Глава 1.
Все горит. Полыхает безумным огнем, который охватывает всех, кто не успел трусливо сбежать. Всех этих несчастных. Их больше нет. И еще много кого не станет. Они бегут от пламени, как всегда бежали от проблем, преследующих их. А что теперь? Теперь это не просто проблема. Это казнь.
Страх и сумасшествие. Двумя этими словами можно описать все, что сейчас творится. Безумие - оно везде. Хаос - его сделали мы. Мы сотворили этот ад. Гордись собой, как и я горжусь сейчас тобой.
Твои глаза - отражение всего происходящего. Я чувствую, как начинаю тонуть в них против своей воли. Это уже наркотик. Такой привычный, такой нужный, желанный. Как я жил без тебя раньше? Без твоих безумных идей, без улыбок, предназначенных только мне, без твоих сладких слов, таких теплых и искренних. Я был никем. А сейчас я - это ты. Мы одно целое, один человек, одно существо, одни мысли.
Плевать на остальных, они заслужили это. Они заслужили наказание. Теперь они горят. Все горит. Но не мы. Мы никогда не сгорим, но и не угаснем. Прекрасное не должно угасать. Оно должно быть вечным. Мы с тобой будем вечны. Не будет тебя - не будет меня. Исчезну я - исчезнешь ты.
Если твое дыхание остановится, То я остановлю, я остановлю свое сердце, Я тоже перестану дышать.
Я уверен - сейчас ты вспоминаешь все связанное с этими домами, улицами. Теперь тут нет почти ничего живого, кроме нас, но и мы скоро исчезнем отсюда. Ты скучаешь по всему этому? По этим людям, по обычаям, по привычкам? Ты должен забыть, ты решился. Все решено уже давно. С самой первой смерти. Ты уже оставил все подсчитанные тобою звезды здесь, в ночах этого города. Здесь одни ублюдки. Теперь-то все кончено. Больше никаких издевок, никакой боли. Нет больше страданий.
Я спрашиваю: «Не хочешь ли прогуляться?» - и в ответ получаю уверенный кивок. Ты молодец, я горжусь тобой. Это я сделал тебя таким. Таким, как я. И мне нисколько не стыдно. Ни за себя, ни за тебя. Мы такие, какими должны быть. А чувство вины не для нас.
Мы идем по улицам твоего маленького города. Я держу тебя за хрупкую руку, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете, и вспоминаю, как месяц назад приехал сюда. Тогда я и встретил тебя. Побитого, взъерошенного, не такого, как сейчас - счастливого, ничего не боящегося, уверенного.
Я захотел помочь. И я сделал это. Ты мне благодарен, конечно же, по-другому никак. Ведь это я вытащил тебя из всего того дерьма, в котором ты погряз почти по голову. Ни твои друзья, ни твои родители, никто не мог помочь тебе, да и не хотел. Я знаю, ты был сильно удивлен, увидев меня впервые. Я подошел и, протянув руку, предложил свою помощь. Я пообещал сделать все, что ты захочешь. И я сдержал слово, за что получил тебя.
Ты мне сразу понравился. Называй это, как хочешь. Любовь с первого взгляда? Нет, не любовь - зависимость. Не иначе. И она была взаимной. Мы ведь одно целое, не так ли? Ты всегда соглашаешься со мной. Ты всегда следуешь моему примеру. Ты зависишь от меня также, как я завишу от тебя. Ты отдал мне все, что имеешь, а я, в свою очередь, принял это. Это стало моей частью. Ты стал частью меня.
Конечно, пламя, которое сотворили мы, не может охватить весь город полностью, хоть он совсем небольшой, маленький. Но и огонь тоже.
Спрашивается, как такая красота, как ты, могла утонуть в такой глуши? Тебе не за что было зацепиться, никто не протянул тебе руку, пока ты старался держаться на плаву, но все равно шел ко дну. С которого я тебя вытащил.
Твои руки были исколоты, все тело в синяках, глаза были покрасневшими, а лицо уставшим. Да ты ведь вообще не спал. Ты не мог спать, я знаю. Дерганный, раздражительный, невыносимый, но мне было все равно, ведь это был не ты. Тебя сделали таким.
Деревья, дома, люди. Все это горит. Я отчетливо вижу искаженные страхом лица пробегающих мимо людей, в попытке найти родных, убедиться, что с ними все в порядке. Темно, небо черное, как смоль, а звезды, покрывающие его, приводят в восторг.
Ты идешь рядом, направив взгляд вверх, не обращая внимания на весь хаос, что творится вокруг. И правильно. Как я уже сказал, они заслужили.
- Ты в порядке? - спрашиваю я, немного ослабив хватку, потому что понимаю, что твои пальцы уже затекли, находясь долгое время в одном положении в моей руке.
- Да, - ты мягко улыбаешься, смотря на меня, - все просто отлично. Но мне здесь неуютно, давай уйдем?
- Конечно, - мне и самому тут надоело. Интересно было только в первые минуты, но не сейчас, когда уже все люди успели разбежаться, а пламя бесцельно горело, медленно охватывая все больше пространства, но никто и не думал его тушить. Все были заняты поисками места, где можно укрыться, спасая свою шкуру, поисками родных. Мы идем быстрее, потому что я тащу тебя за руку к своей машине, которая находится в 10 минутах от нас. Ты молчишь и просто позволяешь мне управлять всем, что происходит. Ты доверился мне полностью и правильно сделал.
Я уже открываю дверь и сажусь за руль, в то время как ты медленно обходишь автомобиль и тоже садишься.
Ты все это время, начиная с того момента, как мы встретились, был рядом, но сейчас я чувствую такую близость, какую никогда не чувствовал. Все мои мысли заняты тобой, только тобой. Ты - мой смысл. Когда я с тобой, ничто вокруг меня не беспокоит, потому что мне это не нужно. С тобой мне плевать, что нас ждет дальше. Я уже давно не думаю о будущем, с тобой я живу настоящим, где есть только мы. Но когда я теряю тебя из виду, все будто рушится, и я уже не могу представить свою жизнь без твоих объятий, поцелуев, взглядов. Без твоего мягкого, но в тоже время слегка хрипловатого голоса. Без твоих стонов, когда мы особенно близки. Я уже не могу просыпаться по утрам без тебя, когда ты не лежишь рядом, уткнувшись мне в грудь, обвив руки вокруг моей талии, тихо сопя. Именно в такие моменты я держу тебя за ребенка, но понимаю, что это не так. При всем твоем порой детском поведении, мягких чертах лица, ты рассуждаешь, как взрослый и серьезный человек. Мне это нравится, правда. Но иногда ты бываешь слишком взрослым, а иногда - слишком маленьким. Ты всегда бесишься, когда я называю тебя мелким, начинаешь комплексовать из-за роста, хотя я совсем не это имею ввиду.
Мы уже долго едем по дороге в неизвестном направлении. Вещи давно упакованы, мы тщательно подготовились к отъезду.
- Как ты себя чувствуешь? - спрашиваю, когда вижу, как ты устало массируешь пальцами виски, - Все хорошо? - кладу руку тебе на колено, после чего ты кладешь свою ладонь поверх моей и внимательно смотришь на меня. Но это длится всего пару секунд. Ты киваешь в сторону дороги, показывая, что не хочешь, чтобы я отвлекался.
- Нормально я себя чувствую, - говоришь, не убирая свою ладонь с моей, - а ты?
- Отлично. Я рад, что все прошло так удачно.
- Я тоже, только следи, пожалуйста, за дорогой, ладно?
- Ладно, Фрэнки, - как же я люблю тебя так называть, - поспи пока.
- Угу, - бурчишь себе под нос, после чего пытаешься устроится поудобнее, и мне приходится убрать ладонь. А так не хочется.
***
Ночь. Уже совсем темно, и я не знаю, где мы находимся. Но это тревожит только меня, ведь ты сейчас тихонько сопишь, расположившись на задних сидениях. Я несколько раз останавливался, чтобы просто обернуться и посмотреть на тебя. Я не могу без этого. Ты лежишь на боку, лицом в мою сторону, вытянув ноги. Твоя недлинная челка падает на правую часть лица, глаза закрыты, а веки слегка подрагивают во сне. Чуть приоткрытые губы, которые так и хочется поцеловать. Хочется прижаться своими и целоваться так, чтобы это было страстно, грязно, многообещающе. Но я сдерживаюсь. Я знаю, ты плохо спишь.
Съехав с дороги к обочине, я начинаю тихо устраиваться рядом, стараясь не разбудить. Места здесь много. Ты худой, да и я далеко не полный, так что мы всегда прекрасно помещались.
Я хочу перелезть через тебя, чтобы лечь сзади, и делаю это максимально осторожно, но собачка молнии на моей куртке касается кожи на твоем лице, проскальзывая вдоль щеки, отчего ты мило и как-то по-детски морщишь нос. Я просто не могу сдержать улыбки. Спонтанно целуя тебя в щеку, все еще надвисая над тобой, я стараюсь сильнее опираться на руки, покоящиеся по обе стороны от твоего тела, чтобы лишний раз тебя не задеть, хотя это кажется невозможным.
- Джиии, ложись уже, а, - ворчишь себе под нос, открыв глаза и повернувшись лицом ко мне, - сколько можно тут растяжку делать? На-до-ел.
- Так ты не спишь? - говорю это, медленно сгибая локти и опускаясь на тебя, уже не имея желания просто ложиться рядом, - И давно?
- Да я, вообще-то, и не спал. Не хотелось. И сейчас не хочу, не могу уснуть.
- Так ты...
- Да, я видел, как ты несколько раз останавливал машину и пялился на меня. А еще я специально дышал через рот, приоткрыв губы, - ты весело хихикаешь, улыбаясь своей детской улыбкой.
- Ах вот значит как, - я уже лежу на тебе, стараясь сильно не давить. Наши лбы соприкасаются, и я смотрю прямо в твои большие обворожительные глаза, радужки которых имеют необычный цвет неспелого ореха.
- Именно так, - ты приподнимаешь голову и дотягиваешься своими губами до моих, но не целуешь, а только слегка касаешься, дразня этим самым меня, - мне немного тяжело, Джи. Слезааай с меня уже!
- Еще чего, - усмехнувшись, я подаюсь вперед, соединяя наши губы. Сначала ты немного сопротивляешься, но я уже медленно просовываю кончик своего языка в колечко пирсинга, висящее на твоей губе. Ты тихонько стонешь и приоткрываешь рот, давая мне разрешение. Через долю секунды наши языки уже трутся друг об друга. Горячо, жарко. Я проталкиваю свой глубже тебе в рот и начинаю исследовать его. Тебе это явно нравится, поэтому ты постанываешь, стараясь сдерживать себя. Я чувствую - штаны становятся теснее, как и у тебя, потому что ощущаю, как твой член упирается в мой. Не размыкая поцелуй, я начинаю медленно тереться об тебя, доставляя нам обоим удовольствие. Чувствую, что кончается воздух и резко вздыхаю в твои губы, смотря прямо в глаза, - Ты сам напросился.
Ты тоже вздыхаешь, опуская веки, щекоча ресницами кожу на моем лице. Я продолжаю двигать бедрами, касаясь твоего члена через плотную ткань джинсов, отчего ты громко стонешь, уже не сдерживая себя, и твое дыхание врезается в мои губы, обдавая жаром еще и щеки. Я тоже, черт, я тоже уже в этой эйфории, не в силах сдерживаться. Да и смысла в этом нет, зачем? Мы уже оба знаем, чем все это кончится, так что я, опуская руку ниже вдоль твоего тела, проскальзываю пальцами через серую футболку по твоим ребрам, заставляя белую кожу покрываться мурашками. Остановившись на бедре, я сжимаю его, от чего ты уже хочешь что-то сказать, но я закрываю тебе рот поцелуем. Мокрым, грязным, страстным, не давая перед этим набрать в легкие воздуха.
Пока наши бедра трутся друг об друга, а языки сплетаются в узел, я проскальзываю рукой к твоей ширинке, хотя не сразу ее нахожу. Не очень просто было расстегнуть ее, так как ты уже и сам двигал бедрами, стараясь не прерывать контакта. Но все же, потянув собачку молнии вниз и расстегнув пуговицы, я приподнялся, после чего просунул вторую руку тебе под спину, аккуратно приподнимая и твое тело, чтобы другой рукой можно было легче спустить с тебя джинсы.
Пока ты в коротких перерывах между поцелуями хватаешь воздух наравне со мной, я расстегиваю свои джинсы и спускаю их чуть ниже колен, так как пока нет возможности освободиться от них полностью. Возобновя движения бедрами, я слышу, как ты еще громче стонешь, чувствуя, как наши члены снова трутся друг об друга, но теперь уже не через плотные ткани джинсов, а через тонкие боксеры.
Я беру тебя за запястья и поднимаю их вверх, крепко держа твои руки у тебя над головой. Закончив поцелуй, слегка прикусив тебя за губу, я оставляю языком влажную дорожку на твоем подбородке, двигаясь ниже к шее, целуя и посасывая кожу на ней, желая придать красный оттенок, который завтра перейдет в синий. Спускаясь ниже, все еще держа твои руки, я зубами подхватываю край футболки и тяну его вверх, останавливаясь на груди, после чего, освобождая твои запястья, снимаю футболку уже до конца, откидывая куда-то в торону, и с яростью впиваюсь в твою мягкую бледноватую кожу.
Я начинаю медленно проводить губами дорожку от правой к левой стороне ключиц. Задерживаюсь на ямочке между ними и чувствую кончиком языка, как отбивает ритм твое сердце, бешено стуча. Ты продолжаешь стонать, выгибая позвоночник от удовольствия. Твои руки впились мне в спину, слегка царапая кожу через футболку. Меня все это чертовски заводит, я и, решив не медлить, отстраняюсь, быстро снимая с себя всю верхнюю одежду и откидывая куда-то в сторону. Снова впиваюсь в твои губы, на этот раз уже бешено, с животной страстью, прикусывая тебе язык, от чего ты стонешь с большей силой мне в рот, лихорадочно делая попытки вздохнуть.
Не в силах больше терпеть, я медленно спускаюсь с твоих губ к животу - провожу влажную дорожку языком, начиная с подбородка, останавливаясь и засасывая кожу на месте кадыка, вслушиваясь в твои громкие и протяжные стоны, заводящие меня еще больше. Потом снова спускаюсь языком вниз, целуя твою грудь, живот, поглаживая одновременно твои выпирающие ребра пальцами, заставляя маленькое тело покрываться мурашками и выгибаться в эйфории, которую я доставляю не только тебе, но и себе. Мне чертовски приятно касаться тебя, целовать, оставлять отметины, доводить до экстаза, доставлять удовольствие.
Снова возвращаюсь к шее, покрывая ее короткими поцелуями, слегка прикусывая, а затем засасывая, пока моя рука медленно скользит с твоего бедра к напряженному органу. Я просовываю руку тебе в боксеры, начиная медленно сжимать твой пах, упиваясь очередными стонами, и теперь уже даже рычаниями. Да, я знаю. Знаю, что тебе это безумно нравится. Не отрываясь от твоей шеи, начинаю медленно поглаживать твой член, водя рукой вверх-вниз, задевая головку большим пальцем, доставляя еще большее удовольствие. Твой член уже пульсирует у меня в руке, выделяя капельки смазки, подходя к концу. Все это сопровождается твоими сладкими стонами, приводящими меня в животное безумие.
Высовываю руку и, отстраняясь, одним движением стягиваю с тебе боксеры до джинс, после чего ты приподнимаешь ноги. Я стягиваю с тебя до конца всю одежду, проводя пальцами по ногам, щекоча горячую кожу. Ты смотришь на меня прикрытыми глазами в ожидании моих дальнейших действий. Я не заставляю тебя ждать и, опять же кинув шмотки назад, принимаюсь стягивать и с себя нижнюю одежду. Наконец, покончив со всем этим, я вновь возвращаюсь к исследованию твоего рта, но не на долго.
Отрепнувшись, я подношу одну руку к своим губам, облизывая указательный, средний и безымянный пальцы, давая тем самым намек. Ты смотришь на меня, положа свои руки мне на спину.
Дотрагиваюсь рукой теперь уже до твоих губ, и ты послушно размыкаешь их, начиная облизывать уже влажные пальцы, проводя между ними языком, щекоча мне кожу. Через несколько секунд, я убираю руку, давая тебе последний раз лизнуть кончиком языка свои пальцы, после чего наклоняюсь и тихо шепчу тебе на ухо, обдавая неровным горячим дыханием твою чувствительную кожу, - Готов?
- Черт, Уэй, давай быстрее, - прохныкал ты, давая понять, что уже и сам не можешь ждать. Мне это нравится.
Мы сверлим друг друга взглядами. Ты настороженно смотришь на меня, предвкушая дальнейшие события, но спокойствие покидает твое лицо, когда я медленно, не до конца вставляю один палец в тебя. Ты жмуришь глаза и, прикусывая нижнюю губу чуть ли не до крови, стараешься не вскрикивать слишком громко, но меня такой расклад не устраивает. Я ввожу палец до конца, начиная сгибать его внутри. Медленно и аккуратно. Одновременно с этим, я возобновляю наш поцелуй, чтобы ты не прокусил себе губу до крови. Да и не только поэтому, ведь мне хотелось целовать тебя. Все же, поняв, что стоны сдерживать больше невозможно, ты лихорадочно вздыхаешь, на секунды отстраняясь от меня, произнося при этом какие-то звуки, которые, по сути, должны складываться в слова, но я не вслушивался.
Ты уже немного успокаиваешься, и на твоем лице больше не видно прежней тревоги, так что я добавляю второй палец, заставляя тебе снова вздрогнуть и простонать. За вторым пальцем последовал и третий, более болезненный, так как уже успел высохнуть. Ты сильно выгнулся в спине, полностью прижавшись ко мне, болезненно рыча и царапая мне спину своими короткими ногтями, но мне приятно.
Я последний раз целую тебя, после чего медленно вытаскиваю пальцы, стараясь делать все как можно безболезненней. Ты обессиленно и расслабленно откидываешь голову назад, освободившись от неприятного ощущение заполненности внутри. Я смотрю на тебя и понимаю, что никого никогда так сильно не любил, как тебя. И какие ублюдки посмели подсадить тебя на всю ту дрянь, а потом просто выбросить, как использованную и уже ненужную вещь? Какими идиотами нужно было быть, чтобы не заметить это совершенство в твоем лице, теле, в твоих прикосновениях, в твоем голосе. Насколько нужно было быть бесчувственными, чтобы тыкать в тебя пальцем и обзывать разными обидными словами, когда ты шел мимо? Я знаю, как тебе тогда жилось, я и сам проходил через все это. Ну, почти.
Аккуратно раздвинув твои ноги и сев между ними, я положил голову тебе на грудь, одной рукой держа тебя за бедро, а другой направляя головку члена к твоему входу. Медленно вхожу, но только наполовину, стараясь не доставлять тебе боли, хотя, это почти невозможно. Твоя грудь резко поднимается, задерживая дыхание, а с твоих губ срывается протяжный, громкий и болезненный стон, от которого я схожу с ума. Это был всего второй раз. Обычно дальше минетов мы не заходили, но меня все устраивало. Теперь я хочу большего. Я слишком сильно завишу от тебя.
Накрыв твои губы своими, я одновременно проталкиваю свой язык тебе в рот с толчком своего члена, входя уже полностью. Ты сильно выгнулся, проскулив что-то мне в рот, цепляясь руками за мою спину, как за опору. Я медленно отстраняюсь, замечая, что наши рты все еще связаны тонкой, еле заметной нитью слюны, которая в тот же момент обрывается.
Ты тяжело дышишь открытым ртом, жмуря глаза.
- Все в порядке? - черт, да конечно ничего не в порядке. Я знаю, что тебе больно, я готов остановится.
- Д-да, - ты еле слышно шепчешь, слабо кивая головой, переводя свои руки с моей спины на плечи, - нормально, продолжай.
Я слушаюсь. Медленно выхожу наполовину и снова проникаю внутрь тебя. Ты сильно сжимаешь мои плечи, продолжая стонать от болезненных ощущений, но уже не так сильно. Я снова наклоняюсь и целую тебя, желая успокоить. Делаю еще пару толчков, удовлетворяясь твоей теперь уже более-менее спокойной реакцией. Наши языки снова сплетаются, мы стонем друг другу во рты, пока ты сдавливаешь мои плечи, а я твои бедра, стараясь подобрать небыстрый темп, чтобы нам обоим было удобней.
Когда я в очередной раз вхожу в тебя, ты резко кричишь прямо в поцелуй, который мог бы длится вечно. Твои губы шире раскрываются, глотая горячий воздух, которым заполнена машина. Я знаю, это точно от удовольствия. Сделав довольную ухмылку, я смотрю на твое лицо и продолжаю медленно двигаться под тем же углом, доставляя тебе приятные ощущения, от которых ты откидываешь голову назад и с открытым ртом стараешься дышать ровнее, но у тебя ничего не выходит. Твоя шея полностью предоставлена мне, и я уже вижу на ней красные отметины, оставленные мною. Я загораюсь желанием сделать их более видными, и снова впиваюсь, страстно засасывая кожу, слегка покусывая и тут же облизывая языком, переходя к следующему участку, одновременно с этим уже двигаясь в ровном темпе, более быстром, каждый раз задевая твою простату. Ты и не стараешься сдерживать стоны, оно и не нужно.
Чувствую, как стенки твоих мышц сжимаются вокруг моего паха с каждым новым толчком, и громко стону от дикого удовольствие в унисон тебе в шею, согревая и без того горячую кожу своим опаленным дыханием, пока ты всячески извиваешься, продолжая издавать такие же сладкие звуки. Я начинаю двигаться быстрее, с животной силой вбиваясь в тебя, стараясь делать это под одним углом, пока ты громче и громче стонешь, уже чуть ли не крича, как и я.
Я чувствую, что уже на пределе, поэтому хватаю твой член и сжимаю его, начиная надрачивать, быстро водя рукой вверх-вниз, специально грубо задевая головку как можно чаще. Возможно, это даже немного больно, но тебе точно нравится. Еще через несколько толчков ты изливаешься мне в руку, покрывая горячей вязкой жидкостью мою ладонь, хрипя длинное и громкое - Джиии, - после чего твои руки падают с моих плеч. Я продолжаю бешено двигаться внутри, издавая громкие стоны, закрыв глаза, полностью отдавшись ощущениям. Еще несколько решающих толчков, и я кончаю прямо в тебя, замечая, как выражение твоего лица меняется, показывая, что это не очень приятное ощущение.
Я уже обессиленно лежу на тебе, касаясь лбом твоей ключицы и положив руки на талию. Мы оба тяжело дышим, выпуская горячий воздух наружу. Я немного приподнимаюсь, чтобы заглянуть тебе в лицо, такое красивое на данный момент. Твоя голова откинута назад, рот приоткрыт, а глаза открыты. Ты смотришь куда-то в потолок, собираясь с мыслями. Я тянусь к твоим губам и кратко их целую, после чего всматриваюсь в твои глаза, надвисая над тобой, стараясь держаться на дрожащих от усталости руках.
- Тебе хорошо? - спрашиваю, наблюдая за тем, как капелька пота медленно стекает сначала по твоему лбу, потом по виску и падает вниз, скрываясь в твоих мокрых волосах.
- Да, - сейчас ты улыбаешься, и мне больше ничего не нужно.
|
Еще и губки приоткрывал... Как еще Джерард тогда сдержался? Я бы мигом накинулась. 
