Я не знаю, где ты сейчас, Майки, но хочу, чтобы ты меня понял, когда откроешь завтрашнюю газету и прочтешь о 13-летнем подростке, пришедшим на почти пустынную станцию «Сайпресс-авеню» в половине полуночи. Там не будут указаны реальные причины, максимум — глупые домыслы, перемешанные с советами из таких же глупых журналов. Люди, которые напишут статью, будут уверены, что знают обо мне все, но любая догадка останется догадкой, а предположения не будут иметь под собой ничего, граничащего с правдой. Я просто хочу, чтобы ты понял, Майки, принял это и не искал ответ — у него нет права на жизнь. И хочу, чтобы единственное, с чем тебе бы пришлось смириться, мое имя. Но ты не поймешь. Ты ничего не поймешь, когда прочтешь о своем младшем брате, разбившемся под колесами поезда, идущего по линии Пелем дивизиона Ай-ар-ти Нью-Йоркского метро.
Остается 3 минуты и 35 секунд. В промозглом полумраке грязной подземки нас пятеро. Два черных парня в мешковатых куртках, похожих на обычных отморозков с улицы, и молодая пара, мужчина и беременная женщина, оба чуть старше двадцати. Мы переглядываемся время от времени. Переводим взор на табло с часами... Здесь слишком неуютно и холодно, чтобы придумать причину остаться.
Леденеют ладони, а в висках непрерывно стучит от напряжения и выпитого час назад алкоголя. Слипающимися глазами со следами высохших слез я смотрю на стену напротив, но не вижу ее. Вместо нее — коричневая кадровая пленка, транслирующая чью-то жизнь. Она так похожа на мою. Она напоминает о боли, иглами впивающейся в грудь. Колющей и не отпускающей. Это осознание... оно одно привело меня сюда. И я не собираюсь больше искать причину остаться.
2 минуты и 15 секунд.
Нырнуть и не вынырнуть — ты представляешь себе это изо дня в день на протяжении последних двух недель; когда завтракаешь с родителями, едешь на машине, стеклянным взглядом смотря в окно, сидишь за партой, игнорируя учителя. Закрываешь глаза и видишь, как вода заглатывает тебя полностью. А что ты? Ты не борешься, нет. Ты расслабляешься и больше не задерживаешь дыхание. Тонуть, чувствовать, как легкие наполняются водой, терять сознание и медленно идти ко дну — если правильнее так, а не иначе?
Все просто рухнуло, Майки. Нет ничего целого — сплошные осколки и отражения в них. Я больше не могу смотреть туда. Эта боль внутри меня — она не дает покоя. Я почти не сплю ночами, не ем, ни с кем не разговариваю уже много дней. Я только думаю, постоянно думаю... Я так глубоко копаюсь в себе, что порой не могу понять, где я? Кто я? Иногда мне кажется, что этот мир мною придуманный, сделанный из цветной бумаги или мягкого пластилина, а иной раз во мне уверенность, что я сам не существую. Меня нет.
1 минута и 7 секунд.
Никто не знает. Я никому не говорил о последних месяцах, прошедших так быстро и оставивших несмываемый след. Он точно впечатался под кожу, в самый мозг... Но если бы ты был рядом, Майки, я бы рассказал тебе.
Я бы рассказал тебе о Дэнни.
Но уже слишком поздно. Я ухожу и не оставляю никаких предсмертных записок, никаких сообщений на автоответчике, никаких брошенных в почтовый ящик писем. Ты, как и все, посчитаешь мою смерть типичным подростковым суицидом по причине потери смысла жизни, непонимания в семье или невзаимной любви. А мне уже будет все равно.
36 секунд.
Сжимая обветренные губы, я изо всех сил стараюсь сдерживаться. И это сложнее, чем кажется, — меня начинает трясти. Так сильно, так внезапно. Я боюсь привлечь чужое внимание, но не могу ничего с собой поделать. Дрожат колени, руки, стучат зубы. Тошнота подкатывает к горлу, а живот сводит судорогой.
Я говорю себе успокоиться. Тише. Тише. Нужно лишь представить, как будет просто. Легче легкого. Два шага вперед...
И все закончится.
19 секунд.
Тяжелый вздох, самый тяжелый за всю мою жизнь. Горькие слезы брызгают из глаз и стекают к уголкам губ.
Майки, где ты? Почему ты сейчас не со мной? Я знаю, ты бы отдал мне свои перчатки, узнав о моих онемевших пальцах. Я знаю, ты бы позвонил маме и сказал бы, что все хорошо. Я знаю, ты бы отвел меня домой.
Но тебя нет рядом.
10 секунд.
Я слышу приближение поезда.
Он как необратимость. Как точка. Как последняя вспышка света...
Глотая слезы, дрожа всем телом, я подхожу к ограничительной полосе. Шум нарастает. Поезд все ближе.
Медленно оборачиваюсь. Точно в эпизоде какого-то фильма за мгновение до катастрофы. Яркие огни бьют в глаза.
Сжимаю в потной ладони браслет.
Дэнни.
И опуская веки, делаю резкий рывок вперед...
Я не сразу осознаю, что происходит в следующий миг. Оглушительный сигнал. Женский крик. Помутнение. Удар обо что-то твердое.
А когда поднимаю взгляд, вижу, как вагоны проносятся перед моими глазами скользкой черной тенью, точно призраки. Они рождают ветер и гул, но не касаются меня. Они не причиняют мне боль. Мы словно по разные стороны реальности. Хрупкой. Несокрушимой.
Парализованным я лежу на холодном полу метрополитена, а женская рука по-прежнему держит меня за капюшон. Сильная материнская рука. Когда я нахожу решимость пересечься с глазами запыхавшейся незнакомки, вижу в них оттенки смятения и удовлетворения за случившийся исход. Я не контролирую себя — резко вздрагиваю, будто от прикосновения к раскаленной плите, и вырываюсь. Это происходит инстинктивно, грубо. Я хочу убежать, хочу исчезнуть. Поспешно поднимаюсь, подкашиваясь на слабых ногах. Чувствую, как становится душно. Расстегивая на ходу куртку, я обессиленно прислоняюсь к холодному столбу. Из глаз и носа, не переставая, течет. Грязными ладонями я обхватываю лицо, сгибаясь пополам от накрывающих меня рыданий.
— О Господи, ты в порядке?! — слышится на заднем фоне голос. — Что ты творишь? А если бы... Ты думала, когда...
Мужчина, бросивший пакеты секунду назад, обеспокоенно крутится возле своей беременной жены, только что кинувшейся на помощь незнакомому подростку.
В то же время я слышу, как поезд останавливается. Один за другим оттуда выходят люди. Мне не нужно оборачиваться, я и без того знаю, что они смотрят на меня сквозь призмы осуждения и жалости. Им всем одинаково любопытно и одинаково все равно. Доносятся осторожные разговоры и тысяча причин.
«Бедный, должно быть, у него...».
«Какой кошмар! Я недавно смотрела одно ток-шоу, могу поспорить, что...».
«Моя тетя Мэри рассказывала об одном мальчике, который...».
«Воспитывать таких нужно лучше, вы только посмотрите на него...».
Заткнитесь. Вы не знаете ровно ничего.
Я зажмуриваюсь, чувствуя на языке соленый вкус слез. Вы ничего не знаете. Вы не были на моем месте. Вам не понять. Кто вы такие, чтобы открывать рот и судить. Черт возьми... Как я ненавижу свою жизнь. Ненавижу... Я не хочу, я не могу больше открывать глаза утрами и видеть солнце. Я устал. Господи, я так устал.
Совсем скоро я слышу, как двери поезда в раз захлопываются, и он, набирая обороты, покидает станцию. Слышу, как пожилой мужчина подходит к паре и интересуется, как чувствует себя женщина.
— Все хорошо, — звучит в ответ приятный голос. — Спасибо.
Ее муж вздыхает.
— Да, спасибо вам.
На пару секунд воцаряется пауза.
— Думаю, родители должны знать, — произносит старик.
Я ощущаю, как учащается мое сердцебиение.
— Мы об этом позаботимся, — повторно вздыхая, говорит мужчина.
Когда шаркающие шаги удаляются, наступает тишина. К этому времени я уже полностью сползаю на пол и сижу, обняв колени и зарывшись туда лицом. Я не в силах пошевелиться, встать и уйти отсюда. Или броситься под следующий поезд.
Чья-то рука касается моего плеча. Я вздрагиваю и демонстративно отстраняюсь, показывая, что мне не нравятся такие действия.
— Эй, — шепчет мужской голос. — Тише. Как тебя зовут?
Я молчу, продолжая сидеть, отвернув голову в противоположную сторону.
— Послушай, мы отвезем тебя домой. Какой у тебя адрес?
Так и не дождавшись ответа, пара начинает перешептываться друг с другом. До меня доносятся отрывки разговора, но мне плевать. Я вновь зарываю голову в колени. Оставьте меня в покое, уходите. Мне не нужна ничья помощь.
В висках бьет так сильно, что хочется отключиться. Почему меня нельзя вырубить, как какой-нибудь дурацкий прибор. Или стереть память — я не хочу с ней жить. Не хочу видеть те картины, которые она рисует в моем сознании, используя его как чертов холст. Не хочу ничего чувствовать, задыхаться от коротких вспышек. Отдайте меня темноте. Я передумал дышать этим воздухом.
Не знаю, сколько проходит времени, когда приезжает следующий поезд. Я больше не слышу голоса — видимо, пара наконец ушла. Но ошибаюсь. Уже в следующую секунду сильные мужские руки осторожно берут меня за подмышки и заставляют подняться с холодного пола.
— Пойдем, парень, — это все тот же мужчина. — Сегодня переночуешь у нас.
Я и не думаю сопротивляться. Я слишком устал. И просто позволяю завести себя в вагон и усадить на место в самом углу. Моя голова сразу падает назад, и я поднимаю опухшие глаза на потолок. Все расплывается под тяжестью век, путаются мысли. Чувствую озноб. Ноют колени, на которые я приземлился некоторое время назад.
Поезд трогается.
Я продолжаю смотреть в потолок, когда мы преодолеваем станцию за станцией, туннель за туннелем. Вагоны постепенно пустеют. В салоне неприятно сквозит, и я меняю позу, чтобы сесть удобнее и обхватить себя руками. Немного погодя перевожу взгляд на впереди сидящих людей. Мужчина и женщина, решившие выступить в роли благотворителей, почти в раз улыбаются мне, когда видят легкое оживление с моей стороны. Я никак не отвечаю им, обращая внимание на их соседа справа, пожилого мужчину в коричневом пальто. Он читает газету, развернув ее так, что мне хорошо видна главная страница. Глаза останавливаются на одной из новостей:
«В Атлантическом океане возобновились поиски легендарной Атлантиды»
Медленно опускаю взгляд на свои ладони, ощущая разрывающую все внутри опустошенность.
Майки, я не знаю, где ты, но хочу сказать, что в завтрашних газетах ты не прочтешь о подростке, покончившем жизнь самоубийством на станции «Сайпресс-авеню» Нью-Йоркского метро. И тебе не нужно будет срочно бросать свои запланированные дела и возвращаться домой в черном костюме. Твой брат жив, хотя и не хотел этого.
Ладонь крепко сжимает браслет.
Но он обязательно повторит свою попытку. И никто его уже не спасет.
Цепляет с первых строчек, просто ух! Сразу попадаешь туда, на эту станцию. Стоишь рядом с ним, чувствуешь... Спасибо,! Потрясающе, милая! Искренне жду продолжения!
Очень интересно и захватывающе! Будем ждать, что же будет дальше, и как развернутся события, но начло очень многообещающее :) Спасибо большое, что продолжаешь радовать своими чудесными работами!
Очень интересно. Такие яркие картинки возникают в воображении. Хочется скорее узнать, что такого произошло, что Джерард решил отказаться от жизни земной. Спасибо за новую работу, Эмбер.
Знаешь, хотелось сейчас по случаю заменить "В Атлантическом океане возобновились поиски легендарной Атлантиды", на "На нфс возобновилось создание очередной потрясающей работы Эмбер". Заранее, конечно, ничего не загадывают, но если первая глава прямо дух захватывает, то дальше я уже боюсь, что со мной будет !я впечатлительный человек! Уже три дня никак не могу отделаться от мыслей об этой работе, ну господи, зачем я читаю работы в процессе? Спасибо большое за это чудо! Чувствую, намечается нечто такое чувственное и захватывающее)
упырь, mrstr, Red and Blue, честно признаюсь, приятно удивлена таким словам. только, пожалуйста, ничего не загадывайте наперед (как точно было подмечено), ну а я в свою очередь буду стараться оправдать все ожидания. большое спасибо, что читаете и ждете
Охх. Наконец-таки я добралась до этого фика, еще с самого первого дня, как его выложили - я хотела его прочесть, стоило мне увидеть автора работы, да! Я все еще помню Амброзию, на которую мне катастрофически не хватает времени, чтобы ее дочитать.__. Итак, я все-таки разобралась со своими делами и принялась за чтение. И, конечно же, в этом можно было и не сомневаться, первая глава мне понравилось, да и саммари было очень интересным и цепляющим. А описание? Ну, и люблю же я ваше описание! Ваши сравнения и вообще, очень необычные задумки рассказов. Иной раз думаю, как людям приходят такие гениальные идеи? И уж явно не плохой была атмосфера, она была захватывающей и буквально зацепила с первых строк, благодаря чему я невольно стала свидетелем неудавшегося самоубийства; я была одной из теней, отражающейся на полу станции. Если говорить коротко, то мне все понравилось, я надеюсь, что продолжение не заставит нас долго ждать. Удачи!
клиф., приятно, что доверяете мне как автору. но в свою очередь хочу сразу предупредить, что эта работа будет значительно отличаться от Амброзии. один из принципов, которых я придерживаюсь, когда пишу, - новая работа не должна копировать предыдущую (а тем более, чужие). идей всегда много, вы бы знали, сколько трудов мне стоит выбрать одну, которой будет отдаваться следующие несколько месяцев. спасибо большое за комментарий теперь буду учиться не только писать качественно, а еще быстрее выставлять главы.
Ух, это так интересно. Очень интригует начало! Меня еще изначально заинтересовало название фанфика (впрочем, как и с Мотыльками х) - блин, Атлантида, это же невероятно круто! С детства тема этого потерянного острова очень привлекает. Теперь сгораю от нетерпения узнать, как раскроется смысл этого названия. этот Дэнни начинает пугать - возникают ассоциации с Сиянием, почему-то, но раз в жанрах нет мистики, надо выкинуть эту мысль :) Но и без нее достаточно жутко - 13-летний ребенок, решивший покончить жизнь самоубийством...неслабо его уже судьба потрепала, видимо. и эта женщина - мать Фрэнка, да? разница в возрасте наталкивает на эту догадку. и - детализация! все мелочи, и место действия, название станции, все это достаточно обдумано и проработано, чтобы мгновенно погрузить нас в эту атмосферу.
эх, в итоге, буду выкраивать время, чтобы следить за этой работой :) Спасибо, Эмбер
famous_poison, оу, не знаю, насколько захватывающе, но я постараюсь. спасибо!
Des Nuages, о да, названия я всегда подбираю тщательно ахах. все еще впереди, все узнаете, и кто Дэнни, и почему Джерард решил покончить с собой. и нет, это не мать Фрэнка) в моей работе как всегда полное AU - напротив, Айеро старше. впрочем, с его персонажем вы уже познакомитесь в след. главе. спасибо тебе большое) очень люблю твои комментарии. продолжение как раз в горячем процессе
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
теперь буду учиться не только писать качественно, а еще быстрее выставлять главы.
