Как жить дальше? Как набраться сил, чтобы просто посмотреть в глаза собственному отражению? Как смириться с тем, что сделал он, и с тем, что сотворил я сам? Эти вопросы мучили меня первые несколько часов после того, как я вернулся домой в состоянии реальной истерики, сотрясаясь всем телом. Потом – всё. Все чувства отшибло. Их просто не было. Не было и мыслей. Сознание будто поставило невидимый заслон. Я не мог думать о произошедшем, не мог вспоминать. Словно разум защищал сердце от невыносимой боли, разрывающей на куски, полосующей подобно лезвию… Я пребывал в дичайшей апатии. Не хотелось ничего. Абсолютно. Никаких стремлений. Никаких желаний. Пустота. Ноющая, затягивающая бездна где-то в районе сердца. И такое состояние было куда лучше, чем тот сумасшедший замес чувств, грозящий обрушиться на меня, если этот заслон, выстроенный разумом и врожденным эгоизмом, сломается. Через день я понял, что надо уехать. Я не почувствовал это, я просто это понял, проснувшись следующим утром. Я не помню, как бубнил что-то Майки, как объяснялся перед тетей, как скидывал вещи в чемодан… Помню лишь отрывок, как вылетел на улицу, волоча за собой брата, и подошел к любимой машине. Я поклялся разбить ее в тот вечер. Но вскоре осознал, что не смогу этого сделать. По идее, я должен был жечь все мосты, рвать когти из этого города, который стал для меня Адом на Земле. Да, кстати, после того вечера я окончательно уверился в том, что отбываю в этом гадком местечке наказание за грехи, совершенные в прошлой жизни. Но сейчас это уже неважно. Я рассказал брату о том, что натворил. Я просто не мог по-другому. В тот момент. Мне нужно было выплеснуть куда-то эту боль, вылить ее из себя – она сжигала изнутри, разъедала внутренности, словно кислота. Своеобразная коррозия души. Ее останков. Руин. Я бы сломался, не выдержав этого ужасного груза. Да, стремно рассказывать такое четырнадцатилетнему пацану, но в тот момент у меня не было иного выхода. Я мечтал избавиться от этого чувства, разъедающего, прожигающего дыру в сердце, испепеляющего гордость, ломающего меня… Я был слаб и жалок. Я ненавидел себя за эту слабость. Презирал за эту боль. Удивительной оказалась реакция брата. Я рассчитывал на истерику, на испуг, на осуждение. Но он лишь вымолвил побелевшими губами: «Нужно валить отсюда!». И он был прав, пожалуй. Майки боялся, что Би Джей заявит в полицию. Но я знал, что он не сделает этого. Я просто знал это, хоть и не был в состоянии толком объяснить сию уверенность. Ему гордость не позволит. Уже по этой элементарной причине он не пойдет писать на меня заявление. И от осознания этого меня скручивало в морской узел. Где-то на задворках подсознания, на периферии моей выжженной, нарывающей души я желал, чтобы меня осудили за то, что я совершил. Мне было больно из-за того, как он обошелся со мной. Я ненавидел его за это, я презирал его, я хотел его убить. Я жалел себя и клялся, что никогда в жизни больше не поверю никому из этих продажных ублюдков, которые только носят гордое название «люди». Но над всеми этими чувствами явственно преобладало одно: стыд. Мне было так мучительно стыдно за совершенное, что хотелось лезть на стены и выть в голос. Меня разрывало изнутри, драло на части, сжигало, давило, ломало. Мне хотелось стоять под душем и тереть себя губкой до красноты, до содранной кожи, до крови, до мяса… Лишь бы смыть все это - эту грязь, эту боль, эту ненависть и этот стыд… Память… Я хотел забыть. Нет, не так, я отчаянно желал позабыть обо всем, что произошло за последние несколько месяцев. Я ненавидел себя. Больше, чем его и всю его компанию, вместе взятую. Изнасиловать человека… Это хуже убийства, хуже всего, что только можно совершить. Плевать, что он сам виноват. Я не железный, в тот момент ненависть просто ослепила меня, я не контролировал себя, просто не мог. Он сам довел меня до такого состояния, прекрасно осознавая, чем это может кончиться. Но мне все равно было мучительно стыдно, больно и так противно, что и впрямь хотелось покончить жизнь самоубийством. Суицид - одно простое слово, простой поступок - и все это прекратится. Не будет больше боли. Не будет стыда и унижения. Не будет презрения. Я никогда вновь не увижу его глаз, не услышу его голос. Ни во сне, ни наяву. Но знаете, что было самым парадоксальным в тот момент, когда я лихорадочно вдавливал педаль газа в пол на пути в родной Джерси? Я скучал по нему. Я просто дико скучал. По тому, что было между нами, пока не превратилось в ложь. Пусть изначально было ложью, иллюзией, обманом, пусть. Но я готов был жить этим враньем, верить в него, лишь бы всегда видеть его глаза, его улыбку… Сейчас я ненавидел его и скучал по нему. Я презирал его и был влюблен в него. До сих пор. Раньше я полагал, что во мне живет садист. Как оказалось, я ошибался. Во мне сидит мазохист. Этот белобрысый гаденыш извращался надо мной, втаптывал в грязь, унижал и ломал, но оттого я лишь сильнее влюблялся в него. Я уже устал спорить сам с собой и признал очевидное. Да, я влюбился. Влюбился в редкостную суку и сволочь. Но, что поделать, сердцу не прикажешь. Банальщина, да, но жизнь – вообще банальная штука. Ни боль, ни страх, ни стыд не смогли вытеснить этого чувства. И я отчаянно скучал по нему в этот момент. Мне хотелось вернуться. Просто повернуть машину и вернуться в Родео. Мне хотелось извиниться перед ним и хотелось убить его. Я хотел поцеловать его и хотел причинить ему столь же сильную боль, какую он причинил мне. Я до сих пор бредил им, и сейчас во мне причудливо смешалось желание подарить нежность с дичайшим порывом затрахать до смерти. Та гамма чувств, что бушевала в душе в то мгновение, когда я яростно гнал машину по знакомой дороге в город, родной до омерзения, - ее невозможно описать. Никакие нагромождения пафосных метафор не помогут. Как можно выразить чувство ненависти, боли, стыда и влюбленности в одном или даже нескольких словах? Ответ прост: никак. И я даже не стану пытаться. Скажу лишь, что в тот самый момент меня действительно распирало. Раздирало. Этот ураган эмоций, он грозил сломать меня. Он застилал глаза, сбивал дыхание, заставлял кровь с бешеной скоростью бежать по артериям. Меня трясло, я испытывал так много, но в то же время ничего. Когда эмоции сливаются в дикий водоворот, смерч, который вот-вот снесет все на своем пути, сорвет тебе крышу и навсегда разобьет сердце о камень суровой реальности и несбывшихся надежд… В этом торнадо невозможно различить хотя бы одно чувство как таковое. Тут нет чистых эмоций, они словно срастаются воедино в этом жутком вихре, образуя невероятный замес, давя на грудную клетку… И это мешает вдохнуть полной грудью. Застилает взор. Заглушает вопли разума. Словно на автомате, ударяю по кнопке включения радио. Рев мотора перекликается с мягкими гитарными переливами, образуя странную какофонию звуков. Да, кстати, о машине… Почему я не разбил ее, как хотел? Ведь, по идее, я ненавидел его, а уж этот его подарок, который, опять же, был сделан лишь для поддержания иллюзии, что я ему нужен… Но, как бы то ни было жалко, мерзко и противно лично для меня, я не хотел забывать его. Нет, я желал запомнить лишь то хорошее, что у нас было. Пусть ложь. Я не хотел помнить остального - боли, унижения, насмешек. Я желал запечатлеть в памяти его искреннюю улыбку, горящие глаза, смех. Просто чтобы не было так больно, чтобы сердце не ныло так мучительно. И эта машина… Она осталась как связь с прошлой жизнью. Как хиленький мостик, который никогда не будет сожжен. Как напоминание о нем. Как урок. Я знал, что теперь каждый раз, глядя на нее, буду вспоминать его и наше время. И раз за разом убеждаться, что никому нельзя верить. Доверяться. Привязываться. Слабость – непозволительная роскошь в нашем монструозном мире. И это авто будет материальным воплощением моих воспоминаний, нашего времени и вынесенных из него уроков.
Listen to your heart When he's calling for you Listen to your heart There's nothing else you can do I don't know where you're going And I don't know why But listen to your heart Before you tell him goodbye Слушай свое сердце, Когда оно взывает к тебе, Слушай свое сердце, Когда больше ничего не остается Я не знаю, куда ты направляешься, И не знаю, зачем, Ты просто послушай свое сердце, Перед тем как сказать ему: «Прощай».
Женский голос приятно ласкает слух. А лирика режет больнее ножа, ранит сильнее пули. Я не могу даже слышать слово «heart», а уж тем более дурацкий призыв слушать свое сердце. Как можно его слышать сейчас, когда оно молчит? Разрывается от боли и стыда. Когда твое сердце становится твоим злейшим врагом, а чувства армадой обращаются против тебя. Как можно его слушать, не подскажете? Раздраженно луплю по кнопке «next», переключая радиостанцию.
You're never gonna feel, You're never gonna heal, You're never gonna know what's fake or real 'Til you know who you are You're lying to your face And running in a race, You're never gonna win 'til you find your place And you know who you are Ты никогда не будешь чувствовать, Никогда не будешь исцелен, Никогда не отличишь реальность от фальши, Пока не поймешь, кем являешься Ты врешь самому себе И несешься в гонке, Из которой никогда не выйдешь победителем, пока не найдешь свое место И не осознаешь, кем являешься
Вот это уже более похоже на правду. Я никогда не буду чувствовать, никогда не буду исцелен. Эти раны будут кровоточить всю жизнь, сколько их не зализывай. С этим придется смириться и просто жить дальше. Я никогда не пойму, где обман, а где истина. А как иначе? После того, как тебя попросту раздавили, сломив до основания.
‘Til you know who you are Пока не поймешь, кем являешься…
А ведь я и впрямь не тот, кем прикидывался все эти гребаные семнадцать лет. Я воображал себя Богом - неприступным, сильным, холодным. Вся эта напускная гордость, величие, ложные принципы… На самом же деле именно я был бакланом, а не все вокруг меня. И то, что он сделал, отчасти помогло мне. Я сломался. Но, сломавшись, наконец признал, что я - всего лишь человек. Мне так же, как и всем, присуща такая слабость, как чувства. Я могу испытывать все то же, что и остальные. И я не могу противиться этому. Я такой же, как все, черт подери, за одним исключением - я просто дурак. Семнадцатилетний парень, воображающий себя хладнокровной мессией, наконец обломался по всем статьям. Впервые мне причинили боль. Впервые меня унизили. Впервые я испытывал стыд. Впервые. Возможно, именно из-за этой новизны, все чувства столь остры сейчас. Ведь, несмотря на всю прожженность и мелочный цинизм, моя душа была фактически девственна. Я никогда не испытывал ничего, а тут вдруг обрушился громадный поток эмоций всех калибров. Я не выдержал. Но сейчас мне вдруг показалось, что я могу поднять голову. Могу взглянуть в глаза собственному отражению. Могу жить дальше. Оставить это в прошлом, в этом городе, позади. Никогда больше не возвращаться, забыть, принять… Что угодно, но я могу это сделать, черт подери. Я скажу ему: «Прощай». Ему, всем им, всему тому, что у нас было. Хватит. В самом деле, сколько можно? Я не успеваю толком насладиться моментом триумфа разума и чистой самовлюбленности над остальными чувствами. Какой-то нечеловеческий вопль Майки и визг тормозов над ухом вырывают меня из размышлений. Последним, что я видел тогда, был громадный грузовик, несущийся на нас. И за секунду до столкновения на меня что-то нашло… Впоследствии я всю жизнь безрезультатно буду пытаться объяснить себе то, что тогда произошло. Это было невозможно, это было парадоксально, это не вязалось ни с одним законом жанра… Впоследствии я так и не смогу осознать, почему за миг до смерти, на грани жизни, в последнее мгновение я думал лишь о том, что никогда больше не увижу ЕГО… Почему последнее, что стояло у меня перед глазами, был не я сам, не брат, не родители, а ОН…
Вот чёрт((( ну какого хрена надо было думать об этом именно за рулём( если бы в жанре было написано, что это Deathfic, то я бы подумала, что Майки умрёт... но, к счастью, это не так) ну вот, теперь Джерард попадёт в ту же больницу что и Билли (он же в больнице, дада????) ооочень жду продолжения))) Reckless
BamMargera, Ваши предположения относительно дальнейшего развития сюжета весьма интересны) Не буду рушить интригу - you're welcome to the next part. Автора сегодня конкретно прет, да и такие комменты, безусловно, вдохновляют Джонни Водка, радует, что интересно) Прода - ну что ж, enjoy)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
