Chapter 4.

На следующей день мысли Майки продолжали возвращаться к произошедшему. Он мог бы отпустить их, но чувствовал себя как-то связанным с этим, все теперь представлялось в новом свете: массаж головы, который он делал Джерарду так часто в последнее время, то, как его брат держал ноги вместе в самолете, сгорбившись в кресле, когда Майки случайно потянул его волосы. Майк знал, что речь идет не о нем, а о волосах. Но если вдуматься, Джерард не позволял играть с ними никому, кроме Майки, поклонникам и даже другим ребятам позволялось только быстрое прикосновение, прежде чем он, смеясь, хлопал их по рукам.

 Он ничего не говорил об этом и в баре после шоу, просто наблюдая за тем, как громко Джерард смеется и быстро говорит, развалившись в закутке, который они заняли, откинув обе руки на спинку сиденья. Майки не мог перестать думать о том, откуда у Джерарда взялась его уверенность в себе. Он осознавал, рационально, что она должна была расти и совершенствоваться на протяжении многих лет, а не просто прийти благодаря дурацкой стрижке и цвету волос, но не мог же он быть настолько невнимательным к брату, чтобы не замечать ее до сих пор.

 Он вытащил Джерарда на улицу покурить. Джерард молчал, скурив сигарету вплоть до фильтра, после чего тихо сказал, что чувствует себя совершенно выжатым, и предложил просто расслабиться в машине, пока все не соберутся уходить. Майки пришлось признать, что он едва д6ержится на ногах, следуя за ним. Водитель лимузина, куривший и читавший газету, прислонившись к капоту, открыл им задние двери.

 – Лимузины все такие разные, но так похожи, – сказал Майки, заскочив в дверь и потянув ее за собой, закрывая, и приземлился в нескольких футах от Джерарда на черное кожаное сиденье. – Когда огни телевидения не делают их мечтой маленьких девочек, они становятся хорошо обставленными гробами.

 – Ммм, это сделано для сна, наверное, – Джерард уже с закрытыми глазами и глупо довольной улыбкой на лице закинул тяжелые потертые сапоги на кожу и улегся на сиденья, сложив руки под голову.

 – Конечно, если ты вампир, – заметил Майки, вытянув ноги перед собой, и немного сполз вниз на сидении, скрестив лодыжки.

 – Превосходно.

 Через несколько секунд тишины, Джерард приоткрыл один глаз и сполз еще ниже по сиденью, положив голову на правое бедро Майки и спрятав кончики пальцев под его ногами. Он издал облегченный вздох, как будто в первый раз за весь день имел возможность расслабиться.

 Майки улыбнулся голове брата, погладив его, и Джерард сразу же потянулся за новыми прикосновениями. Недолго думая, Майки скользнул пальцами в грубые нити, слегка массируя.

 Когда нижняя губа Джерарда приоткрылась, и горячее дыхание даже через ткань джинсов начало обжигать бедро Майки, он вспомнил рот Джерарда и зубы, влажно скользящие вниз по руке ночью.

 – Ты сказал, что это не фетиш.

 – Ммм, что? – брови Джерарда немного нахмурились, но он не открывал глаза, пока пальцы Майки выводили легкие круги на его голове.

 – ... на тему волос.

 – Потому что это не так, – пробормотал Джерард.

 Пальцы Майки замерли, и через несколько мгновений Джерард вздохнул, подняв голову с его ног, и сел. Он слез с сиденья на покрытый ковром пол лимузина и пнул Майки, опираясь на спинку сиденья между ними.

 – Мне просто нравится, как ты это делаешь, черт возьми. Господи, Майкс.

 Майки смотрел на Джерарда – голова откинута назад на сиденье между его колен, кончик носа виден в темноте машины, белые руки на бедрах, ноги вытянуты на полу перед ним.

 Руки Майки парили над головой брата пару мгновений, прежде чем прицельно упасть на его волосы снова, продолжая легкие круговые движения.

 – Хорошо, – Майки откинул голову обратно на сиденье, закрыв глаза, не прекращая методичных движений по колющим его ладони волосам.

 Он чувствовал себя разочарованным из-за решения Джерарда продолжать врать. Особенно, когда все эти прикосновения к волосам стали для них обоих чем-то привычным, и Майки не знал, что это означит для его брата, и что означает то, что Майки единственный, кому это позволялось. Он просто не мог перестать думать о всех этих «до и после».

 – Правда? – прошептал Майки, как если бы они были в лимузине не одни, как если бы во второй раз он мог получить другой ответ. Он слегка потянул пряди, чтобы напомнить, о чем они говорят. Джерард не ответил. Майк посмотрел на него сверху вниз и сжал в кулак сухие травинки волос, жестко потянув, пока не почувствовал сопротивление кожи головы брата.

 Только тогда Джерард так резко прошипел «Перестань», что Майки почувствовал, как его собственное тело напряглось, позвоночник выгнулся над сиденьем, колени дернулись, почти сжав уши Джерарда между ними. Майки перестал тянуть, но не отпустил, заставляя свое тело снова расслабиться.

 – Почему?

 Он хотел, чтобы Джерард поговорил об этом, чтобы объяснил, почему он держал это от него в секрете. Возможно, он хотел извинений, чтобы Джерард признался, что он лгал. Майки не мог перестать думать о том, как пальцы брата путались в волосах прошлой ночью.

 – Черт, – Джерард звучал взволнованным, но не двигался, пока захват Майки удерживал его на месте. Майки мог видеть только его затылок, ярко-белый на фоне его длинных пальцев, руки Джерарда немного напряженные на поверхности его бедер. – Мне больно, ладно? Я говорил тебе, что осветлитель заставлял голову пылать огнем.

 Майки немного ослабил хватку, почувствовав тошноту на мгновение, и пригладил пряди ладонями в тех местах, где он тянул их. Голова Джерарда наклонилась немного вперед, и он облегченно выдохнул, обнажая бледные линии шеи.

 Майки прижал левую ладонь к основанию шеи брата, почти не задумываясь, поддерживая голову, проводя пальцами от линии волос Джерарда обратно к воротнику его футболки.

 – Почему ты не сказал мне? – спросил Майки подавленным голосом, непривычные ощущения от прикосновений к шее Джерарда бросали его в жар.

 Джерард продолжал невыносимо молчать, и Майки начал ощущать зарождающееся внутри бешенство из-за того, что он так и не признался, что он лгал, и Майк знал это, но не мог ничего из него вытянуть. Майки снова почувствовал себя подростком, когда возмущение затрещало электрическими разрядами по всему телу, но даже не думал этому сопротивляться. Иногда никто не мог заставить Майки чувствовать себя большим подростком, чем его старший брат.

 – Почему ты не сказал мне, что тебе так нравится это? – спросил Майки шепотом, одной рукой сжав шею Джерарда, не давая вырваться, пока другой схватил несколько обесцвеченных прядей и с силой потянул.

 Джерард громко застонал, как он иногда делал, когда совсем вымотается и валится с ног без сил, но звук дошел до слишком высокой ноты и слишком резко оборвался, когда он принялся судорожно глотать. Колени немного согнулись над полом, одна нога скользнула по направлению к ним, прежде чем выпрямиться снова.

 – Майкс…

 – Я не, я не ... – Майки чувствовал, как ситуация выходит из под контроля, в то же время пытаясь закончить предложение, которое уже давно вертелось на языке. – Я делаю это все время, какого черта?!

 Майки чуть сильнее сжал горло брата – его кожа настолько теплая – и схватил другую горсть волос, потянув руки в разные стороны. Плечи Джерарда дернулись, и он быстро подтянул колени к груди, тяжелые ботинки скользнули по полу, когда он обнял ноги руками, уткнувшись лбом в колени. Все так же молча. Майки ослабил хватку на шее, стараясь успокоиться, но был не в состоянии остановить другую руку, захватывающую в свой плен все новые пряди. Дыхание его брата глухо обжигало джинсы.

 Когда Майки скользнул обеими руками в волосы Джерарда, сильно сжимая и вдавливая его лицо в свои колени, Джерард задохнулся, резко опустив руки по обе стороны от себя с мягким стуком.

 Майки оказался целиком и полностью властным над его головой. Он пытался представить себя и Джерарда в такой же ситуации прежде, когда брат был с длинными черными волосами, и не мог. Всем, на чем он мог сейчас сосредоточиться, были пальцы брата, бесполезно скребущие и царапающие ковер лимузина каждый раз, когда он хватал новую прядь коротких волос и держал чуть дольше, чуть жестче.

 – Я не могу…

 – Блять, просто заткнись, – быстро прошипел на выдохе Майк, неожиданно услышав, насколько тяжело он дышит.

 Он не хотел слышать прямо сейчас от Джерарда «да» или «нет», он просто не смог бы справиться с любым из ответов. Он сидел прямо на кожаном сиденье, широко расставив ноги, сухожилия на его руках рельефно очерчивались каждый раз, когда он тянул их, растирая кожу головы Джерарда.

 Майки одновременно сжимает волосы брата в кулаки и тянет достаточно сильно, чтобы слегка приподнять его голову, потом наклоняет ее обратно на колени, слушая ответные приглушенные стоны брата. Правая рука Джерарда вцепилась в колено, все его тело напряжено, плечи сгорблены. Желудок Майки скрутило от догадки, он не мог видеть его лицо, знать наверняка, но…

 – Я сейчас… Не надо, просто, просто не... я сейчас…

 – Заткнись, заткнись, заткнись, – захрипел Майки, зажмурив глаза, желая забыть образ старшего брата, сжавшегося между его широко расставленными коленями, одной рукой скользнувшего к своим напряженным ногам.

 Он не знал, почему они до сих пор шептали, но знал наверняка, что если Джерард продолжит говорить, Майки выскочит из машины, даже если она будет нестись на всем ее ходу.

 Майки сдвинул руки, чтобы схватить другую горсть волос, потянув их на несколько секунд дольше, и Джерард не выдержал: "Ах, ах, ааааах". Даже сейчас, когда Майки бормотал ему заткнуться и снова закрыл глаза, не желая слышать или видеть брата, Джерард продолжал биться в конвульсиях, оставаясь на месте, задевая плечами колени Майки.

 Он был просто чертовски зол. Зол на Джерарда, продолжающего издавать стоны, и на неспособность остановить все это безумие, заставляющее его так реагировать. Майки прижал его голову к жестким сиденьям, потянув за несколько прядей. Его глаза распахнулись в результате действий прямо на гребанное лицо Джерарда, уставившегося на него безумным взглядом из под отяжелевших век, с его вздернутым носом и невозможно широко открытым ртом. Обе руки Джерарда осторожно накрыли промежность, и этого Майки уже не смог выдержать.

 – Черт, чертов мудак, дерьмо... – зажмурив глаза так сильно, как он может, как если бы они могли сами открыться снова, Майки схватил волосы Джерарда еще жестче, упираясь основанием ладони в его голову.  С каждым вздохом Джерард срывался практически на визг, пока Майки разрывался на части под пятью пальцами и чертовой джинсой на заднем сиденье лимузина, другой рукой так выкручивая пряди на голове брата, что не оставалось сомнений, что он сможет забрать их как трофей.

 Майки позволил себе сделать несколько глубоких вдохов – замерев в таком положении – прежде чем разжать кулаки, подняв обе руки к глазам.

 – Чеееееерт. Дерьмо-дерьмо-дерьмо-дерьмо.

 – Мне очень жаль, Майкс. Я просил тебя остановиться... – пробормотал Джерард слабым, пронизанным ожиданием голосом откуда-то между колен. Майки почувствовал, как его позвоночник превратился в жидкость, а живот скрутило при звуке имени, которое использовал только его брат.

 – Какого хрена? – Он не убрал  руки от лица, одновременно с ужасом и смущением глядя на их одинаково липкие джинсы.

 – Это ничего не значит, ладно? Я обещаю.

 – Не надо… – Майки не смог найти больше слов, чувствуя, как водка с Red Bull собираются снова увидеть свет.

 Майки открыл глаза, перекинул ногу через Джерарда, чтобы добраться до двери лимузина, и почувствовал теплую, тяжелую руку брата на своей пояснице, но тут же сбросил ее. Он схватился за дверную ручку, вываливаясь на тротуар, не в силах оглянуться.

 – Не сейчас, – сказал он, потому что не мог просто хлопнуть дверью перед носом своего брата, не сказав что-то сначала, и сразу же бросился в бар. Джерард за ним не последовал.