Глава 4.

Самолет. Небо где-то между Парижем и Москвой. 19 апреля. 10 утра.

Джерард, которому не удалось нормально выспаться в аэропорте, мирно посапывал в кресле самолета, чуть ли не с самого начала отлета. Вначале, все было хорошо, но друг его сон сменился: в нем появились вдруг смутные очертания чего-то непонятного и от этого пугающего ; в ушах звенела ужасная какофония, иногда прерывающаяся жутким воем, писком и всплихиванием. Он беспокойно шевельнулся раз, другой, потом заерзал в кресле, попытался что-то ухватить во сне... Неизвестно, чем бы это все закончилось, но тут на него в реальности, а не во сне, упало что-то каменно тяжелое, едва не прищемив ему причинное место. Джерард тихо охнул и зачем-то схватился за голову. Вместо расплывчатого марева, бушевавшего минуту назад в его сонном мозгу, перед глазами открылся вполне безобидный салон первого класса, спинка кожаного кресла, стоящего спереди и чья-то плешивая голова, маячившая сверху над спинкой. Джи глубоко вдохнул, посчитал про себя до трех, пока остатки кошмарного сна окончательно не исчезли и только после этого, наконец, оглянулся в поисках того, что бы могло на него упасть. Не обнаружив ничего подозрительного, он взглянул к себе на колени и с удивлением обнаружил на них наполовину закрытый ноутбук. Оторопев, Джерард уставился на него, пытаясь сообразить, с чего это добрый боженька вдруг решил проявить к нему милость и послал от себя вот такой вот маленький сувенир. Из-под полуопущенной крышки доносилось слабое мерцание экрана. Но только Джи попытался поднять ее и посмотреть что же там такое, как вдруг откуда-то со стороны донесся нечеловеческий вопль: «Не-е-е-ет!!!», и ноутбук исчез с его колен таким же чудесным способом, как и появился.

 - Не-е-е-е-ет!! – вопил Патрик с едва держащимися в орбитах глазами, прижимая к груди злосчастный ноутбук, словно тот был последней надеждой человечества. – Не-е-е-е...

 - Да! – рявкнул Джерард так, что иллюминаторы в салоне тихо звякнули, а немногочисленные пассажиры удивленно на него посмотрели. – Изволь немедленно прекратить истерику и объяснить мне, в какое место тебе вколоть укол от патологического дебилизма?

 - Я-я-я-я...

 - Что я-я-я?! – Джерард окончательно рассвирипел.

 - Я-я-я-я-я... ик! – от испуга икнул Патрик и неожиданно вполне нормальным голосом заговорил: - Прости, Джерард, я случайно уронил на тебя свой ноутбук, пока ты спал. Обещаю, больше такого не повторится.*

 - Да про твою жопорукость я уже давно понял, - отмахнулся Уэй. – Ты лучше объясни, почему ты завизжал, как описавшаяся курица, когда я попытался открыть ноут?

 - Ну... я... э-э... испугался, что ты можешь его сломать, - сообщил Патрик, невинно захлопав глазками.

 - Милый... – тихим и не предвещающим ничего хорошего голосом начал Джерард. – Ты меня совсем за идиота держишь? Вот уж не думал...

 - Нет, ну что ты... – залебезил Патрик и в этот момент нотубуку, видимо, надоело находится  под мышкой Патирика, и он, исхитрившись, радостно шлепнулся на пол. Джи не преминул воспользоваться подарком судьбы и, мигом подняв ноутбук с пола, распахнул крышку. После того, что он увидел, с пола пришлось поднимать еще и его, Джерардову,  челюсть. На экране мирно отображался портрет абсолютно голого мужчины в полный рост. Фотограф, ничтоже сумнящеся, запечатлел все нехилые достоинства этого мужчины в самом лучшем ракурсе. Пикантности добавляло то, что на месте его головы почему-то чернела дыра. И лишь только оправившись от первого шока, Джерерд заметил, что эта картинка была открыта с помощью замечательной программы под названием «фотошоп», а голова была всего лишь аккуратно вырезана.

 - Эт-та что? – с трудом выговорил Джи, переводя взгляд то на бесстыдно выставленные мужские прелести на экране, то на красного, как рак Патрика.

 - Ничего! – буркнул тот, отбирая у ошалевшего Джи ноутбук. – Влез, можно сказать, с ногами в мою личную жизнь, абсолютно бесцеремонно вынюхал мою тайну... – Патрик оскорбленно замолчал и отвернулся в сторону.

 - А п-почему он б-без гол-ловы? – промычал Джерард. Патрик не сразу ответил. Лишь спустя пару минут от него донеслось:

 - Потому что я вместо его башки, хотел приделать голову М... – он резко остановился и замолчал. Джерард понял, что сейчас чуть было не был разболтан главный секрет третьего тысячелетия.

 - Чью голову? – елейным голоском поинтересовался Уэй, ничуть не сомневаясь в том, что простодушный Патрик, как всегда, все  расскажет...

 - Не твое свинячье дело! – неожиданно зло буркнул Патрик. Он встал, в одной руке сжимая злосчастный ноутбук, а в другой пустую бутылку от минеральной воды, с которой он никогда не расставался во время перелетов. Считал, что она являлась его талисманом. Секунду поколебавшись, он решительным шагом отправился через ряд от Джерарда и занял там свободное место, благо их там было в предостаточном количестве. Джерард оторопело сидел, даже не попытавшись остановить своего менеджера. Кажется, сейчас он не только разозлил абсолютно незлобивого Патрика, а еще и потерял лучшую «крышу» всех времен и народов, помогающую скрываться от вездесущей жены. Даже от двух жен.

 - Да, дела... – выдохнул Джи.

Москва. Шереметьево. 19 апреля. 11:30 утра.

Один из крупнейших аэропортов страны жил как обычно своей ненорминированой и сумасшедшей жизнью, ежедневно пропуская через себя десятки тысяч людей и сотни самолетов. Если в этом налаженном организме появлялись некие чужеродные элементы, то как правило, они быстро устранялись "иммунитетом" - обслуживающим персоналом аэропорта. Но иногда особо хитрым элементам все же удавалось проникнуть и устроить внутри организма форменную эпидемию. И с этим ничего нельзя было поделать.

 - Вон он!

 - Где?

 - Да вон же!

 - Где? Я не вижу, черт...

 - Глаза разуй, бестолочь! Вон он идет, брюнет...

 - В красной шляпе?

 - Сам ты шляпа, идиот! Это вообще Сережа Лазарев, бля! Вон наш голубчик в черной майке и джинсовой куртке вышагивает...

 - А-а... вижу! Да, хорош, паренек, ничего не скажешь... Не чета тебе, Андрюша. Кажется, я понимаю, почему руководство канала решило тебя заменить...

 - Заткнись! – зло бросил Малахов. – И попридержи свой болтливый язык, а то не видать тебе своих «Окон», как второго подбородка!

 - У меня второй подбородок? – совершенно по-бабьи взвизгнул Нагиев. – Где?!

 - О-о-о... – застонал Малахов. – Ты совершенный кретин или только прикидываешься? Ладно, нечего лясы точить... Пошли!

 Джерард стоял, нервно оглядываясь по сторонам. Обиженный Патрик куда-то умудрился запропастится, а никого похожего на встречающих не наблюдалось. Очутившись один, в незнакомом месте и незнакомой стране, Джерард занервничал и даже чуть-чуть вспотел. Он не заметил, как из-за угла выскочили две ничем не примечательные бабуськи лет семидесяти и, неспеша, засеменили к нему. Лишь толшько когда одна из них ловко уцепила его за рукав и наступила на ногу, он вздрогнул.

 - Слышь, милок, не поможешь нам дотащить сумки до выхода, - прошамкала бабуля, показывая на свои авоськи. – А то мы люди старые, радикулит замучил, не дотянем сами. Поможешь, а?

 - Э-э... да, конечно, - широко, по-американски улыбнулся Джи.** Воспитание не позволяло ему оставить вот так двух беспомощных старушек, хотя он был слегка обескуражен тем, что помощником они выбрали именно его, а не носильщика, который именно для таких целей и нужен.

 - Не стали бы мы тебя беспокоить, да вот деньгов на таскуна нет, - словно услышав его мысли, пробормотала бабка. – А ты, внучок, хороший с виду, настоящим мужиком выглядишь.Такой не откажет в беде. Ну что, пойдем? – и не по-старушечьи цепкой рукой, она ухватила Джерарда за запястье.

 - Э... Постойте! Сейчас должен еще мой друг придти, мне нужно подождать его...

 - Негоже нам ждать, внучок, время идет, понимаешь, родня уже заждалась, - бухтела бабуля, упрямо таща Джерарда вперед. Ее подруга тем временем молча пыхтела рядом с двумя авоськами под мышкой, забыв отдать их Джи. – Сейчас все с мобильниками, с телефонами, созвонитесь и ничего, повстречаетесь как-нибудь.

 Джерард, видимо, понял, что попал в руки двум сумасшедшим и, внешне смирившись с этим, в уме лихорадочно соображал, как поступить. Вырваться из цепких лап старушенции? Она вцепилась в него бульдожьей хваткой, чуть ли не ломая кости, и поэтому освобождение не представлялось возможным. Плюнуть на все правила этикета и дать обнаглевшей бабке по морде свободной рукой? Опасно, мало ли, она может заголосить, сбежится охрана, и скандала не миновать. Самому заголосить? Опять же сбежится охрана и опять же будет скандал. Нет уж, он не хочет в первый же день своего приезда в Москву стать главным героем обложек «желтых» изданий. Про пиар такого рода Роб не обмолвился ни словом, когда зачитывал условия контракта, и поэтому лучше не рисковать. Так и не придумав ничего путного, Джерард решил позволить довести себя до выхода из аэропорта, а там видно будет.

 Тем временем из туалета, зевая и застегивая ширинку, вырулил Патрик и, не найдя Джерарда на условленном месте, слегка удивился. Но, решив, что Джи, видимо, отправился в какую-нибудь кафешку, чтобы перекусить, и, кланя про себя чертову прожорливость подопечного, Патрик начал пробираться сквозь толпу в поисках Уэя.

 - Ты куда пошел милок? А вещи кто нам будем помогать загружать?

Джерард тихо выругался сквозь зубы. Он в компании с двумя полусбрендившими старухами стоял на тротуаре перед подозрительного вида автомобилем неизвестной марки, принадлежавшего, по словам одной из бабок, ее внуку. Бампер у машины отсутствовал, а заднее стекло было небрежно обклеено скотчем. За рулем сидел гориллообразный бугай, с каменным выражением на лице и сверкающей на солнце слегка потной лысиной. У Джерарда отчего-то прошелся холодок по спине, и засосало под ложечкой.

 - Э-э... – замялся Джерард и огляделся вокруг в поисках какого-нибудь волшебного спасителя с грозным видом и с именем Патрик Спенсер в паспорте. Никого похожего вокруг не оказалось, и Джи обреченно вздохнул.

 - Ну ладно, давайте...

 Он приподнял одну из авосек и, кряхтя и удивляясь, как немощная старушка умудрилась допереть такую каменную тяжесть в одинчоку и почему они не попросили о помощи «внучка» за помощи, кое-как преодолел расстояние до машины и уже поднатужился, чтобы бросить авоську в багажник, как почувствовал ловкий удар в коленный сгиб, покачнулся и рухнул прямо в багажник, придавленный сверху неподъемной авоськой. Его высунутые ноги кто-то бесцеремонно запихал поближе к телу, чтобы не мешались. Крышка багажника с клацающим звуком захлопнулась, и слабая надежда на то, что это все одно большое недоразумение испарилась без следа. Взвизгнули колеса, и автомобиль с небывалой скоростью для его зачуханного внешнего внешнего вида помчался вперед. Джерард криво усмехнулся про себя. Нет, все-таки интуиция – великая вещь, сколько раз он уже в этом убеждался. Именно чутье подсказывало ему, когда именно должны были возвратиться родители, в то время, когда он в подростковом возрасте уединялся у себя в комнате с тогдашним – Джи хмыкнул – «лучшим другом». А в этот раз он изменил своему золотому правилу – всегда слушаться внутреннего голоса, за что и был наказан. Но пить боржоми при циррозе печени – дело бесполезное, и поэтому Джерард, с трудом развернувшись, принялся изучать окружающую обстановку. Собственно, изучать было особо нечего, вокруг царила сплошная темнота, и лишь одна тоненькая полосочка света немного ее разряжала. Крышка багажника открываться не желала, но и Джерарда перспектива выпрыгивать из него на полной скорости не прельщала, так что он не очень расстроился по этому поводу. Несмотря на все усилия скинуть авоську с себя не удалось, и Джи осталось лишь смириться с тем, что она вольготно расположилась у него на ногах. Рядом с головой находились какие-то непонятные предметы, кусочек ткани, на ощупь похожий на чьи-то трусы и даже один старый полусгнивший носок. Кроме того, в багажнике нестерпимо воняло дешевым бензином. Джерард, наглотавшись испарений, почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Уже на пороге отключки, в насквозь пропитанном  бензином мозгу, вяло зашевелилась мысль про наличие мобильника, но не успел Джи заснуть руку в карман джинсов, как перед глазами разом вспыхнуло множество разноцветных лампочек, которые ярко светили пару мгновений, а потом вдруг резко погасли.

 Наступила кромешная темнота.

***

Уже отчаявшийся найти хоть какие-то признаки наличия Уэя-старшего в аэропорте, Патрик устало прислонился к стене и с мрачным видом уставился куда-то в сторону. В голове одна за другой мелькали невеселые мысли о том, что он не справился со своей задачей, потерял вверенного ему подопечного, о том, что скажет на это его дядя и по совместительству великий и всемогущий продюссер Роб Кавалло... Представив это, Патрик содрогнулся от ужаса: нужно срочно искать Джерарда! Плевать на обиду, лишь бы он никуда не запропастился. И тут взгляд упал на сиротливо стоящий чуть ли не посреди зала чемодан, заботливо украшенный значками, нашивками и прочими подростковыми прибамбасами, от которых Джерард почему-то был без ума. Неизвестно, почему этот чемодан не привлек к себе внимания дежурившей в аэропорту милиции, да и просто здешних воришек, и Патрик, не веря своим глазам, в два прыжка оказался возле чемодана и подхватил его на руки. Да, сомнений больше не оставалось, чемодан был действительно Уэеевский (ну кто еще мог ярко-красной краской написать через всю крышку «пошел на хер!»), но отсутствие где-либо поблизости самого владельца, совершенно сбило с толку Патрика. Должно было случиться нечто совсем неординарное, чтобы Джерард вот так сорвался с места, оставив свои вещи, и ушел в неизвестном направлении, даже не позвонив... Телефон! Чемодан с оглушающим грохотом рухнул на пол, но Патрик этого даже не заметил. Боже, какой же он дурак, что сразу не позвонил. Чертыхаясь, Спенсер вытащил свой недавно приобретенный новомодный I-Phone и трясущимися руками набрал номер Джи. «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети» - сообщил ему неведомый беспристрасный голос, вместо до боли знакомого и чуть гнусавого Уэеевского «Аллё?». Уже не в первый раз Патрику захотелось убить ту тетку, сообщающую о недоступности абонентов, и он еле сдержался о того, чтобы не запулить ни в чем не повинный I-Phone в стену.

 - Мазафака...

 - Ой, это он! Смотри, вон он! В желтой кофточке! Не может быть... Сам!.. Дайте автограф!!

 Обладатель желтой кофточки Патрик удивленно обернулся. Не к нему ли обращался этот страстный призыв? И точно.С другого конца зала к нему неслись две очаровательные девушки бальзаковского возраста, прижимая к груди по паре больших фотографий нечто блондинистого и заключенных в затейливые рамки с сердечками и разноцветными узорами. Барышни подлетели к нему и наперебой стали протягивать Патрику фломастеры в виде собачек и какие-то странные предметы, напоминающие сшитые вместе шапочки для младенцев, только почему-то шелковые и угрожающе красного цвета.

 - Распишитесь, распишитесь! – голосили две сумасшедшие, распихивая друг друга локтями. Патрику вспомнились чайки, которых он иногда встречал на причале, недалеко от его дома. Этих чаек иногда подкармливал местный сторож, и, видя, что к ним направляется человек с парой-тройкой рыбин в руках, чайки начинали истошно вопить, стараясь перекричать своих сородичей и все норовили первыми добраться до доброго сторожа и в одиночку захапать всю подачку. Девицы до боли напоминали пресловутых чаек. Даже волосы у обеих были выкрашены в пергидрольный белый цвет, а чуть грубые и вульгарные голоса очень напоминали птичье «вяканье».

 - Я вас обожаю!! – в унисон воскликнули дамы. Патрику уже успел надоесть вся эта сумятица.

 - Кхм... Простите, вы за кого меня принимаете? – участливо осведомился он.

 - Ну как же? Вы же тот самый... неповторимый... Басков! Коля Басков! – опять в унисон зачастили они.

 - Кто? – удивился Патрик.

 - Коленька, ну что же вы так? Мы, конечно, понимаем, что вы спущены и все такое, но поверьте излишняя скромность перед верными поклонницами ни к чему. Да вот же вы! – протараторила одна из фанаток и стала тыкать в фотографию блондинистого, явно тоже крашеного мужика лет сорока, с серо-голубыми глазами, широким подбородком  и со слащавой улыбочкой, призванной сражать всех старых девственниц наповал. Мужик подпер пухлой ладошкой щеку и, блистая никелированными зубами и парой пластических операций на лице, поглядывал на всех свысока, явно осознавая свою исключительность и божественное происхождение. Темноволосый, кареглазый и относительно молодой Патрик с родными зубами и без пластических операций лицом непонимающе уставился на фото.

 - Постойте... Но ведь это же не я! Мы даже абсолютно не похожи с данным господином.

Поклонницы, сощурившись, уставились на него. Словно сговорившись, они синхронно начали теребить шапочки для младенцев, оказавшиеся при ближайшем рассмотрении всего лишь женскими бюстгальтерами невероятного размера.

 - Да... Блин, дура, я же говорила, что Коленька не носит желтого! А ты все: «Он», да «Он это», - разочарованно протянула одна девица.  – Значит, Коленька следующим рейсом прилетает. Ладно, пошли, - и схватив под локоть свою подружку, она с каменным лицом прошествовала мимо опешевшого Патрика. Впрочем, вторая престарелая фанатка обернулась и даже попыталась виновато улыбнуться Патрику, но, получив сердитый тычок от первой, вздохнула, и девицы канули в разноцветной толпе.

 - Уф-ф, - облегченно вздохнул Патрик и вытер выступивший было на лбу пот. Сделал он это напрасно, потому что пот мигом появился вновь. – Но где же Джерард?!