Глава 36

Майки проехал по узким улочкам Лос-Анджелеса и свернул в переулок, ведущий в сторону залива. На сиденье рядом с ним лежала бумажка с адресом, Майкл заглянул в нее и убедился, что едет правильно. Еще один поворот, еще один переулок, потом тупик, и вот, наконец, он на месте. Дворик, огороженный миниатюрным деревянным заборчиком, раскидистый куст, за которым почти спрятался крошечный домик. Майки узнал «сокровище» по описанию Джерарда и влюбился в дом с первого взгляда.

Он вышел из машины и направился к двери. Руки его были заняты покупками, ему пришлось исхитриться, чтобы дотянуться до кнопки звонка.

Джерард открыл дверь почти сразу же. Он был в джинсах, красных тапочках на веревочной подошве и в красном свитере поверх ярко-желтой футболки. Его волосы были зачёсаны назад и уложены гелем, в глазах теплилась улыбка.

– С Рождеством! Я так рад, что ты смог приехать, – Джерард протянул руки к Майки, и братья обнялись. – Я уехал всего две недели назад, но меня уже замучила ностальгия.

– Напрасно, здесь замечательно.

Майкл вошёл в дом и огляделся. Джерард неплохо потрудился: покрасил кухню, вымыл полы, повесил несколько картин на стены. В углу стояла крошечная елка, украшенная лампочками и серебряными шарами. Под деревцем лежало три пакета с подарками, каждый был помечен именем Майки.

– Тебе правда нравится?

Джерард улыбнулся и стал похожим на маленького мальчика. Впервые за долгое время он выглядел счастливым и умиротворенным. За эти несколько недель он вновь обрел себя. В маленькой светлой гостиной мебели было немного, но комната казалась уютной и гостеприимной. Здесь стояли плетеное кресло, заново выкрашенное в белый цвет, и очаровательный старинный диванчик, на котором Джерард сменил обивку на нежно-бежевую. Повсюду были видны комнатные растения и цветы в живописных старых бутылках вместо ваз. На стенах висело несколько любимых картин Джерарда, а на пол он купил чудесный ковер с очень красивым орнаментом. На каминной доске были выставлены медные горшки, на маленьком дощатом столе, за которым могли поместиться двое, стояли латунные подсвечники. В комнате была даже бронзовая люстра. Джерард приметил в магазине очень интересные занавески белого цвета с замысловатыми зелёными узорами, напоминающими наскальную живопись, не теряя времени, приобрёл их и повесил на гардины, убедившись, что они довольно удачно вписались в интерьер. Казалось, Джерард жил в доме уже многие годы.

Стены маленькой спальни он оклеил светло-синими обоями с рисунком в старинном стиле, рядом с этой спальней находилась вторая, еще меньше. Эта спальня была пуста, если не считать плетеной колыбельки и деревянной лошадки в углу возле двери, оставшихся после предыдущих хозяев.

Майки огляделся, одобрительно кивнул и сел на стул.

– Джерард, я просто влюбился в твой дом. Можно мне здесь остаться?

– Можно как минимум на год. Но, боюсь,  кое-что тебе может не понравиться, у дома есть свои причуды. Например, горячая вода появляется и исчезает совершенно непредсказуемо, печь разогревается целую вечность, окна туго открываются, камин дымит... – Джерард усмехнулся. – Но он мне все равно нравится. В нём так уютно, гораздо лучше, нежели громадный дом, в котором не знаешь, куда и податься.

– Точно. Твой дом нравится мне гораздо больше моего, в моем совсем нет шарма и какого-то… очарования.

– В твоем больше шика. Но меня вполне устраивает этот, -  Глядя на Джерарда, трудно было поверить, что всего лишь месяц назад он жил в шикарном особняке. Он казался вполне довольным своим нынешним положением.

– Хочешь кофе?

Майки кивнул. Джерард ушёл на кухню и вернулся с двумя кружками, над которыми поднимался пар.

– Ну, что новенького?

Мольберт, стоящий в углу кухни, уже сказал Майклу то, что его интересовало. Джерард вернулся к работе.

– Я снова рисую, – сообщил Джерард с радостью и гордостью.

– Это я понял. Но что ты собираешься делать с картинами?

– Наверное, буду продавать. Я уже продал три картины, на эти деньги куплены мебель, посуда, простыни.

Джерард не уточнил, что, кроме трех картин, он продал серьги с изумрудами и бриллиантами, немного богатства своей бывшей жены. Но он об этом не жалел, из оставшихся вещей он ничего не стремился сохранить, сейчас для него важнее всего было начало новой жизни без Линдси, все остальное больше не имело значения.

– Где ты их продаешь?

Майки задал свой вопрос не без умысла, но Джерард предугадал ход его мыслей. Он усмехнулся и отпил кофе из кружки.

– Это не важно.

– Если ты не хочешь встречаться с Фрэнком, не встречайся, но почему бы не позволить ему продавать твои картины?

Майки виделся с Фрэнком всего неделю назад, и выглядел он тогда ужасно. Ему хотелось подсунуть Айеро адрес своего брата, но он понимал, что не имеет права так поступить. Джерард должен сам найти к нему обратную дорожку. Если он вообще это сделает, в чем Майки начинал сомневаться. Джерард выглядел счастливым, казалось, что ему лучше одному.

– Может, хотя бы позвонишь Фрэнку насчет своей работы?

– Не говори глупости, Майкс. Что бы я этим доказал? Нет. Я не могу. Даже если я позвоню и попрошу его заняться моими картинами, он, скорее всего, плюнет мне в лицо.

– Очень сомневаюсь.

Однако Майки не исключал, что Джерард может оказаться прав. В последнее время Айеро перестал спрашивать младшего Уэя, как дела у его брата. Они словно заключили между собой молчаливое соглашение и больше не упоминали о Джерарде. Майки понимал Фрэнка.

– А как Лин? От неё слышно что‑нибудь?

Джерард покачал головой.

– Я ему позвонил после того, как поговорил со своим адвокатом. Линдси меня понимает, мы практически все решили.

– Как ты думаешь, она женится на том мужчине? -  Джерард вздохнул и улыбнулся:

– Возможно. Сейчас он живет с ней в её доме. Но мне кажется... – его улыбка угасла, – что мой уход стал для неё своего рода шоком. За последний год с нами обоими слишком много всего произошло.

Майки пытался понять, не скучает ли Джерард по Линдси. Глядя на него, можно было подумать, что это так. Но быть может, лишь по привычке. В любом случае он проделал огромный путь.

– Откуда ты знаешь, что тот мужчина живет в доме Линдси?  - Майки сомневался, что Лин сделала столь честное признание сама.

– Мне сказала Мишель, когда я позвонил, чтобы узнать, как у нее дела. Насколько я понял, в следующем месяце она увольняется. Линдси не нужны лишние напоминания о моем присутствии в доме. Так что мы все должны начинать жизнь с нуля.

– Так вот, оказывается, как называется то, что ты делаешь, – протянул Уэй младший.

Джерард с улыбкой кивнул:

– Начинать с нуля не очень легко, но я пытаюсь. Дом и работа не дают мне скучать и задумываться. В следующем месяце я хочу закончить отделку.

Майки улыбнулся. За непринужденным разговором в уютной гостиной время летело незаметно. В начале шестого Джерард встал и включил свет.

– Я и не заметил, что мы сидим в потемках.

– Мне пора, – сказал Майкл. – Еще через мост ехать. Между прочим, у тебя есть какие‑нибудь планы на Рождество?

Майки не сомневался, что никаких планов у Джерарда нет. И Уэй-старший действительно покачал головой.

– В этом году я собираюсь просто посидеть в тишине... здесь.

Майки кивнул и почувствовал угрызения совести.

– Я собираюсь в горы, покататься на лыжах. Хочешь со мной?

Джерард засмеялся и покачал головой. Он хотел провести спокойное мирное Рождество в своём маленьком уютном доме, подальше от шумной атмосферы, которая была неизменным спутником его младшего брата.

– В этом году я вряд ли смогу кататься на лыжах.

– Я знаю, ты не горишь желанием, но ты мог бы просто поехать со мной, чтобы немного развеяться.

– И замерзнуть там? Нет уж, спасибо, лучше я останусь здесь.

– Ну, хорошо. Но я оставлю тебе номер телефона, по которому со мной можно связаться. Если тебе что‑то понадобится, ты всегда можешь обратиться ко мне.

– Я знаю, знаю.

Джерард собрал подарки, приготовленные для Майки, вручил их брату и посмотрел на свертки, которые сложил под его елочку Уэй-младший.

– С Рождеством тебя. Надеюсь, это будет счастливый год, -  Майкс с улыбкой притянул к себе брата для объятий.

– Обязательно будет.

Рождество пришло и ушло без пышного ритуала, сопровождавшего его в прошлые годы. Не было дорогих подарков от Бэндит, выбранных девочкой и оплаченных матерью. Не было французских духов в хрустальных флаконах, костюмов, дорогих напитков. Джерард получил четыре подарка от Майки. Он развернул их ночью, в канун первого в его жизни Рождества, проводимого в одиночестве. Поначалу Джерард боялся, что боль и чувство одиночества будут невыносимыми, но ведь он не был одинок, он просто был свободен. А если Рождество и было печальным, то лишь самую чуточку. Джерард понял, что скучает по Линдси и Бэндит, ведь Рождество всегда было их праздником – шум, жареная индейка или гусь, Мишель на кухне, горы подарков под елкой... Именно этого Джерарду не хватало, а вовсе не богатства, ему не хватало знакомых лиц вокруг – сияющего личика маленькой Бэндит и молодого лица Линдси. Но оба остались в прошлом, ушли безвозвратно. Джерарду даже не пришло в голову позвонить в рождественскую ночь бывшей жене, хотя бы для того, чтобы услышать её голос. Уэй сидел возле елочки и пил горячий шоколад. Кому  действительно хотелось позвонить, так это Фрэнку. Он предполагал, что он проводит Рождество в Нью-Джерси. Сидит ли он тоже один, как Джерард?

Ложась спать, Уэй слышал где‑то в отдалении рождественские песнопения и тоже стал тихонько напевать. Усталость, которая мучила его последние несколько месяцев,  прошла, он давно не чувствовал себя так хорошо, как сейчас. Но у него и жизнь стала проще. Джерарда, правда, беспокоило его финансовое положение, но и здесь ситуация была под контролем. Он нашёл небольшую галерею, где его работы успешно продавались. Правда, за каждое полотно давали меньше пары сотен долларов, но этих денег ей хватало на оплату аренды дома и самые необходимые покупки. Да и деньги, вырученные за серьги с бриллиантами и изумрудами, еще не кончились. В банковском сейфе у него хранились драгоценности, которые тоже можно будет продать. Джерард понимал, что этих денег ему должно хватить на приличное время, к тому же скоро состоится суд, и после развода он получит некоторую сумму от Линдси.

Улыбаясь своим мыслям, он лёг в постель и повернулся на бок, с головой укрывшись одеялом.

 - Счастливого Рождества, Джерард! В этом году всё точно будет хорошо.