пиздец, как неожиданно, правда. Фрэнк, умоляюще посмотрев на меня, снова разошелся смехом, хлопая Боба, а потом и Рэя, по плечу, которые, наблюдая за моей нарастающей злостью, тихо прыснули в сжатые кулаки. - Очень смешно, ага, - я был не в духе. Не знаю, почему на сегодняшнем концерте я решил надеть боа. Не знаю, почему вел себя, как последняя шлюха, почти на каждой песне подходя к Фрэнку, вытворяя с ним все, что хотелось на тот момент. Просто я стал чувствовать себя вокалистом на сцене. Хотя, судя по собственным манерам, скорее вокалисткой. Гребанный Фрэнк, из-за него я девчонкой становлюсь. Надо будет на День Рождения у него косметичку новую выпросить, блин. Я встал и устало пошел к своей "комнате", если дырку в салоне автобуса со вставленной кроватью можно было так назвать. Оглядев парней, улыбнулся и понял, что обижаться на них просто не мог. Эти искренние, детские улыбки убивали своей правдивостью. Больше злился я на себя, чем на них.
Уже проваливаясь в сон, я услышал шорох и почувствовал чье-то присутствие. Естественно, это был Айеро. Он лег на меня, жадно целуя в шею. - Я очень-очень хочу тебя. Ты сегодня такой страстный был на концерте, - Фрэнк прошептал мне это на ухо и приподнял меня, потянув вверх за галстук, - а это боа чего стоило.. Дива моя. Тихо рассмеявшись, он сразу же поцеловал меня, а я не стал спорить или обижаться на новое прозвище, поддавшись прожигающему изнутри поцелую.
Я открыл глаза, почувствовав боль в правой руке, которая уже порядком затекла от тела Фрэнки. На улице рассветало, значит, время только пять утра где-то. Взглянув на своего мирно спящего парня, я вспомнил вчерашний вечер. Значит, я - Дива, так? Ну, тогда терпи, Фрэнки. Дамы - существа капризные и мстительные.. Рядом с моей одеждой валялась папка с рисунками и фломастерами. В голову мне пришла одна идея, и я, достав плохо смываемый (о-о-очень плохо смываемый) маркер, поднес его к лицу Фрэнка. Дотянувшись до лба, я большими буквами написал GAY и, улыбнувшись, нарисовал кресты, будто перечеркивающие глаза. Знаю, с фантазией у меня было не очень, но тут уж ничего не поделать. Главное - это сам сладостный процесс мести.
Концерт начинался днем. Мы уже подъезжали к нужному месту, успев позавтракать и умыться, когда Фрэнк только поднял голову с подушки. Он вылез из этого маленького пространства с матрацем, и я сразу же услышал пронзительный смех Боба. - Сладкий мой, доброе утро. Как спалось, любимый? - Рэй не на шутку разошелся, пока Фрэнк судорожно пытался понять, что с ним не так. Посмотрев на себя в зеркало, он кинул на меня злобный взгляд и принялся оттирать слово со лба, но не тут-то было. Маркер у меня отличный, да. Автобус остановился, и мы быстро дошли до входа в концертный зал. До выступления оставалось буквально полчаса. Из Фрэнка сыпались ругательства, пока он искал мыло в своей сумке. Встав возле раковины, он начал намыливать надпись, растирая ее. Минут через пятнадцать, его кожа ужасно покраснела, зато слово смылось. Я хмыкнул и начал причесываться. Фрэнк, понимая, что смыть кресты он не успеет, уложил свою челку и зло посмотрел на меня, пытаясь найти хоть каплю сочувствия или сожаления. Но нет, Фрэнки, имеешь дело с Дивой - знай себе честь. Слушайте, кажется, это прозвище я начал воспринимать серьезнее, чем сам Айеро. Так, пора от этого срочно избавляться.
На следующее утро Фрэнки немного перебесился, да и не обошлось тут без моих извинений. Майки сидел в ноутбуке, листая хронику и отзывы фанатов со вчерашнего концерта. Я разговаривал с Фрэнки о предстоящих планах, когда мой брат позвал меня, ехидно улыбаясь. Подойдя к нему, он развернул экран ко мне, и нам в глаза сразу же бросилась фотография Айеро с моими художествами на его глазах. Пробежав всю статью, он заулыбался, а я лишь усмехнулся. Эти кресты безумно понравились всем отписавшимся поклонникам. К некоторым постам даже предлагались картинки этих фанатов с такими же нарисованными вытянутыми "Х". М-даа.. Даже плод моей искренней мести стал новой фишкой Фрэнки. И вот делай теперь людям зло, ну. Все равно ведь найдут положительные стороны во всем.
Hurania, это вам спасибо, что читаете мою писанину! я рада, что могу поднимать вам настроение когда буду выкладывать последнюю часть, я напишу, что она последняя в шапке.
Ann, я больше всего боялась за эту часть, если честно. Спасибо!!! Джи, наверное, болван, но милый-таки болван:) ох, наверное, не стоит ждать нц, простите =/ не очень у меня пока получаются такие сцены, какие-то скучные и абсолютно некрасивые.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
я рада, что могу поднимать вам настроение 
когда буду выкладывать последнюю часть, я напишу, что она последняя в шапке.