– Что сказал врач? – вернувшись домой после прогулки, Джерард застал Линдси уже в постели, – Все в порядке?

– Доктор сказал, что для четырех месяцев ребенок очень маленький, но он предполагает, что это из-за того, что я переволновалась и похудела. Но все-таки он велел мне прийти снова через две недели, чтобы он послушал сердцебиение плода. Он должен был услышать сердце уже сегодня, но не услышал, плод слишком маленький. Доктор  сказал, что, возможно, через две недели сердцебиение будет прослушиваться. – Джерард озабоченно потрогал живот Линдси и присел на край кровати.
 – Как у тебя дела с работой, Лин?
 - Сегодня утром мне звонили из главного офиса, я получила новое дело.

 Линдси казалась очень довольной.

– Где?

– В Амстердаме. Но я буду работать вместе с Бобом Брайаром, – Линдси посмотрела на сидящего Джерарда снизу вверх и улыбнулась; – Я же пообещала тебе, что больше не буду постоянно в разъездах. Разве я не сдержала слово?

– Сдержала.

На этот раз Джерард тоже улыбнулся. Линдси  всё это время оставалась дома, она не уезжала даже на короткий срок, например, на уик-энд в Париж. Но сейчас это больше не имело значения для Уэя. Пожалуй, Джерард даже испытал бы облегчение, если бы жена уехала, но она сказала, что с тем мужчиной у неё все кончено.

– У тебя нет причин отказываться от дела. Когда оно будет слушаться в суде?

– Думаю, не раньше июня. К тому времени ребенок уже родится.

Ребенок... Рождение ребенка все еще казалось Джерарду нереальным.

– Не хочешь поесть? Я собираюсь спуститься на кухню.

В дверях Джерард оглянулся и посмотрел на жену с интересом.

– И что ты собираешься есть? Маринованные огурцы и мороженое?

– А ты, Линдси, что предпочитаешь? Шампанское и черную икру? Это можно устроить.

– Мне вполне хватит овсяного печенья.

– Не очень впечатляет. Надеюсь, у ребенка будет вкус получше.

– Я в этом не сомневаюсь.

Джерард вернулся через несколько минут с печеньем для Линдси и сандвичем для себя.

– Как, ни клубники, ни пиццы, ни мексиканских чипсов?

 - Ни того, ни того и ни того, ты сама выразила желание питаться печеньем.  – Игриво произнёс Уэй, подмигивая своей жене.

На памяти Линдси это был первый проблеск чувства юмора у Джерарда за последние несколько месяцев. Но сегодня у него был очень приятный день. Утром он пошёл на ленч с Майки. В эти трудные, одинокие дни общение с братом помогало Джерарду сохранять рассудок. Только ему старший Уэй мог рассказать, как он скучает по Фрэнку. Джерард все еще надеялся, что эта боль отступит, но пока давившая на него тяжесть даже не ослабевала.

Джерард собирался предложить Линдси поделиться своим сандвичем, но в это время зазвонил телефон.

– Ты хочешь, чтобы я взял трубку? Это же, наверное, тебя.

– В такой час?

Линдси посмотрела на наручные часы и кивнула. В Европе сейчас восемь утра, так что, вероятнее всего, звонят ей. Она встала с кровати и подошла к маленькой дизайнерской тумбочке, на которой стоял аппарат.

– Слушаю.

В трубке послышался обычный для международного звонка треск. Линдси ждала, предположив, что у кого-то из клиентов возникла срочная потребность в её услугах.

– Линдси?

Это был Джаред, его голос дрожал от отчаяния. Лин почувствовала, что бледнеет. Джерард заметил, как она напряглась. Линдси нахмурилась и отвернулась от мужа.

– Да, в чем дело? – Линдси разговаривала с ним не далее, как сегодня утром, что ему понадобилось, почему он звонит ей домой? Она уже пообещала, что через пару недель прилетит в Европу. Линдси была уверена, что сможет уехать от Джерарда в скором времени, можно будет считать, что она выполнила свой долг – пробыв с мужем в Штатах два с половиной месяца. – Что-нибудь случилось?

– Да, – Джаред вздохнул и сдавленно кашлянул, и Линдси стало страшно. – Я снова в больнице.

– Чёрт! – Линдси закрыла глаза, Джерард видел, что она нахмурилась. – Что на этот раз? Опять тоже самое?

– Нет, я ошибся в дозе инсулина.

– Это невозможно, – «Ты никогда не ошибаешься, разве что нарочно», – мысленно добавила Линдси. Она хорошо помнила ту ночь в больнице и свой страх, – После стольких лет нужно знать... – Линдси мысленно выругалась. Разговаривая с Джаредом под взглядом мужа, она чувствовала себя на редкость неловко, – Но сейчас уже все в порядке?

– Я не знаю, – Лето помолчал. – Линдси, ты мне очень нужна. Ты не могла бы приехать домой? Ну, пожалуйста!

«Проклятие, как я могу обсуждать это сейчас?!»

– Я не могу сейчас правильно оценить ситуацию, у меня нет при себе необходимых бумаг. Предлагаю обсудить этот вопрос завтра, когда я буду в офисе.

Линдси взяла телефон, встала со стула рядом с тумбочкой, пересекла спальню и опустилась в кожаное кресло. Джерард достал из шкафа книгу и уселся на кровать, погружаясь в чтение. Он видел, что Линдси чем-то раздражена, а её разговор показался ему скучным.

Но Линдси отнюдь не было скучно. Когда она предложила перенести разговор на завтра, Джаред перешёл на крик:

– Нет! Не смей от меня отмахиваться!

– Я не отмахиваюсь, просто не знаю, когда это будет возможно.

– Тогда разреши мне приехать к тебе. Перед отъездом ты обещала, что, если ты не сможешь вырваться, мне можно будет приехать к тебе. Так можно?

– Нам придется обсудить этот вопрос завтра, когда у меня будут при себе необходимые документы. Вы можете подождать десять часов? Я перезвоню вам из офиса, – В голосе Линдси послышались металлические нотки. – По какому телефону с вами связаться?

Джаред сказал ей название больницы. Линдси испытала облегчение, услышав, что он лежит не в Американской больнице – звонить туда для неё было бы невыносимо.

– Я вам перезвоню, как только попаду в офис.

– Если ты мне не позвонишь, я сама прилечу ближайшим самолетом.

Джаред вёл себя как избалованный ребенок. К тому же, опасный избалованный ребенок. Линдси совсем не хотелось новых конфликтов с Джерардом, во всяком случае, до рождения ребенка. Дальше видно будет. Из-за того, что она француженка, ребенок по закону является столько же французом, сколько и американцем, во Франции же он будет находиться под французской юрисдикцией. Это будет её ребенок. Если она пожелает забрать ребенка во Францию, Джерард ничего не сможет сделать, чтобы воспрепятствовать этому. Абсолютно ничего. Линдси знала, что эта мысль будет поддерживать её все предстоящие семь месяцев. Когда ребенку исполнится год, они повезут его во Францию – впервые показать бабушке. Джерард, конечно, поедет с ними, но затем ему придется сделать выбор. Он может остаться или уехать, но без ребенка, который больше не покинет пределов Франции. Если Джерард уедет, ребенок будет жить с бабушкой, и тогда Линдси постарается проводить большую часть времени там. Это будет только её дитя, как была бы Бэндит – была бы, если бы не Джерард. Мысли о новом ребенке отвлекли Линдси от воспоминаний о Бэндит. Этот ребенок будет полностью её ребенком. Линдси перестала зацикливаться на том, стоит ли сделать аборт или нет, она приняла единственное для себя решение: оставить малыша. Она продумала все до мелочей, абсолютно все. И если Джаред сейчас вклинится со своими проблемами - это будет совсем некстати.

– Лин, ты меня слышишь? Я сказал, что, если ты не приедешь сама, то я вылечу ближайшим рейсом.

– Куда? – поинтересовалась Линдси ледяным тоном.

– А ты как думаешь? В Лос-Анджелес, куда же еще?

– Позвольте мне решить этот вопрос самой. Я дам вам знать о моем решении. Завтра. Вы меня поняли?

– Вполне. И еще одно, Линдси.

Тон Джареда изменился, и Линдси немного смягчилась:

– Что?

– Я тебя очень люблю.

– Уверяю вас, это взаимное соглашение. – Лин уже почти улыбалась. – Мы с вами побеседуем через несколько часов. Спокойной ночи.

Линдси положила трубку и вздохнула. Она не заметил, что Джерард, отложив книгу, внимательно наблюдает за ней.

– Недовольный клиент?

– Ничего особенного, у меня все под контролем.

– Есть ли на свете хоть что-то, что не было бы у тебя под контролем?

Линдси улыбнулась, глядя Джерарду в глаза:

– Надеюсь, что нет, дорогой, искренне на это надеюсь.

Через полчаса Линдси снова была в кровати. Джерард лежал рядом с ней с открытыми глазами.

– Линдси?

– Что?

В комнате было темно.

– Что-нибудь случилось?

– Нет, конечно, что могло случиться?

– Ну, я не знаю... этот телефонный звонок... Тебе придется уезжать чаще, чем сейчас?

Джерард уже знал ответ на свой вопрос.

– Да. Но я все улажу, я не хочу надолго оставлять тебя одного.

– Со мной ничего не случится.

– Возможно. Но я не буду никуда ездить без крайней необходимости.

– Спасибо, я тебе признателен.

Это были первые добрые слова Джерарда, произнесенные в адрес Линдси за последние несколько месяцев. Он тронул её за руку, и она закрыла глаза. Ему хотелось взять ее руку, пожать, поцеловать ее, назвать ее «моя Линдси», но он не мог. Не мог. Во всяком случае, не сейчас. Сейчас его мысли занимал Фрэнк.

– Не волнуйся, Джерард, все будет хорошо.

Она похлопала его по руке и повернулась к нему спиной, лежа на своей половине кровати.

***

– Ты с ума сошёл! Звонить мне домой среди ночи? – бушевала Линдси по телефону. – А вдруг бы трубку снял Джерард?

– И что из этого? Он всё равно знает!

«Нет, он знал – не настоящее время, а прошедшее».

– Ну, и что же, все равно ты не имеешь права так поступать. Я тебя предупреждала.

– Я имею право делать все, что мне вздумается, – однако, голос Джареда звучал уже не так уверенно. – Линдси, я больше так не могу. Прошло уже больше двух месяцев!

– Ровно на два дня больше, чем два месяца.

Все же, решимость Линдси пошатнулась. Она понимала, что если хочет удержать Лето, то должна что-то предпринимать. Тяжело разрываться между двумя мужчинами... Да, ей предстоял трудный выбор.

– Прошу тебя...

Джаред злился на себя за то, что опустился до мольбы, но Линдси была ему нужна. Он должен быть с ней, он не хотел снова уступать её мужу. События развивались не в пользу Лето, так было всегда, еще и до смерти Бэндит, которая сблизила Джерарда и Линдси, временами они были просто необходимы друг другу… но сейчас Джаред нуждался в ней больше, чем кто-либо другой.

– Линдси? – в голосе Джареда снова послышались угрожающие нотки.

– Джаред, дорогой, ты не мог бы потерпеть еще немного?

– Нет. Если ты не готова предпринять что-нибудь немедленно, между нами все будет кончено. Я больше так не могу. Такая жизнь сводит меня с ума.

Линдси мысленно ужаснулась и спросила себя, что же ей с ним делать.

– Я прилечу на следующей неделе.

– Нет, не прилетишь, ты найдешь какой-нибудь предлог остаться. – Джаред вдруг снова заговорил тверже. – Между прочим, Линдси, в больницу меня привезла одна подруга, женщина, да-да. Я тебе о ней  уже говорил. Если ты не разрешишь мне приехать к тебе, я...

– Джаред, не смей мне угрожать!

Но что-то в его словах и в тоне, каким они были сказаны, задело Линдси за живое.

– Ты хочешь сказать, что женишься на ней?

– А почему бы и нет? Ты ведь вышла замуж, почему бы и мне не стать женатым?

«Черт, а вдруг он серьезно? Вдруг, как в случае с попыткой самоубийства, он действительно осуществит угрозу?»

– Если ты приедешь сюда, – сказала Линдси, – Ты не сможешь открыто разгуливать по всему городу, тебе придется быть очень осмотрительным. Такая жизнь тебе быстро наскучит.

– Может, предоставишь мне самому решать?

Джаред почувствовал, что Линдси колеблется. Его лицо озарилось торжествующей улыбкой.

– Дорогая, я буду хорошо себя вести, обещаю.

 И Линдси тоже улыбнулась.

– Ты всегда хороший. Не просто хороший, ты необыкновенный. Ну, ладно, мой маленький решительный шантажист, я сегодня же закажу тебе билет.

Джаред издал победный вопль.

– Когда мне можно вылететь?

– Когда тебя отпустят из больницы?

– Сегодня вечером.

– Тогда прилетай завтра.

Теперь уже оба не просто улыбались, они смеялись не таясь. «К черту сложности», – думала Линдси, сгорая от желания увидеть Лето.

– И вот еще что, Джаред...

– Я внимательно тебя слушаю, дорогая?

– Я люблю тебя.

***

Джаред прошёл через таможенный контроль первым. Глядя, как он идет к ней, Линдси почувствовала, что её лицо расплывается в улыбке. Джаред подошёл к Линдси и уже собирался её поцеловать, но потом спохватился и просто пошёл рядом с ней. Хотя они только разговаривали, смеялись и перешептывались, с таким же успехом они могли бы целоваться: все равно со стороны было абсолютно ясно, что они счастливы снова оказаться вместе. Линдси почти забыла, насколько Джаред привлекателен, какой он особенный. В последнее время их общение свелось к телефонным разговорам, и сейчас они были буквально опьянены обаянием друг друга. Джаред с трудом сдерживался, чтобы не обнять Линдси. Наконец, они сели в машину, и Джаред получил возможность  прикоснуться к ней, дотронуться до ее лица, до ее тела, прижать к себе и жадно поцеловать. В такие моменты Линдси совершенно забывала о навалившейся на неё горе проблем, она полностью отдавалась любимому человеку, ничто больше не смело занимать её внимания.

– Господи, как же ты хороша! – прошептал Лето, с трудом переводя дыхание и вцепляясь в Линдси с ещё большей страстью.

Баллато немного поёжилась от прикосновений любовника. Несмотря на то, что плод внутри неё был маленький для своего возраста, Линдси опасалась того, что проницательные глаза Джареда могут заметить небольшие увеличения в размерах её талии, именно поэтому она надела широкую блузу, которая свободно развевалась на её фигуре. Лин решила сообщить Лето о своей беременности позже, когда возможности скрывать этот факт уже не останется, пока что ей хватало того, что нужно разобраться с работой, с Джерардом и с постоянными претензиями Джареда.

– Глупая, если бы не моя настойчивость, ты бы, наверное, не подпускала меня к себе целый год.

– Нет, просто обстоятельства складывались не в нашу пользу.

Джаред закатил глаза и вздохнул.

– Теперь это уже не важно, все позади. Пока мы вместе, все остальное меня не интересует.

Линдси хотелось спросить, сколько времени Джаред собирается пробыть в Америке, но она не решилась.

Машина остановилась рядом с отелем, Джаред помог Баллато выйти. Лето уже зарезервировал себе номер в отеле и заплатил за десять дней пребывания, им оставалось только скрыться в номере. Коллег Линдси предупредила, что её весь день не будет в офисе.

***

– Лин, это ты? – сонно спросил Джерард.

Он приподнял голову от подушки и улыбнулся в темноте. Был третий час утра, и он уже часа два как спал.

– Да, а ты кого ждал, президента?

– Нет, тебя. Почему так поздно?

Линдси даже не позвонила, что задержится, но Джерард не волновался.

– Засиделась с приезжими клиентами. Мы весь день проводили закрытую встречу, даже на ленч не выходили.

Вместо ленча в городе они заказали еду в номер, а обед по особому распоряжению Линдси, им доставили из ресторана.

– Звучит очень скучно.

Джерард улыбнулся и присел на кровати.

– Как ты себя чувствуешь?

Линдси отвернулась от Уэя и начала раздеваться. Было странно вернуться домой, к мужу. Она чуть было не осталась с Джаредом на всю ночь, но в последний момент передумала. Зато она пообещала Лето провести с ним уик‑энд и еще несколько дней на неделе.

– Спасибо, нормально, спать очень хочется.

– Ну, и хорошо, мне тоже.

Линдси легла в их общую постель, дотронулась до щеки Джерарда, поцеловала ее – поцелуй пришелся куда-то в макушку – и сказала по-французски:

–  Спокойной ночи.

То же самое она сказала перед уходом Джареду, только тогда она еще добавила «mon amour» – любовь моя.

***

– Мне все равно! – заявил Джаред. – Я никуда не уеду. А если ты перестанешь оплачивать отель, я буду платить сам или сниму квартиру. У меня виза на полгода.

– Но это нелепо! – Линдси бросила на него сердитый взгляд. Они спорили уже час, но так и не пришли ни к какому решению.

– Я тебе уже говорила, через две недели я прилечу в Париж.

– Надолго? На пять дней? На неделю? А дальше  что? Ты улетишь, и я снова два месяца тебя не увижу? Вот уж нет! Или мы остаемся сейчас вместе, или все кончено. Навсегда! И это, Линдси, мое последнее слово! Решай, чего ты хочешь. Или я остаюсь здесь, и мы придумываем что-то вместе, или я возвращаюсь домой. И тогда между нами все кончено. Finis! Ты это понимаешь? – тон голоса Джареда переходил всякие границы, – Но в старую игру я больше не играю, для меня она закончена! Я не понимаю, почему ты хочешь оставаться его женой, теперь у тебя нет даже такого оправдания, как Бэндит. Но мне плевать! Я не собираюсь вечно жить без тебя. Я просто больше так не могу. Или я остаюсь, или... – он посмотрел на Линдси злым взглядом, – или я ухожу навсегда.

– А как насчет срока действия твоей визы? Конечно, если я позволю тебе остаться.

Линдси поспешно прикидывала в уме. Шесть месяцев... это можно использовать. Когда у Джареда кончится виза, он уедет домой, через несколько недель следом отправится сама Линдси. Потом она поселит Джерарда с малышом у матери и даже сможет проводить там большую часть времени, это будет вполне разумно. Она, конечно, по-прежнему будет летать из Франции в Штаты и обратно, но её основной базой станет Париж.

– Знаешь, Джаред, – сказала, наконец, Линдси, – все еще может сложиться удачно. Если я скажу, что с будущего года планирую сделать своим основным местом жительства Париж, что ты на это ответишь? У меня по-прежнему будет офис в Лос-Анджелесе, но вместо того чтобы жить здесь и постоянно летать в Париж, я собираюсь, наоборот, жить там и летать сюда.

– Ты поселишься в Париже с мужем?

Джаред смотрел на Линдси настороженно, он пока не вполне понимал, что у неё на уме.

– Не обязательно, совсем не обязательно. В следующем году в моей жизни должны произойти некоторые изменения.

Линдси посмотрела на Джареда с едва заметным намеком на улыбку, и его глаза тоже немного потеплели.

– Ты переселишься в Париж? Но почему?

Ему хотелось добавить: «Ради меня?», но он не решился.

– У меня есть сразу несколько причин вернуться в Париж, и ты занимаешь среди них не последнее место.

– Ты серьезно?

Джаред всмотрелся в её лицо, и его удовлетворило то, что он увидел.

– Серьезно.

– А до тех пор?

– Пока, наверное, придется разрешить тебе остаться здесь.

Линдси улыбнулась. Не успела она закончить фразу, как Джаред подошёл к ней и крепко обнял.

– Значит, это серьезно?

– Да, дорогой мой.

Линдси припарковалась на углу и вышла из «ягуара», заинтересованно оглядываясь по сторонам. Местечко на Сансет-стрит, куда поселился жить Джаред, было спокойным и тихим, здесь нечасто ходили прохожие, редко проезжали машины, а находившийся в паре километров лес только добавлял живописности этому месту. Линдси остановилась у входа в узкий дом, зажатый между двумя соседними, и нажала одну из кнопок звонка – всего их было две. Джаред жил в небольшой квартирке на втором этаже. Дверные ручки в квартире были из полированной меди, полы – из черно-белого мрамора, и Линдси, ожидавшей внизу, было слышно, как Джаред идёт к двери. Они сняли эту квартиру вместе с мебелью на несколько месяцев, причем на поиски ушло не больше недели. Джаред прожил на новом месте уже два дня, но только сегодня они впервые собирались пообедать «дома».

Слушая звук приближающихся шагов, Линдси не могла не улыбнуться. Она снова подумала, что приняла правильное решение, даже если Джаред её к этому немного и подтолкнул. Будет замечательно иметь его рядом всё это время. Джерард больше не составлял Линдси компанию, обычно он уходил в свою студию и подолгу сидел там, хотя, не было похоже, чтобы он там работал, скорее, просто сидел.

Линдси еще раз нажала кнопку звонка. Дверь резко распахнулась, и перед ней предстал сияющий Джаред в элегантной синей рубашке и чёрных джинсах, превосходно смотрящихся на нём.

Линдси счастливо улыбнулась и бросилась к нему в объятия. Уже через минуту Баллато закрывала дверь в квартиру с мыслью: «Сегодня мы проведём чудесный вечер».

***

– А чем занят сегодняшний вечер у Линдси? – спросил Майки.

– Она, как обычно, на деловой встрече, – Джерард улыбнулся брату. – В последнее время она работает с клиентами из Европы, и я её почти не вижу.

В этот день Джерард, наконец, поддался на уговоры Майки пойти куда-нибудь пообедать. С того момента, когда они в последний раз куда-то выбирались вместе, прошло уже больше недели, Майки волновался за Джерарда, он не хотел оставлять его одного надолго и всё время пытался вытащить своего брата из дома на прогулку или на обед. 

- Господи, – вздохнул Джерард, – Мне не хочется в этом сознаваться, но как же хорошо выйти в свет!

Джерард мог не волноваться, что случайно столкнется с Фрэнком – он знал, что Айеро такие места не любит.

– Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо. Просто до сих пор не могу поверить в то, что моя жена беременна, причем от меня.

Живот Линдси наконец-то стал немного заметен, но она надевала широкие платья и кофты. Когда Джерард спросил, зачем она это делает, Баллато ответила, что хочет избежать расспросов со стороны коллег. Пока живот не сильно выделялся, она предпочитала скрывать свою беременность.

Майки взглянул на брата и улыбнулся:

– Ты будешь устраивать вечеринку по случаю рождения ребенка?

– Вечеринку?

Младший Уэй кивнул. Джерард удивленно расширил глаза:

– Конечно, нет! Я для этого уже стар. Майкл, как тебе только такое в голову пришло!

– Чепуха! Если ты не стар, чтобы ухаживать за ребёнком, значит, тем более не стар, чтобы устроить по этому поводу вечеринку.

– Только не надо начинать все сначала!

Несмотря на свои возражения, Джерард улыбнулся брату: сегодня в его взгляде не было ни горечи, ни гнева. Майки давно – пожалуй, уже несколько недель – не видел брата таким умиротворенным, к тому же, к Джерарду, похоже, вернулось чувство юмора.

– Да, между прочим, а что ты делаешь в День Благодарения? У тебя есть какие-нибудь планы?

– Да, но ничего особенного, просто пообедаю с несколькими друзьями. А ты?

– Как обычно, ничего, – старший Уэй пожал плечами. – Жена будет работать.

– Не хочешь пойти со мной?

– Нет. Может быть, мне удастся вытащить её куда-нибудь на обед. Когда Бэндит была жива, мы всегда так делали. Конечно, обед в ресторане или в отеле – это не совсем настоящий День благодарения, но лучше, чем ничего. К тому же, нам потом не придется две недели есть бутерброды с мясом индейки.

Джерард вдруг задумался, что делает сейчас Фрэнк. Возможно, он поехал в Джерси, а, может, все еще не вернулся из заграницы. Спрашивать о нём у Майки Джерарду не хотелось.

Разговор перешел на другие темы. В половине одиннадцатого братья встали – сытые, даже слишком, и немного уставшие, оба хорошо провели время в непринужденной обстановке.

– Может, мне удастся уговорить тебя пойти куда-нибудь выпить? – спросил Майки.

Однако, сказано это было без особого энтузиазма, да и Джерард уже устал.

– В другой раз. Неприятно в этом признаваться, но я совсем без сил. Я настолько сильно был измотан за последние несколько месяцев, что до сих пор не могу прийти в себя, мне постоянно хочется спать.

– Так пользуйся тем, что ты можешь не работать, и спи в свое удовольствие.

Но Джерарда не радовало то, что он не работает, он даже жалел об этом. Будь у него работа, ему было бы, чем занять мысли. А начать рисовать он все никак не мог себя заставить. Всякий раз, когда он приходил в студию и садился, в нём словно что-то выключалось. Его мысли либо уносились к Бэндит, к Фрэнку, либо он вдруг впадал в панику из-за будущего ребенка. Он просто сидел, невидяще глядя в пространство, и так могли пройти целые часы.

Майки подогнали автомобиль к самому входу, и он сел за руль. Джерард со вздохом приземлился рядом.

Майкс завёл машину и отъехал от ресторана, когда они подъезжали к развилке дорог, нужная оказалась перекрыта из-за ведущихся строительных работ.

– Наверное, нам лучше проехать через Сансет-стрит. - Он с улыбкой посмотрел на Джеарда. Тот молчал, мечтая только о том, чтобы поскорее добраться до кровати.

Майки затормозил перед светофором. И тут Джерард увидел пару. В первое мгновение он поразился сходству женщины с Линдси, но затем вдруг понял, что женщина не просто похожа на Линдси,  это и есть Линдси. Уэй невольно ахнул. Майки взглянул на брата и, проследив за направлением его взгляда, посмотрел в ту же сторону. Линдси шла по улице с высоким стройным мужчиной в чёрном драповом пальто и тёмной шляпе. Они обнимались. Линдси сейчас нельзя было бы дать её возраста, а элегантно одетый мужчина, держащий её под руку, прекрасно смотрелся рядом с ней.  Линдси над чем-то рассмеялась, запрокидывая голову.  Мужчина поцеловал ее в губы. Джерард смотрел на них словно завороженный.

Мужчина отстранился от Линдси, и Джерард смог его разглядеть. Это был тот самый человек из аэропорта, с которым он видел Линдси в ночь, когда умерла Бэндит. Джерарду вдруг показалось, что из него выпустили весь воздух, внезапно ему стало трудно дышать. Линдси и тот мужчина сели в машину. Джерард схватил Майки за руку.

– Пожалуйста, поезжай скорее, я не хочу, чтобы она нас увидела.

Джерард отвернулся от окна, чтобы не видеть продолжения. Майки нажал педаль газа, и автомобиль рванулся вперед. Джерард пытался привести в порядок спутанные мысли. «Что это значит? Почему этот мужчина здесь? Было ли это... значит ли это... что Линдси?..» Впрочем, все ответы были уже известны не только Джерарду, но и Майки. Проехав еще немного, младший Уэй затормозил. Несколько минут братья сидели в машине молча, пока первым не заговорил Майки:

– Джерард, мне очень жаль, это... Черт, я не знаю, что сказать.

Он посмотрел на Джерарда. Даже в темноте было видно, что тот ужасно бледен.

– Может, пойдем ко мне, посидишь у меня, пока не успокоишься?

Джерард повернулся к брату и посмотрел на него большими карими глазами:

– Знаешь, что самое странное? Я совершенно спокоен. У меня такое чувство, что время остановилось, вся суета, растерянность, все страхи – все внезапно ушло, закончилось. – Джерард отвернулся к окну и продолжил, не глядя на Майки: – Кажется, теперь я знаю, что мне делать дальше.

– Что?

Майки встревожился. Сцена, которую они увидели, стала для обоих настоящим шоком, Майки до сих пор не мог прийти в себя.

– Я от неё уйду.

Майки молчал. Он смотрел на точеный профиль Джерарда, четко вырисовывающийся на фоне темного окна.

– Я не могу жить так всю оставшуюся жизнь. Думаю, эта история продолжается уже годы. В ночь, когда умерла Бэндит, я видел Линдси с этим мужчиной в аэропорту, он прилетел вместе с ней. Самое смешное, что когда в Линдси в сентябре вернулась домой, она поклялась, что между ними все кончено.

– Думаешь, у них это серьезно?

– Не знаю. Я даже не уверен, что это вообще имеет какое-то значение. Беда в том... – Джерард, наконец, повернулся к брату. – В этом браке я все равно не получаю того, что мне нужно. Независимо ни от чего. Я все время один. У нас с Линдси больше нет ничего общего, нас не объединяет даже этот ребенок. Как только малыш родится, Линдси отберет его у меня точно так же, как отобрала Бэндит. Так с какой стати мне с ней оставаться? Из чувства долга? Из трусости? Из-за какого-то безумного представления о верности, которое я волочил за собой все эти годы? Ради чего? Ты видел, как она сегодня выглядела? Майки, она выглядела счастливой. Она казалась помолодевшей. Знаешь, со мной она не выглядела так, наверное, лет десять, если не больше. Сейчас я даже не уверен, что она вообще когда-нибудь казалась такой счастливой рядом со мной. Может быть, он ей больше подходит. Может быть, он способен дать ей то, чего у меня нет, и никогда не было. В любом случае, это её забота, я выхожу из игры.

– Может, ты должен все обдумать? – тихо предположил Майки. – Возможно, сейчас не самое подходящее время принимать решения, а лучше подождать до рождения ребенка. Разве ты хочешь остаться один сейчас?

– А ты не заметил, что я и так уже один?

С этим Майки был согласен, но ему не нравилось выражение глаз Джерарда. Никогда еще он не видел брата настроенным столь решительно, и это его пугало. Наконец, они остановились перед домом Джерарда.

– Хочешь, я войду вместе с тобой?

По крайней мере, они точно знали, что Линдси нет дома. Джерард покачал головой;

– Нет, я хочу побыть один. Мне нужно подумать.

– Ты собираешься поговорить с ней уже сегодня?  - Джерард ответил не сразу, он долго смотрел на Майки, и в глазах его была боль. Ему все-таки трудно было смириться с происходящим.

– Не знаю, может быть, и нет. Возможно, она не придет домой ночевать.