Иногда Фрэнку хотелось оказаться на месте кого-то из его мальчиков в тот первый момент, когда они только возвращались в сознание. Да, Джерард не был единственным, кого он завлек в ловушку. Некоторые приходили в себя достаточно быстро, чем несколько пугали его. После он осознал, что легкое отравление все равно делает свое дело – юноши утрачивали координацию движений, предавались панике, заведомо подписывались на плохой конец почти без сопротивления. Один получил слабую амнезию, и некоторое время не мог понять, где он находится. А потом понимать было уже поздно. В другом случае Фрэнку не повезло, и паренек погиб из-за слишком сильного отравления. Потом он научился лучше рассчитывать пропорции. Но сценарий всегда был один. Фрэнк не любил менять привычки.
Всего на его счету было пять отобранных жизней. Джерард должен был стать шестым. Не стоит думать, что это было убийство ради убийства, смерть ради смерти. Нет. Фрэнк лишь чувствовал непостижимое одиночество, а его мальчики помогали ему скрасить такое существование. Каждого из них он по-своему любил, и это ни в коей мере не было извращением. Извращение – ложь псевдо-влюбленных мужчин таким же псевдо-верным им девушкам. Их отношения полны грязи. А мальчики Фрэнка чисты, и они остаются с ними так долго, как это вообще возможно для их несовершенных разлагающихся тел. Еще ни одна девушка не была убита им, и дело было не в отсутствии привлекательности. Просто их тела слабы, мысли лживы, а души черны. Для них смерть не спасение, а наказание. Но смертью не наказывают.
Когда Джерард начал приходить в себя, Фрэнк навис над ним, и это выглядело угнетающе. Ему было вполне удобно, что любовники считают его хищником с самого начала. Чем слабее добыча, тем больше сил у охотника. Но с некоторыми подопытными он хотел поиграть, прежде чем полностью лишать их воли. Кошки-мышки.
- Фрэнк? Что случилось? Айеро не мог не улыбнуться простому наивному вопросу. Ничего не случилось, пока. Все впереди. - Ты потерял сознание, - юноша махнул рукой, будто это было что-то само собой разумеющееся, и наклонился еще ближе к Джерарду. – Причем сделал это в самый неподходящий момент.
Животные чувствуют запах страха. Бывали случаи, когда Фрэнк полностью принадлежал своему образу охотника, и тогда он физически переживал страх других людей. Он видел это в том, как тяжело сглатывает Джерард, как мечется его взгляд, как он вцепляется в края своей футболки, не зная, куда деть руки. Фрэнк видит это, и с еще большим наслаждением втягивает воздух, перемешанный с тонким ароматом страха. Лучше него может быть только один запах, и он скоро примешается в уже имеющуюся смесь.
- И… что это был за момент? - Я как раз собирался спросить тебя, как ты относишься к сексу без обязательств.
Запах плотской любви. Вот чего ждал Фрэнк.
- Я… я не… - Не гомик, хочешь сказать? А это и не гомосексуализм. Это – чистое воплощение секса, в полном смысле этого слова, не обремененное рамками и ярлыками. - Я не могу, Фрэнк… Фрэнк же только насмешливо вскинул бровь. Трус. Трус и слабак, который сам усложняет себе жизнь, обрекая окружающих на чувство отвращения, а себя – на лишние муки. И что удивительного в том, как старательно Фрэнк пытался учить своих мальчиков. Ведь их нужно было обучать всему, на самом деле.
- Еще недавно ты не был против, - придвигаться ближе было уже некуда, поэтому Фрэнк положил руки на плечи Джерарда, а сам уселся на его бедра, оборачивая ноги вокруг талии. – На тебя так потеря сознания повлияла? - Тогда речь не шла о сексе. Фрэнк, не надо… Чего не надо, ублюдок? Ничего еще не начиналось. - Речь идет о сексе постоянно, - прорычал Фрэнк в самое ухо парня. – Все дороги ведут в Рим, а все разговоры ведут к сексу. И когда ты лижешься с незнакомым мужиком в его квартире, ты должен это понимать.
Вот она, эта гребаная паника в глазах. Человек, какой бы безнадежной ни была его ситуация, никогда не перестанет сражаться. Обычно Фрэнка радовала эта особенность человеческого сознания, но не в этот раз. В Джерарде не было ничего особенного, его можно было бы просто заполучить, как любого другого, но Фрэнку хотелось показать, что он не враг. Ведь все, что ему было нужно – очистить душу Джерарда тем способом, в котором другие видят только грязь.
И прежде чем тот успел бы придумать достойный ответ, юноша сократил расстояние между ними, целуя Джерарда в бледные губы, пересохшие от страха. Мальчик не отвечал на поцелуй, но в этом не было необходимости, пока руки Фрэнка могли свободно блуждать по его телу. И когда он неторопливо пробрался пальцами под футболку парня, переместив кисть второй руки на внутреннюю сторону его бедра, Джерард наконец-то раскрылся ему навстречу, отвечая на поцелуй и даже придвигаясь ближе.
Они отстранились друг от друга лишь на мгновение, чтобы футболка Джерарда полетела на пол, а с ней и рубашка Фрэнка. Теперь при соприкосновении обнаженных торсов их ничто не разделяло, ничто кроме их собственной тонкой кожи. Впрочем, вряд ли коже долго предстояло быть преградой между ними. Фрэнк сипло выдохнул, отрываясь от губ мальчика. Он резко переместился на пол, расположившись у расслабленных ног Джерарда, но сразу же при этом почувствовал, что паренек полностью напрягся в ожидании его дальнейших действий. А действия не заставили себя ждать. Царапая пальцы о пряжку ремня, Фрэнк нетерпеливо сорвал джинсы с бедер юноши вместе с боксерами. Прежде чем Джерард успел что-либо предпринять, рука Фрэнка уверенно накрыла его полувозбужденную плоть.
Фрэнк совершил лишь несколько быстрых движений рукой, заставивших юношу вздрогнуть, прежде чем полностью взять его в рот. Его теплые пальцы намертво впились в бедра Джерарда, не оставляя тому никакой свободы. Яркие фиолетовые синяки, которые появятся меньше чем через полчаса – самый меньший его подарок. Джи неуверенно застонал, почувствовав прикосновения языка, облизывавшего головку его члена, начавшую сочиться смазкой. В ответ он получил стон Фрэнка, не отрывавшегося от распаленной плоти, но этот стон звучал уже совсем по-другому – глухо и похабно. Непривычная вибрация подбросила вверх тело Джерарда, парень откинул голову на спинку дивана, полностью отрешенно, но все же понял, что Фрэнк улыбнулся – он это почувствовал, почувствовал, как искривились вокруг него в ухмылке чужие горячие губы.
Что говорить о Джерарде, если даже Фрэнк растерял все рациональность своих действий, ведомый одними лишь инстинктами. Смутно ощущая, как головка члена наталкивается на заднюю стенку его горла, он неизменно сглатывал, отправляя трепетную дрожь по позвоночнику Джерарда. Его действия техничны, будто заранее отрепетированы, но чувствуя, как под ним сотрясается молодое тело, как руки юноши скользят в его волосы, как неосознанно нажимают на затылок тонкие пальцы, требуя большего… чувствуя все это, Фрэнк каждый раз начинает сосать с все большим желанием и ожесточением, будто хочет втянуть всего Джерарда внутрь себя через его член.
Дрожащий воздух вокруг был наполнен обрывками стонов. Фрэнк выпустил юношу из своего рта, одарив его коротким взглядом после разочарованного вздоха. Чуть покрасневшими губами он вывел линию по возбужденной плоти, до самого бедра, невыносимо медленно и сладко. Порой приоткрывая рот и прикасаясь языком. Чувствуя вкус. Это всего лишь кожа, но Фрэнку необъяснимо нравилось запоминать запахи и вкусы. Разница почти неуловима, но Фрэнк – не продажная блядь, и поэтому он может помнить каждого.
Память, данная человеку – великий дар, сохраняющий рассудок, но иногда наоборот сводящий с ума.
Добравшись до внутренней стороны бедра, Фрэнк прикусил чувствительную кожу с тихим гортанным звуком, похожим на мурчание. Его руки больше не сдерживали Джерарда, тот был обессилен своим же напряжением. Быстрые загрубевшие пальцы ласкали яички парня, когда Фрэнк уже поднимался быстрыми поцелуями по изгибам его трепещущего тела. Найдя губами сосок, он быстро обхватил его и снова двинулся выше, слушая протяжный всхлип Джерарда, так до сих пор не получившего разрядки. Нетерпеливый. Фрэнк, и сам возбужденный до предела, потерся членом о его живот и, дотянувшись наконец до губ, сорвал с них поцелуем короткий стон.
- Перевернись. Встань на колени и обопрись на локти.
Команда. Приказ. Джерарду не нужно было повторять дважды. Послушный мальчик беспечно забыл о всех своих моралях, выгибаясь дугой под настойчивыми прикосновениями Фрэнка. Юноша с силой провел рукой по его спине, заставляя прогнуться, и скинул с Джерарда давно спущенные боксеры вместе с джинсами. Раскрытое тело мальчика, его выгнутая спина и тяжело вздымающаяся грудь… это было прекрасно, настолько прекрасно, что он достоин был почувствовать наслаждение, прежде чем пройти очищение болью.
Не убирая ладонь со спины паренька, Фрэнк коснулся другой рукой его лица, чуть надавливая на уголок губ. Джерард правильно понял поданный ему намек, обхватив пальцы подрагивающими от нетерпения губами. Язык спешно скользил по поверхности шершавой кожи, в то время юноша подался корпусом навстречу, невесомо касаясь плоти Фрэнка. Он жалобно всхлипнул, когда парень убрал руку от его лица, вернувшись к его пояснице и проведя влажную дорожку между ягодиц.
- Фрэнк… Мне страшно… - пробормотал Джерард и тут же почувствовал, как партнер властно притягивает его к себе, подхватив как слепого котенка. - Не бойся. Я ведь тебя не насилую. У тебя всегда есть шанс остановиться, сладкий, только попроси, - шептал Фрэнк, проводя носом по шее парня. – Расслабься.
Очередной поцелуй был просто подтверждением его слов, и как только Джерард приоткрыл рот, позволяя языку юноши проникнуть внутрь, Фрэнк, не разрывая контакта, протолкнул палец в его напряженное тело. Он тихо зашипел, успокаивая парня, попытавшегося отстраниться, и оторвался от его губ, чтобы тот мог принять удобное положение. Второй палец. Всхлип. Жар тел и запах кожи. Фрэнк почти терял над собой контроль от одного только зрелища, как Джерард вжимался грудью в потертую обивку дивана, мечась от боли и возбуждения, когда его растягивали сразу три пальца. Юноша медленно вращал кистью, проникая все глубже внутрь напряженного тела. Ему нравилось ощущение, что это именно он, толком ничего не делая, заставлял Джерарда извиваться, то и дело выворачивая шею и оборачиваясь на него. И вдвойне ему нравилось то, что он был первым мужчиной, заставившим самоуверенного щенка превратиться едва ли не в умоляющую нимфу. Шоу могло бы продолжаться довольно долго, но парень уже был подготовлен достаточно, и Фрэнк извлек пальцы, властно обвив свободной рукой его поясницу.
Он вторгся в тело юноши резко, без той нежности, которую могли обещать предварительные ласки. Джерард отозвался громким стоном, еще сильнее зажимаясь от неприятных ощущений. Тогда вовсе не жалость заставила Фрэнка приостановиться, а неприятно поразившая его неумелость паренька. Легким прикосновением он пробежался пальцами по неприглядно торчащим ребрам, нараспев произнося что-то успокаивающее над ухом Джерарда. Эта необходимость уговаривать – не в тягость. За ней следовала достойная награда. Парень наконец распрямил спину, до того выгнутую колесом, и позволил ему вновь двигаться.
Следующий толчок уже не принес столько боли. Быть может, это было потому, что Фрэнк двигался медленнее, а может из-за того, что он одновременно тянулся к спине Джерарда и нежно засасывал его гладкую кожу. И при этом не звучало ни одного протеста, никаких просьб остановиться и подождать. Это было некоторым поводом, чтобы немного уважать слабого неопытного парня. Постепенно наращивая темп, Фрэнк проталкивался сквозь тугое кольцо мышц, чуть подгибая колени, чтобы полностью проникнуть внутрь. Слабый стон, сорвавшийся с губ Джерарда, подействовал на него воодушевляюще, и он небрежно обхватил эрекцию парня, то быстрыми движениями приближая его к оргазму, то заставляя напряженно замереть, сжав с силой основание члена.
Движения – резче, дыхание – глубже, можно позволить себе с полустоном закатить глаза. Все мышцы горели от нехватки кислорода. С отрывистым криком Джерард подался навстречу, оповещая этим, что Фрэнку вновь удалось задеть его простату. Сильные руки схватили парня за плечи, не позволяя безудержно извиваться, на что он издал очередной стон, наполовину разочарованный. Он не мог этого почувствовать, охваченный более сильными ощущениями, но Фрэнк бережно поглаживал его предплечья, любуясь, как по изогнутой спине скатываются капельки пота. Руки юноши блуждали по изломам выступающих костей, ласкали шею, задевали соски Джерарда, чья фигура в приглушенном свете казалась восковой, а тот, оглушенный и ослепленный неведомым ранее чувством, не видел этой щемящей нежности, которой не суждено было повториться.
На последних минутах Фрэнку удалось найти общий с Джерардом ритм. Их дыхание, периодически срывающееся в протяжные стоны, звучало в унисон. Глаза Фрэнка стали в самом деле бешеными к тому моменту, когда он наконец-то дал пареньку хоть какую-то свободу, позволив кончить, и сам излился внутрь него. Осторожно отстранившись, он дал мальчику растянуться на диване, подтянув ноги к животу. Растрепанный и уставший, Уэй был похож на выпавшего из гнезда птенца. Маленькая черная птичка, красивая птичка, само собой. Фрэнку не хотелось слишком быстро искажать эту естественную красоту, поэтому он, не торопясь исполнять свою истинную миссию, улегся на Джерарда, положив голову ему на спину. Парень отреагировал на тяжесть чужого тела усталым вздохом, скосив глаза в сторону Фрэнка.
- Никогда бы не подумал, что смогу почувствовать такое… в однополых отношениях. Фрэнк выдал на это только едва заметную усмешку. Его забавляло, что Джерард все еще может думать о каких-то нормах и беспокоиться о неправильности своих решений. Он уже вступил в грех в достаточной мере, чтобы больше не пытаться очиститься. Бесполезно. - Мы не увидимся после этой ночи? - Не знаю, Джи, - то ли этому парню было дано слишком много времени, то ли его логика действительно отличалась от логики прежних одноразовых любовников Фрэнка. – А ты хотел бы? - Мне хочется узнать тебя получше… Черт, прости, - Джерард хрипло засмеялся, - наверно, я веду себя как девчонка, только что потерявшая девственность, и цепляющаяся теперь за едва знакомого человека, с которым успела перепихнуться. - Не-а, - Фрэнк мягко поцеловал его между лопаток. – Ничего подобного. К тому же, мною не так уж часто интересуются. Мне это льстит.
Джерард, успевший восстановить дыхание и немного осмелеть, перевернулся на бок, подминая Фрэнка под себя. Ему нравилось видеть лицо парня, разговаривая с ним. - Не верю, что столь необычной личностью никто не интересуется, - он чуть улыбнулся. - Веришь или нет, но я сам не хочу, чтобы мной лишний раз интересовались. Поэтому никогда ничего не обещаю людям. Но для тебя, милый, у меня есть еще один сюрприз. Подожди.
Юноша обнадеживающе кивнул и выбрался из-под обнимавшей его руки. Уходя в коридор, он успел заметить, что Джерард прикрыл глаза, улыбаясь каким-то своим мыслям. В этом жесте было что-то неуместно мечтательное для тех обстоятельств, которые должны были развернуться в этой квартире, казавшейся пристанищем умиротворения, буквально через несколько минут. Когда Фрэнк вернулся в комнату, Джерард все так же лежал с закрытыми глазами. Тем лучше для него. Парень не видел подвоха до того момента, как в его предплечье ни воткнулась тонкая игла инсулинового шприца. Вскрикнув от неожиданности, через мгновение мальчик вновь провалился в темноту. *** Несчастный Джерард, терять сознание дважды за день, благодаря сомнительным смесям, введенным в организм различными способами – это нечто такое, чего никому не пожелаешь. А учитывая, сколько алкоголя перед этим побывало в его крови, выносливости юноши можно еще и позавидовать.
Когда он очнулся во второй раз, его действительно ждал сюрприз – руки парня были связаны за спиной веревкой, жестко перетянутой вокруг запястий. При этом Джерард по-прежнему находился на диване, который был теперь разложен, видимо, для большего удобства. Фрэнк сидел рядом, внешне грустный и подавленный. Можно было бы даже подумать, что оба парня попали в какую-то общую ловушку, но существовало одно немаловажное различие – Фрэнк не был связан, а в его руках блестел скальпель.
Заметив, что Уэй пришел в себя, парень поднял на него глаза с тем же необъяснимым выражением задумчивости. Он поджал под себя ноги и наклонился вперед, оказываясь значительно ближе к Джерарду. Этот мальчик стал особенно мил его сердцу из-за того, что не поднял крики в настолько недвусмысленной ситуации. Оба юноши просто смотрели друг на друга, не предпринимая никаких действий, пока Фрэнк не положил руку на грудь Джерарда, прямо на то место, где должно биться сердце.
- Не бойся, - он успокаивающе провел по коже подушечками пальцев, понимая напряжение его бедного напуганного мальчика. – Все в порядке. У тебя сейчас может немного кружиться голова. Когда ты потерял сознание в первый раз, я смешал с алкоголем ЛСД, просто чтобы ты упал в обморок. Это было необходимо, ведь если бы я подмешал тебе успокоительное или снотворное, ты бы, скорее всего, погиб. Несколько позже я с той же целью ввел тебе сильное обезболивающее, содержащее адреналин. Можно было бы просто вырубить тебя ударом по голове, но это тоже создает определенный риск. Хотя после обезболивающего я сильно переживал. Если бы ты начал биться в конвульсиях с пеной изо рта, я бы не очень обрадовался, поверь. Но, к счастью, все обошлось.
Фрэнк говорил абсолютно будничным тоном и закончил свой рассказ с широкой улыбкой на лицо, словно в его действиях было что-то удивительно радостное для любого человека. Джерард же не мог предпринять ничего разумного. Он даже не мог предугадать события хотя бы на пару минут вперед. Сначала они вместе пьют, потом занимаются сексом, а теперь он и вовсе связанный и беззащитный лежит перед человеком, бывшим во всех смыслах мутным и невменяемым. К тому же, времени на раздумья ему попросту не дали – Фрэнк вновь приковал к себе внимание парня, улегшись рядом и положив голову ему на грудь. Холодная сталь коснулась кожи, заставив Джерарда вздрогнуть всем телом.
- Ты слишком волнуешься, милый… все хорошо, не надо. Ты и так ужасно бледный, а сейчас вообще как полотно. Я очень, очень хочу раскрасить тебя в такие же яркие цвета, какие скрыты у тебя внутри. Но я прошу тебя, не бойся.
Шепот Фрэнка постепенно затих, когда его дыхание разошлось по разлету обнаженных ключиц. Юноша коснулся губами выступающей косточки, а после поднес к ней скальпель и быстрым уверенным движением отчертил линию от левого соска до плеча, особенно отчетливо выделяя контур ключицы. Джерард вскрикнул и дернулся, попытавшись отстраниться от лезвия, но только еще глубже вогнал его в податливую мышцу. Вот тогда и пролилась первая кровь. Бушующая красная река, поток, сметающий все на своем пути.
- Молчать! – взмах скальпелем превратился в новый алый штрих на побелевшей щеке. – Ой, Джерард… у тебя кровь…
Фрэнк склонился над парнем, медленно проводя языком по окровавленной щеке. Приятно. Даже при таких обстоятельствах Джерард невольно вздрогнул, поведя плечами и попытавшись отвернуться, чтобы скрыть новую волну возбуждения на грани опасности и боли. Но его мучителю – или, по другой версии, освободителю – реакция показалась недостаточно яркой, и он раздраженно впился длинными пальцами в рану на груди Джерарда, поддевая ногтями тонкую кожу. Новый крик готов был вырваться у юноши, но он хорошо помнил предупреждение Фрэнка, и понимал, что за этим может последовать. Дрожа от бессильного гнева, он сомкнул зубы на своей губе, едва слышно захныкав в страхе. Теплая струйка крови потекла по подбородку.
Иногда кажется, что человеческая плоть может кричать. Острие входит в мышцу, и в этот момент слышится тонкий писк. Как будто протяжный крик. Было бы очень поэтично, если не осознавать, что такой «крик» – не более чем последствия повреждения нервного узла. Вытащив из раны мальчика свои пальцы, погрузившиеся туда на добрые две фаланги, Фрэнк брезгливо вытер руку, проведя ею по ложбинке на груди, от раскрывшегося пореза вниз, до живота. Выражение задумчивости застыло на его лице, прежде чем он вцепился ногтями в кожу, прикрывавшую надрез. Второй рукой парень прикрыл рот Джерарда и, больше не медля, резко потянул край кожи вниз. Живое тело не расставалось со своим покровом так легко, как этого хотелось бы, но Фрэнку все же удалось заметно обнажить жарко дышащее переплетение мышц и сухожилий. Так и не сдержав преисполненного отчаянием вопля, Джерард вцепился зубами в его руку, прокусив ладонь до мяса. Но спасения ему это не принесло. Кровь за кровь, обмен был справедливым. Только побеждает всегда сильнейший.
Связанные запястья не позволяли парню отбиться, но он все же не был обездвижен, и потому до последнего пытался ускользнуть как можно дальше, когда почувствовал дыхание Фрэнка на своей груди. Свежая кровь почти не имела запаха, но ее можно было узнать по солоноватому вкусу с металлическим оттенком. Позже, когда начинало происходить свертывание, красная жидкость превращалась в темные, почти багровые сгустки, приобретающие тяжелый запах с привкусом соли, который заставлял ноздри вожделенно трепетать в неоднозначном предвкушении. Такая «мертвая» кровь нравилась Фрэнку больше всего, во всех отношениях, но ему еще нескоро предстояло насладиться ею, а потому следовало пользоваться тем, что есть. Он с нежностью вылизывал широкий порез, обводя языком неровные края. Дрожащее дыхание Джерарда было почти не слышным, он слишком боялся этого нежданного штиля. Буря началась тогда, когда зубы Фрэнка остервенело впились в мышечную ткань, просто вырывая кусок мяса.
Джерард подавился собственным криком, почти сорвав голос, и безотчетно заметался по поверхности дивана, чуть не упав на пол. Его взгляд застилали слезы, а общее состояние было не слишком далеким от болевого шока. Юноша потерял контроль над собой, даже не замечая, что Фрэнк перестал истязать его, быстро покинув комнату. С тихим стоном Джерард уткнулся в подушку дивана, пытаясь хоть как-то оградиться от внешнего мира. Но истинный ужас заставил его замереть, когда о его лицо начали разбиваться легкие капли, оставляющие дорожки на щеках. Его собственная кровь. Он не хотел открывать глаза, совсем не хотел, но к его губам настойчиво прикасалось нечто склизкое и пока еще теплое. И он, к несчастью, прекрасно понимал, что это было.
- Ешь.
Джерард заскулил, мотая головой и по-прежнему не открывая ни глаз, ни рта. Как будто это что-то могло изменить. Жилистые пальцы болезненно сжали его подбородок, откидывая назад голову паренька. Предчувствие чего-то очень плохого поразило его слишком поздно. Есть не так много возможностей представить выражение «дышать кислотой» в буквальном смысле, и одна из них – залить слизистую полость уксусом. Джерард судорожно закашлялся, безуспешно пытаясь отклониться или оттолкнуть Фрэнка ногой, но тут же почувствовал, как тот проталкивает ему в рот кусок мяса. Боль. Лихорадка. Удушье. Юноша ждал потери сознания как избавления, но организм обманывал его, накрывая темной пеленой и вновь возвращая в реальность.
Вспышка перед глазами. Крик. Потеря ориентации в пространстве. А это всего лишь уксусная кислота достигла ранения на его груди, разъедая мышечную ткань. Фрэнк одарил парня снисходительным взглядом, прежде чем направить свой кулак в его скулу, отбрасывая ударом назад, на спину. Перенапряжение отдавалось звоном в ушах, но прочие звуки затихли – мальчику была дана передышка. Тень Фрэнка многократно мелькала перед ним – тот перемещался по квартире и явно был занят важным делом, нисколько не переживая, что его «гость» может освободиться. А гость, впрочем, и не мог.
Минутная стрелка сдвинулась на целых семь делений, прежде чем над Джерардом вновь склонился темный силуэт. В руках маньяка были зажаты простая газовая зажигалка и средних размеров крюк, похожий на те, которые служили для подвешивания туш на скотобойнях. Второй предмет был покрыт засохшими бурыми пятнами, о происхождении которых не стоило бы задумываться.
- С чего начнем, милый? – вопросительно промурлыкал Фрэнк, опускаясь обратно на диван. – Мне не терпится взглянуть на тебя изнутри, но также мне хочется посмотреть, будешь ли ты плавиться как воск, оказавшись рядом с огнем. Что предпочтешь? - Засунь свое нетерпение себе в зад, - хрип, исполненный ненависти. – Я буду кричать. Кто-нибудь точно услышит… - О, я знаю, что будешь. Но вряд ли ты сможешь заниматься этим долго. - Гнида, - Джерард попытался плюнуть в лицо парню, но лишь сам поперхнулся слюной, смешанной с кровью. – Гребанный извращенец, тварь. - Если ты думаешь, что я так мечтаю вновь побывать в твоих кишках, то ты ошибаешься. Но если это все-таки случится, то твои внутренности внутри тебя уже не останутся, - крюк у живота был прекрасным доказательством слов Фрэнка.
Его стояк как нельзя лучше говорил о том, насколько парня заводила ситуация. Но Фрэнк никогда не позволял сиюминутным желаниям взять верх над ним – он не мог тратить время на то, чтобы разорвать это тело еще и изнутри, хотя паническая дрожь Джерарда призывала: «изнасилуй меня, убей меня и распотроши, уничтожь». В довершение всего глупый мальчишка выпустил сквозь зубы обреченный стон, от которого все мышцы Фрэнка будто свело судорогой. Он не мог этому поддаться.
Голова Джерарда снова была зафиксирована, когда зажигалка с коротким щелчком выпустила слабый огонек. Фрэнк задумчиво провел пластиковой поверхностью донышка по груди юноши, выбирая, какая часть изящного тела лучше всего подойдет для эксперимента. Его поиски остановились при взгляде глаза в глаза. Темные зрачки Фрэнка мерцали проблеском идеи, глаза Джерарда – оттенком боязни. Паника парня усилилась в разы, когда огонь оказался перед его лицом. Крик, не успев войти в полную силу, был прерван, когда Фрэнк бесцеремонно схватил нижнюю челюсть Джерарда, запустив пальцы в рот и прижав язык к небу. Ресницы безжизненно скукожились от жара, как только пламя оказалось перед ними. Глаз слезился, чувствовалось то характерное покалывание, ощущаемое, когда глазное яблоко пересыхает. А пересыхало оно быстро. И сколько бы слез не лил Джерард, это не помогло бы. Боль формировалась в зрительное воплощение, белое пятно.
Неведомая милость Фрэнка оказалась спасением от слепоты. Парень откинул зажигалку, глядя с сочувствием, которое Джерард больше не мог понять. Следующее его действие повергло Уэя в еще больший шок – руки юноши обхватили его сзади, и когда Джерард уже приготовился к худшему, веревка соскользнула с его запястий.
- Я думаю, нам больше не нужна эта деталь. Ты ведь согласишься мне помочь? Вероятно, Фрэнка встретил взгляд, откровенно намекающий на его помешательство, поэтому он сдержанно пояснил: - Я мог бы перерубить тебе ахиллесово сухожилие, и тогда ты точно никуда бы не делся. Но я не хочу идти на крайние меры, так что ты должен мне посодействовать, - парень невесело усмехнулся. – Ты пока не понимаешь, но это все тебе на благо.
Джерард не посмел явно выразить свое презрение, но не сдержал тихого смешка. Он был слишком измучен, чтобы бояться. Безусловно, пытки и сексуальный фетишизм – или что это вообще было? – лучшее, что выпадало на его долю. Ему не хотелось вдаваться в подробности того, сколькими психическими расстройствами нужно страдать, чтобы так думать. А споры с больными людьми в безнадежных ситуациях – особый вид мазохизма, которым он не увлекался.
Не вполне понятно, сколько времени прошло, пока Фрэнк бесцельно вертел перед собой оставшийся крюк, но влажные следы от слез на щеках Джерарда успели высохнуть. Его мучитель находился в необъяснимой прострации, абсолютно забыв про наблюдение за парнем. Принимал сигналы свыше? Возможно. Но это, в любом случае, было в пользу Джи, в отличие от него умевшему поддаваться спонтанным решениям.
Не оставляя себе права на сомнение, Джерард из последних сил рванулся за скальпелем, оставленным на подушке, рядом с которой несколько ранее происходило «рисование по телу». Пальцы сомкнулись на рукоятке, и через несколько секунд лезвие уже неслось в сторону Фрэнка. И все же, удача была не на стороне юноши. Удар пришелся в область груди, но оказался легким, скользящим. На светлой коже проступила насыщенная полоса крови. Фрэнк дернулся от неожиданности, но, практически сразу придя в себя, перехватил руку парня и прижал ее к грубой поверхности дивана.
- Джи, крошка, не надо так делать, - возбужденный шепот раздался над ухом паренька. – Ты же мог меня покалечить. Джерард шумно втянул в себя воздух и вскинул голову, пытаясь отстраниться. В его глазах опять вскипали слезы боли и отчаяния. Фрэнк с силой сжал запястье юноши, почти заставив его выронить скальпель из дернувшихся пальцев. - А если все-таки решишь попытаться еще раз, - он наклонился еще ближе и прижал руку Джерарда к своей шее, ощутимо касаясь холодным металлом кожи, - то режь здесь.
Затем скальпель был отброшен в сторону и забыт. Фрэнка, казалось, совсем не волновало, что из раны хлещет кровь. Проблема была в другом. Противостояние Джерарда не входило в его планы, никак. Заманивая к себе такую жертву, он совсем не ожидал возможности борьбы, так как победа при столь разных весовых категориях превращалась в недостижимую иллюзию. За него все должны были сделать слабость, отчаяние и страх. Его ошибка – не предусмотреть, что рано или поздно их окажется недостаточно. Но кто не рискует…
Жизнь каждого человека – борьба. Выигрыш или проигрыш зависит от многих факторов, и осторожность – не последний из них. Человек, привыкший продумывать каждый свой шаг, умрет, бросившись в омут. И, несомненно, у каждого существует какая-то грань, ступив за которую уже не возвращаются. Ночь – такое время, когда сильнейшие души сдаются, а слабые находят себе новый повод, чтобы жить. Но иногда люди понимают ценность только такого времени, которое у них пытаются отобрать. Ценят свое существование лишь тогда, когда жизнь у них уже почти забрали.
Джерарда не волновали мотивы, когда следующая прелюдия была прервана прямым и бескомпромиссным ударом кулаком по лицу. Фрэнк не мог уклониться, Фрэнк не мог смягчить падение – он просто рухнул на пол, а Джерард немногим позже оказался на нем. Но невыгодное положение для парня, оказавшегося внизу, окупалось большим опытом и выносливостью мускулистого тела. А единственным козырем Джерарда была непредсказуемость. Последний промах, который он мог бы себе позволить, уже остался позади. Дальше – только бесконечное падение, только смерть. Или победа. Парень крепко зажмурился на какой-то миг сражения, а когда его глаза вновь раскрылись, больше не происходило никакой борьбы. Все случилось слишком быстро, чтобы это увидеть, и слишком жестко, чтобы на это смотреть. Порой, не увидеть что-то – к лучшему. Грудная клетка Фрэнка была искорежена и почти разломлена, а соединительные хрящи нескольких ребер пробиты. Несмотря на всеохватывающую волю к жизни, Джерард слишком боялся того, что увидел. В относительной близости от сердца прежнего убийцы торчал окровавленный крюк.
мне определенно нравятся рассуждения Автора. в них есть здравый смысл. и NC потрясающая, не много таких. это заслуживает похвалы. ну, пожалуй, это весь мой скромный комментарий. не из тех я, кто расписывает на пол страницы, как они поняли, как им понравилось и как они пережили эту главу бла-бла-бла но скажу, что это не совсем то, о чем я думала, читая первую главу. и, мне кажется, смертью Фрэнка пропала какая-либо интрига. у Джи осталось только три варианта и да, мне, как особо тупой, скажите, как крюк оказался около сердца Фрэнка. эта та маленькая деталька, из-за которой у меня не складывается картинка
А я как раз этого и ждала читая первую главу. Нет! Это даже лучше, чем я могла ожидать! На самом деле, парень, ты просто завоевываешь меня каждой новой своей работой/продолжением. Можно долго биться в восторгах, но я хочу, чтобы автор знал, что я действительно покорена. Это извращенно, но я благодарна, за то что ты можешь открыть мне красоту таких вещей. И я не не устану ждать новых твоих работ.
Peeping Tom, а говорили, что не станете читать.) но я рад, что Вы все-таки решились. Интрига действительно исчезла, но не вижу смысла в фанфике мини-размера тянуть, пардон, кота за яйца. Может это и мой промах, но я старался сделать упор на динамику действий, схожую со звучанием песни-заявки, а не на какие-то глубокие мысли. Но посмотрим, изменит ли что-то последняя глава. Насчет завершения у меня были опасения, что оно окажется сумбурным и не совсем понятным. Видимо, так и получилось. Но я пытался передать это как бой вслепую, то есть, крюк должен был просто попасться под руку. А соединительные хрящи как раз находятся между ребрами и грудиной, и проломить их, насколько я понимаю, не так уж сложно. Вот что-то такое и складывается. Хотя от медицины я далек, и если что-то из изученной информации было мною не так понято, то теперь могу только попросить прощения у читателей.)
Vincent Edison, на самом деле, уровень вверх еще тянуть и тянуть) но спасибо Вам, Ваши похвалы очень приятны.
Даша, спасибо-спасибо, я старался. : D
Talassa, я ждал твой комментарий) да-да, я уже почувствовал, что извращения и большое количество текста распугивают народ. Но, как ни странно, вторая часть главы далась мне легче, чем первая, так как в первой вся эта мягкость-сопливость в начале могла бы дать отрицательное впечатление из-за последующего резкого перехода. А еще у меня даже был черновик этой главы с примерным списком планируемых пыток, но все они не уложились в начальный заданный объем. Так что это не предел, бывает хуже, наверное. Хотя это еще не совсем конец, будет ведь и третья глава-эпилог тоже... )
Ох, ох, ох!!! Моя бедная головушка ничего не соображает после того, как ей пришлось три часа выдумывать, как обхитрить преподшу по грамматике и сдать зачёт с минимальными потерями, а теперь ещё её в клочья разнёс Ваш фик, (S)aint. Я завтра отпишусь, уже внятно и адекватно, честное студенческое!!! Чёрт, неужели я такой же извращенец, как Фрэнк, раз я без ума от этого кровавого трэша?! Автору - тонна конфет с ликёром, а мне пора в больничку. Тю-тю!!!
Это просто невероятно! Автор настолько талантлив, что прямо слов нет! Не знаю, может со стороны Автора и есть какие-то недоработки, но по мне так, написать столь прекрасное произведение со столь сложными элементами жанра, с которыми обычные люди в жизни и не знакомы...
Лишний раз отмечу шикарное НЦ! Это неописуемо круто! Я вообще завидный любитель НЦ, поэтому данное является одним из лучших, которые я читала)))
А уж сцена каннибализма! Я даже не могу это выразить, но у вас склад мышления Ганнибала Лектора *это коммплимент* Я в восторге! Низкий поклон! Правда, в один момент мне показалось, что мена вырвет, но все обернулось хорошо хД
Момент слепой битвы тоже восхитителен! Когда читала первую главу, то думала, что умрет именно Джерард, но все обернулось совершенно в неожиданном русле! Эо весьма порадовало!
Тут надо ставить не 5, а неизвестное человечеству число!
Малиновый_Лис, понимаю Вас, как студент студента, и не тороплю с развернутым комментарием. Кровавый трэш у нас тоже крови, тем более во время сессии, так что лично я уже ничему в этом плане не удивляюсь.
Alexandra Hey, автор в последнее время еще и заслушивается музыкой Мерлина Мэнсона, что очень даже заметно, и перетягивает всю эту агрессию в творчество. Теперь вот я как-то нервно хихикаю, перечитывая Ваш отзыв, и в очередной раз радуюсь, что не перегнул палку с кровавой частью. Мои одногруппники меня уже боялись, когда я пытался писать на парах этот фанфик, и были искренне рады тому, что он почти закончился, мерзкие корыстные твари. : D Я знаю, что мне почти никогда не удается корректно определить сроки, но я постараюсь закончить заключительную главу еще до нового года. Спасибо, что так преданно ждете, лучи любви вам.)
В общем, пока с утречка голова ещё вроде бы как ясна и незатуманена говноучёбой, я оставлю своё "ценнейшее" мнение о данном фике (как же тяжело печатать коммент правой рукой, когда родная левая отвалилась, простите, к ебеням!) Начать нужно с того, что я - конкретно долбанутый на всю голову извращенец, которому не нужны ванильные телячьи нежности, а побольше мяса и крови подавай, поэтому, увидев, как в Вашем фике развернулись события, уважаемый (S)aint, я была несказанно рада: "Ага, вот и мой любимый трэш!!!" А потом, читая дальше, я прямо-таки влюблялась в Ваш рассказ и умильно улыбалась, перечитывая, как Фрэнк наслаждался видом и ароматом свёртывающейся крови и вырывал куски плоти из тела Джерарда, хотя сама ненавижу этот жуткий запах. Фик, наверное, самый оригинальный по задумке и сюжету, который я успела прочитать на НФС, хотя сижу здесь от силы пару месяцев, вот поэтому он так меня зацепил. Есть в нём что-то иллогичное, не поддающееся осмыслению, например, действия Фрэнка, который, по видимому, терзает жертв безо всяких мотивов (но Автору всё же виднее, что движет персонажем, я всего лишь пытаюсь отгадать причины его поведения), и от этого "Близость" становится ещё прекраснее, мистичнее и непостижимее. В Вашем фике прямо-таки шведский стол извращённых изысков, от однополого секса до грязного мазохизма и даже каннибализма. Я со своей "Туманной лощиной" нервно курю в сторонке Ещё так много чего хочется сказать о фике, но, к сожалению, уже пора собираться в грёбаный филиал Ада. (S)aint, Вы великолепны, иного эпитета я и подобрать не могу. Жду Вашей "Близости" и желаю Вам не сбавлять обороты. Спасибо за такую вкуснятину!
Я прочитала ещё вчера , но отпишусь сегодня , так как тогда не было возможности . Шикарное описание , действия , которых я явно не ожидала привели меня в шок , уточню , в приятный шок .
Малиновый_Лис, не успел вчера ответить на комментарий, поэтому исправляюсь сейчас. Знаете, первый вопрос, возникший, когда я прочитал Ваш отзыв, был: Вы левша?) Не знаю, что случилось с родной левой, но в любом случае сочувствую, да. А что касается комментария насчет самого фанфика, могу сказать, что, наверно, все фикрайтеры страдают одной и той же "болезнью" - сравнивать себя с другими, потому что я, читая Вашу "Туманную лощину", всегда восхищался и думал, что мне до Вашего уровня еще далеко. Так что у нас с Вами в определенном смысле взаимная любовь.) Мне будет очень интересно узнать Ваше мнение о последней главе, когда она все-таки появится, ведь именно в ней раскрываются мотивы поведения Фрэнка - определенная больная тема для меня, подтолкнувшая к развитию всей этой истории. А пока просто ответное спасибо Вам за теплые слова, и удачи во всем.
Вася, о, я только рад стараться. : D Давно мне хотелось написать что-нибудь такое... шокирующее, вот, видно, все скопившиеся в моем сознании извращения собрались, как снежный ком, и превратились в эту нашу-вашу "Близость". Спасибо Вам за отзыв.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
