Я с самого начала знал, что это было неправильно. Я испытывал к своему брату совершенно ненормальные чувства. При каждой возможности мой взгляд блуждал по его фигуре, его мелодичный смех заставлял дрожать мои колени, ощущение его руки на моем плече порождало спазмы возбуждения внизу моего живота… Мне бы следовало найти кого-то другого, завести нормальные отношения. Но я не мог. Я не хотел.
Иногда я даже думал, что он сможет понять мои чувства. Я пытался прочесть это в его взглядах, улыбках, прикосновениях, что длятся чуть дольше положенного… Но я знал, что это не может быть правдой. Он никогда не смотрел на меня так, как на Берта.
Когда они расстались несколько месяцев назад, у меня появилась призрачная тень надежды, что Джерард забудет Берта и придет ко мне. Но дни превращались в недели, недели в месяцы, и я понял, что этого не случится. Не важно как часто он забирался ко мне в постель по ночам, как крепко держал меня за руку или как сильно сжимал в объятьях каждый божий день, пока приходил в себя после разрыва.
Когда Джерард сообщил, что они снова вместе, с плохо скрываемым возбуждением в голосе рассказывая, как Берт умолял дать ему второй шанс, я едва не расплакался. Я думал, мое сердце разорвется. Меня накрыло такой волной отчаянья, что я почувствовал себя физически больным. Я скатился обратно в депрессию и в последующие пару недель видел своего психотерапевта чаще, чем Джерарда. В конце концов, стало уже не так больно, но и счастливым я не стал. Если отбросить мою ревность, то я беспокоился за Джерарда. Я не доверял Берту. Совсем.

Я наблюдал за ними. Джерард сидел на диване, голова откинута, глаза закрыты. Берт расположился на полу межу его ногами, голова покоилась на животе у моего брата. Его глаза были лишь слегка приоткрыты, он почти спал. Мягкое движение автобуса, казалось, убаюкивало его, но он сражался со сном, поигрывая с небольшой дырочкой на джинсах Джерарда.
Я старался подавить поднимающуюся во мне волну ревности, наблюдая, как пальцы Джерарда перебирают волосы Берта, пытаясь пробраться через спутанную массу. Казалось, Берт наконец сдался и закрыл глаза. Он немного повернул голову и обернул руку вокруг ноги Джерарда.
Мой взгляд скользнул выше на лицо брата, и от его крайне довольного вида мне сделалось плохо. Берт был нужен Джерарду. Не знаю, была ли это любовь или еще что-то, но он нуждался в нем. А я хотел, чтобы Джерард был счастлив. Да и какие вообще у меня могли быть шансы?
Навернувшиеся на глазах слезы заставили меня встать с дивана и на негнущихся ногах пойти в ванную. Я видел, как Джерард поднял голову, глядя мне в след. Всегда беспокоится за меня. Всегда защищает. Всегда остается только моим братом. Я проигнорировал его.

Дверь ванной была заперта, так что я прислонился к стене в темном коридоре и закрыл глаза, стараясь ни о чем не думать. Судя по звукам, там кто-то блевал, и я гадал, кто бы это мог быть.
Вскоре дверь открылась, и передо мной предстал смертельно бледный Фрэнк.
- Ты в порядке? – обеспокоено спросил я, оказавшись с ним лицом к лицу. Выглядел он ужасно.
Он попытался мне улыбнуться и привалился к дверному косяку, закрывая на секунду глаза.
- Замечательно.
- Слишком много выпил?
- Только немного, - он попытался усмехнуться, но от этого стал выглядеть только хуже.
Мне стало еще более паршиво. Его алкоголизм казался уже бесконтрольным в последнюю неделю или где-то около того. Мы все это заметили, но никто ничего не сказал. Я гадал, что же произошло, но я решил подождать с вопросами пока ему не станет лучше. Вместо этого я взял его за руку.
- Пойдем, я помогу тебе добраться до комнаты, - сказал я мягко.
Он почти смог сделать шаг, но снова ухватился за косяк, побледнел еще сильнее и, запинаясь, отступил обратно. Повернувшись на месте и вырвавшись из моего захвата, он упал на колени перед унитазом и в очередной раз опустошил свой желудок.
Его стошнило еще два раза, дальше последовали только сухие позывы. Я был рядом, держа руку на его спине, пока он жалобно стонал. Запах из его рта был отвратителен.
Он тихонечко посидел еще с минуту и начал подниматься. Я осторожно потянул его вверх, позволив облокотиться на мое плечо. Голова его тут же поникла, а трясущиеся пальцы сжали мою рубашку.
- Давай я отведу тебя в постель, - произнес я, медленно выводя его из ванной.
Казалось, Фрэнк стонал от малейшего сотрясения автобуса, осторожно передвигаясь по узкому коридору к своей комнате. Я толкнул дверь и помог ему пройти внутрь. Он уже вполне мог стоять самостоятельно, так что я позволил ему идти самому, когда он начал снимать рубашку.
Внезапно автобус резко затормозил, и Фрэнки снова бросило ко мне на руки. Я отметил про себя, что глаза его были крепко зажмурены, а дыхание - ненормально частым.
- Тшшш, - прошептал я, прижимая его голову к своему плечу, чувствуя, как дрожащие пальцы вцепились в мою спину. Лишь через пару минут его, кажется, перестало так сильно тошнить. Я взялся за край его рубашки и потянул ее вверх. - Подними руки, - медленно стащив, я бросил ее на пол и помог Фрэнку сесть на кровать. Он со стоном опустился вниз, прислонив голову к стене и сжав веки.
- Я подыхаю просто, - прохрипел он.
Я опустился на колени и снял с него ботинки и носки.
- Ну, тебе может быть просто не следует так много пить, - сказал я, поднимаясь на ноги. - Ложись.
- Да, мамочка, - простонал он, медленно откидываясь на подушку, позабыв про одеяло.
С минуту я просто смотрел на него. Я хотел бы вытащить его из этого дерьма, помочь ему бросить пить, снова стать таким, как раньше. Казалось, это длится уже долгие месяцы, хотя на самом деле не более двух недель.
Я сел на край его постели и запустил пальцы в его влажные волосы.
- Фрэнки, что не так?
- Я только что выблевал все, что когда-либо жрал в своей жизни, - пробормотал он в подушку.
- Я имею ввиду с тобой. Что происходит?
Он застонал и повернулся лицом к стене.
- Майки…
- Фрэнк, я серьезно, - настаивал я, придвигаясь к нему поближе, все еще перебирая пальцами его волосы.
- Майки, пожалуйста… позже.
Я шумно вздохнул, неохотно оставляя эту тему. Его крайне болезненный вид заставил меня сжалиться над ним.
- Завтра, - сказал я, поднимаясь и глядя на него сверху вниз. - И молись, чтобы Джи не увидел тебя в таком состоянии. Он нахрен убьет тебя.
- Майки, - он едва ли не хныкал. - Пожалуйста, - я вздохнул и повернулся, направляясь к двери. - Эй, - тихо сказал он, глядя через плечо. - Спасибо.
Я кивнул в ответ и выключил свет, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь.

- Что с Фрэнком? - я едва из собственной кожи не выпрыгнул, услышав голос Джи. Очевидно, мой резкий вздох его тоже напугал, потому что когда я повернулся, он держался за сердце. - Черт, Майки… извини, - он не смог сдержать усмешки.
- Просто устал, - произнес я, стараясь быть убедительным. Я вообще-то никогда не умел врать, особенно Джерарду – он читал меня как открытую книгу.
Его глаза сузились.
- Я должен проверить...
- Он в порядке, - я перебил его, проклиная себя. Он знал, что я лгал. - Он просто… ему нужно поспать.
- Майки, - сказал Джерард, подаваясь вперед и вынуждая меня отступить к стене. - Не надо его покрывать.
- Я и не думал, Джи, - ответил я, выпрямляясь. - Он просто слегка перепил.
Я вздрогнул, когда его рука легла на мое плечо, и он притянул меня к себе за шею.
- Если он будет продолжать так и дальше, то потеряет контроль, - тихо произнес он мне на ухо, посылая по моей спине волну возбуждения. – Он должен взять себя в руки, иначе закончит как я, - я схватил его за руки и притянул его еще ближе. Я ненавидел воспоминания о тех днях, когда Джерард пил. Он был ужасен и все еще пугал меня, хоть это все и осталось в далеком прошлом. Он толкнул меня, прижимая нас обоих к стене. - Не позволяй этому снова случиться.
- Ты ничего мне не сделал, Джи, - сказал я, закрывая глаза. Он настаивал, что заставлял меня лгать ради него тогда. И хотя это, в общем-то, была правда, я не рассматривал это с такой точки зрения. Он же не использовал меня, не извлекал из меня выгоды. Однако он утверждал, что все было именно так, и я ненавидел подобные разговоры.
Его светлые волосы задели дужку моих очков, когда он встряхнул головой и поцеловал меня в ухо.
- Не надо пытаться сделать меня лучше, чем я есть, Майки, - он отстранился, чтобы взглянуть на меня, прижимаясь лбом к моему лбу. - Я не святой и он тоже.
Я хотел сказать ему, что Фрэнки обещал поговорить об этом завтра, но знал, что он лишь прочитает мне еще одну лекцию о доверии не тому человеку. А мне не хотелось слышать, как он называет Фрэнка «не тем» человеком даже больше, чем слышать, как он называет так самого себя. Так что я просто кивнул в ответ.
- Хорошо, - тихо произнес он и поцеловал меня в лоб.
- Мы идем в постель? - грубый, усталый голос Берта внезапно прервал нас, вынуждая меня бороться с нарастающим раздражением.
Джерард отступил назад и взглянул на него.
- Да, - Берт подошел ближе и смачно поцеловал его, от чего мое лицо моментально вспыхнуло, потом наклонился и клюнул меня поцелуем в щеку.
- Спокойной ночи, - и прошел мимо, исчезнув в комнате Джерарда.
Джерард улыбнулся мне и оставил легкий поцелуй на моей щеке, лаская пальцами мой затылок.
- Спокойной ночи, Майки.
- Спокойной ночи, Джи, - ответил я тихо, когда он повернулся и последовал за Бертом.
С минуту я смотрел ему вслед, чувствуя тупую боль в груди, а потом направился спать в свою комнату. Один.

Глава II

На следующее утро я вытащил Фрэнки в ближайшую кофейню, заставив его встать раньше Джерарда, чтобы эти двое не столкнулись и не начали разборки по поводу его пьянства. Он стоял передо мной, бледный как смерть, с мешками под глазами и растрепанными волосами.
- Майки, пожалуйста, почему мы не могли просто остаться в автобусе и попить кофе там?
Я развернул его и подтолкнул к прилавку. На встречу нам прошла пара человек, но никто не сказал нам ни слова. Мы не были тут инкогнито, хотя все равно в половине случаев это не срабатывало. Возможно, люди игнорировали нас из-за дерьмового вида Фрэнка. Я же старался думать только о том, как отвадить его от бутылки, в которую он, похоже, без памяти влюблялся.
Он заказал какой-то замысловатый напиток, в названии которого было больше французских слов, чем я знал за всю свою жизнь. Я же взял обычный черный кофе. Он выбрал столик в самом углу, как можно дальше от всех, сел и опустил голову на руки. Я расплатился за напитки и взял их, замечая вошедшую девушку с черными крашеными волосами, глазеющую на меня. Я услышал ее взволнованное бормотание с подругой-блондинкой. На вид им было около шестнадцати. Я беззвучно выругался и направился к Фрэнки. Они последовали за мной.
Я несильно пнул его ногу.
- У нас появилась компания, - сказал я себе под нос.
- Простите, пожалуйста, я не хочу вас тревожить, но вы случайно не Майки Вэй? – промурлыкала одна из подошедших барышень. Я улыбнулся ей.
- Да, - я увидел, как увеличились ее глаза, когда Фрэнк поднял голову, а ее подруга выдохнула его имя и, зардевшись, отвела взгляд в сторону.
- А можно с вами сфотографироваться? Никто просто не поверит в это, - сказала она, доставая телефон.
- Конечно, - сказал я. Слава богу, она не была надоедливой, не спрашивала, что мы там делали, и не задавала прочих глупых вопросов, на которые нам приходится отвечать по нескольку раз в день. Она обошла столик и встала между нами с Фрэнком. Я увидел, как он пытался улыбнуться, и обнял ее за плечо, позволяя нашим головам соприкоснуться, пока вторая девушка нас фотографировала. Ее подруга сделала тоже самое, затем они поблагодарили нас и ушли.
- Я так рад, что ты поднял меня ради этого, - простонал он, потирая висок.
Я толкнул его коленом.
- Они были милые, - улыбнулся я ему.
- Ага, а еще несовершеннолетние, из-за таких загреметь можно.
Я фыркнул, взял свою чашку и подул на дымящийся напиток.
- Ну же, Фрэнки, поговори со мной.
- Я говорю с тобой, - сердито посмотрел он. Я приподнял бровь, тогда он вздохнул и посмотрел куда-то в сторону, прежде чем закрыть глаза. - Я не знаю, что ты хочешь услышать, Майки.
- Я хочу, чтобы ты мне сказал, почему ты стал так много пить.
Он все еще не смотрел на меня, и я дал ему время, чтобы собраться с мыслями. Наконец, он заговорил.
- Слишком много всего происходит у меня в голове сейчас.
- Например?
Он посмотрел на меня, потом на свои руки и опять на меня.
- Просто слишком много дерьма, о котором я не могу тебе рассказать.
Это сбило меня с толку. Я наклонился вперед.
- Что может быть такого ужасного, чего ты не можешь рассказать своим одногруппникам? - он снова посмотрел куда-то в сторону и вздохнул. - Фрэнки, это все заметили. Я просто первый, кто спросил. И поверь мне, когда спросит Джи, он едва ли будет милым и понимающим.
- Это нахер не его дело, - пробормотал он.
- Как ты можешь так говорить? – спросил я. - Он любит тебя, мы все любим, - казалось, ему было крайне неуютно. - Он же прошел через это, ты знаешь, каким он был. И он страшно боится, что кто-нибудь из нас может закончить так же.
- Я очень рад, что этого трезвенника ебет мой алкоголизм, – с сарказмом в голосе ответил он, но тут же повернулся и взглянул на меня с таким видом, словно хотел взять свои слова обратно. - Прости, Майки, - он опустил голову и потер затылок, но я только пожал плечами. - Блять. Я просто… Просто у меня нет никого, с кем я мог бы по-настоящему свободно говорить об этом.
- Почему ты не можешь сказать мне? - спросил я, ловя его взгляд.
Он тряхнул головой и откинулся назад, беря чашку и медленно поворачивая ее в руках.
- Я не знаю, Майки, - он действительно выглядел озадаченным и расстроенным.
- Это из-за группы? Из-за гастролей?
- Это более личное.
- Не достаточно группиз? – он взглянул на меня и усмехнулся.
Он вздохнул и прочистил горло.
- Ближе, чем ты думаешь.
Я напряженно соображал.
- Просто давно не трахался? - я знал, что он воздерживался, пока мы записывали The Black Parade, мы все воздерживались. Но я не думал, для него это оказалось так долго.
- Что-то вроде того, - он сделал глоток.
Я обрадовался, что мне удалось его разговорить, но я действительно не знал, что сказать и как заставить его говорить дальше, или что я действительно хотел от него услышать.
- Что же… тогда иди найди кого-нибудь, - предложил я.
- Это не так просто, Майки. Я правда не… я не знаю. Я, пожалуй, не хочу искать кого-то нового, - он оперся щекой на руку, бездумно вычерчивая круги на столе. - Я как-то по-другому себя чувствую с тех пор, как мы закончили записывать альбом.
- Мы все, - уверил я его. - Мы уже не те, кем были пару месяцев назад.
- Я знаю, но я не хочу… - он взмахнул рукой, пытаясь подобрать слова. - Я не хочу приучать кого-то, наверное. Жить со мной, привыкать ко мне. Ты знаешь… Я хочу кого-то, кого я уже знаю и кто знает меня, так чтобы мне не пришлось думать над всем этим.
Он рассказал мне даже больше, чем я ожидал. Я облизнул губы.
- Фрэнки, ты просто привык постоянно быть с нами и только с нами. Тебе скоро станет лучше. Мы пробудем в туре целую вечность, так что у тебя просто не будет времени чувствовать себя так дерьмово, - я улыбнулся ему, когда он все-таки посмотрел на меня. - Скоро все наладится, просто нужно время.
Он мочал и только смотрел на меня, а потом спросил:
- Ты с кем-то встречаешься?
Я прищурился.
- Не совсем, - он продолжил подозрительно смотреть на меня. – Ты имеешь ввиду, трахали ли меня когда-нибудь? – спросил я его. Уголок его рта приподнялся, и я тихо рассмеялся. - Может быть раз или два, - его бровь поползла вверх, - Окей, где-то раз шесть, - он ухмыльнулся. - Но это был один и тот же парень, - я говорил почти беззвучно, оглядываясь, чтобы удостовериться, что нас никто не слышит.
- И что с ним случилось? – так же тихо спросил он.
Я пожал плечами.
- Мы с самого начала не стремились к каким-то отношениям. Мне просто хотелось трахаться, ему тоже.
Он ухмыльнулся.
- О-о-о, Майки, а все думают, что ты такой невинный и милый.
- Ну разумеется я милый, - оправдывался я, выпрямляясь и задирая нос.
- Значит невинность все еще под вопросом, - я кинул в него пакетиком сахара.
- Ты знаешь, я хороший.
Он усмехнулся.
- Я знаю, Майки, нет необходимости меня в этом убеждать, - он откинулся на спинку стула, делая глоток. - А Джерард вообще думает, что ты чист как первый снег.
Мой желудок сжался.
- Что?
- Боже, Майки, ты не слышал, как он о тебе говорит. Ты бы решил, что ты Дева Мария или что-то вроде того, - я вспыхнул и перевел взгляд на свои руки. - Ой, ну же, ты ведь знаешь, что он боготворит тебя. Все мы боготворим, - сказал он, вставая.
Я не спеша последовал за ним
- Ну да, Джи ведь еще и мой брат.
Мы вышли из кафе на холодный чикагский воздух и пошли обратно к автобусу. Изо рта валил пар и мы шли, прижимаясь друг к другу.
- Просто пообещай, что ты не будешь пить так много, - сказал я, останавливая его перед дверью автобуса.
Он утомленно посмотрел на меня, а потом просто обнял.
- Ты слишком сильно волнуешься, - прошептал он.
Я закрыл глаза и сжал его еще сильнее.
- Пообещай, - настаивал я.
- Блять, - выдохнул он, отпуская меня. - Обещаю, - я улыбнулся, и он потянул на себя тяжелую дверь автобуса. - Мамочка, - и взобрался по ступеням. Я с довольной улыбкой последовал за ним.

Глава III

Я стоял с Джерардом за сценой, когда вошел Фрэнки. Он выглядел усталым и потрепанным, но уже не так плохо, как этим утром. Джерард поставил свою бутылку с минералкой, глядя на него, и уже собрался было направиться к нему, но я схватил его за руку.
- Джи, не надо.
- Почему? - спросил он, глядя на меня.
- Мы уже поговорили сегодня, - сказал я, потянув его на себя и вернув бутылку ему в руку. - Он обещал мне перестать так пить.
Джерард тяжело вздохнул и посмотрел на меня.
- В любом случае, что у него за проблемы?
- Похоже, он и сам не знает, - пожал я плечами.
Джи подошел ближе и положил руку мне на плечо, прижимаясь лбом к моему лбу.
- Я просто беспокоюсь за него.
Я поднял руку и сжал его запястье.
- Я знаю, Джи. И я сказал ему об этом. Думаю, ему нужно было услышать, что не я один за него волнуюсь.
Джерард снова поставил свою воду и сжал мое лицо руками.
- Ему так повезло, что у него есть ты, - он закрыл глаза и потерся лбом о мой лоб. - Мне тоже, - прошептал он и мягко меня поцеловал.
Я закрыл глаза, вжимаясь в его тело, когда его губы немного приоткрылись. Волна возбуждения прошла по мне, и я последовал за движением его рта, медленно целуя его нижнюю губу, в то время как он целовал мою верхнюю. Его резкое дыхание опаляло мое лицо, он еще раз поцеловал меня, на этот раз по-настоящему, глубоко. Но когда он прошептал мое имя, я открыл глаза, внезапно испугавшись, что за нами кто-то может наблюдать.

Я неохотно отстранился и прочистил горло. Он открыл глаза, отпустил меня и повернулся. Тут я заметил недобро улыбающегося Берта, медленно направлявшегося к нам.
Где-то глубоко внутри я ненавидел Берта. Мне не нравилась мысль о том, что я вообще могу кого-то ненавидеть, но если я когда-либо испытывал это чувство, то было это по отношению к нему. Я ненавидел его за то, как он обращался с моим братом. Я ненавидел его за то, как он говорил обо всех нас. Я ненавидел его за то, как он смотрел на меня, словно он был чем-то лучше меня. Я ненавидел его за то, как он произносил мое имя, словно это было сюсюкательная кличка. Я просто его ненавидел, хоть и пытался это отрицать.
А сейчас я ненавидел его за то, как он втиснулся между нами и положил руки нам обоим на шеи. Он настойчиво поцеловал Джерарда, специально делая это прямо перед моим носом. Я не смог удержаться от разочарованного взгляда, когда Джерард широко открыл рот, впуская властный язык Берта.
Они отстранились с влажным, хлюпающим звуком, а затем Берт повернулся ко мне и протолкнул свой язык между моих губ прежде, чем я смог его остановить. Мои глаза широко открылись, когда он целовал меня. Я оттолкнулся назад, как только смог прийти в себя.
- Блять, Берт… ты псих.
Он громко рассмеялся, отпуская меня, и обнял обеими руками Джерарда, целуя его снова, медленно и настойчиво. Джерард зарылся пальцами в спутанные волосы Берта, сладко целуя его в ответ так, словно они в последний раз виделись год назад, а не сегодня утром. Обычно подобное поведение Берта по отношению ко мне вынуждало Джерарда встать в позу и заставить нас прекратить. Я понятия не имел, что случилось с ним, и почему он внезапно ослеп и перестал видеть, как Берт со мной обращается.
Это меня добило. Я отступил назад, вздыхая про себя, когда он медленно прижал Джерарда к стене. Я разве что не закатил глаза от омерзения, отворачиваясь от этих двоих, и увидел Фрэнки, который тоже пялился на них с гримасой отвращения. Он перевел взгляд на меня, и я пожал плечами. Мы медленно вышли из комнаты, направляясь в наши гримерки переодеваться.

Как обычно, шоу было превосходным. Раз за разом мы улучшали звучание каждой песни. Просто невероятно видеть, как пара тысяч человек кричит тебе. Уже за сценой я осторожно снял свой пиджак, в котором выступал, и аккуратно сложил его в сумку, с нежностью проводя по нему рукой, прежде чем застегнуть сумку и отдать ее ассистенту.
Почему-то я был единственным, кто мог так легко снять свой пиджак. Остальные четверо, казалось, сражались со своими. Я ухмыльнулся, наблюдая за ними и снимая через голову свою мокрую от пота футболку. Мне не было необходимости смотреть на Джерарда, я и так знал, что его пиджак снимает с него Берт. Я смутно слышал, как он предлагал что-то насчет стрип-клуба, но проигнорировал их, уставившись на Фрэнка, насылающего проклятия на одну из пуговиц своего пиджака.
Я фыркнул, бросая свою футболку на пол, и подошел к нему. Отодвинув его руки, я осторожно убрал обернувшую пуговицу нитку, которая удерживала ее на месте, а затем расстегнул и остальные, а то он вполне мог что-нибудь порвать. Второй набор наших пиджаков был в чистке и если он испортит этот, то к следующему шоу ему не поздоровится.
Он пристально смотрел на меня, пока мои пальцы осторожно его раздевали. Я невольно покраснел, но к счастью я был уже раскрасневшийся после шоу, так что особой разницы никто не заметил. Я не видел, как он прикусил нижнюю губу, но я не мог не заметить, как его пальцы сжались в кулаки. Я чувствовал, как он изучал меня, и я старался смотреть только на свои руки, пока расстегивал последнюю пуговицу.
- Спасибо, Майки, - проговорил он хриплым голосом, прочищая горло и смотря куда-то в сторону.
- Всегда пожалуйста, - тихо ответил я, когда он стянул пиджак с плеч и осторожно уложил его в лежащую на полу сумку.
Я вздохнул и продолжил раздеваться. Я стоял в одних брюках, так как всю свою пропитанную потом одежду я уже бросил в сумку, с которой обычно ходил в прачечную. Остальных, казалось, не волновал отвратительный запах их потной, вонючей одежды, но только не меня. Так что каждые несколько дней я находил какую-нибудь прачечную, прежде чем эта вонь сводила меня с ума.
Я быстро снял брюки и как можно быстрее обернул полотенце вокруг своей талии. Никто другой вроде бы не возражал против переодевания с Бертом в одной комнате, но мне это было неприятно. Даже не знаю почему. За сценой мы переодевались в присутствии дюжин посторонних людей. Рабочие, другие группы, ассистенты, все они смотрели на нас, но меня это стало заботить только когда появился Берт. Может быть потому, что я видел, как часто он пялится на меня, когда я иду в душ.
Вода была горячая и пар был очень кстати. Когда я вступил под струю, то закрыл глаза и тихо простонал. Благослови Господь человека, поставившего душ в этом месте. Я повернул насадку душа вниз, прижался лбом к прохладной плитке и просто долго стоял там с закрытыми глазами.
- Все в порядке, Майки? - спросил Рэй, заходя в кабинку через одну от моей.
Я уперся руками в стену и тряхнул головой, на самом деле борясь с воспоминаниями о поцелуе Джерарда. Еще не хватало, чтобы у меня встал, особенно в присутствие ребят.
- Мне на самом деле не очень хорошо, - мой голос был едва слышен из-за шума воды.
- Ну, тебе лучше побыстрее оклематься, Джи и Берт тащат нас всех в стрип-клуб.
Я застонал и с мольбой посмотрел на него.
- Ты надо мной издеваешься? - Господи, только этого мне и не хватало.
Вздохнув, я продолжил мыть голову. Фрэнки вошел и тоже встал под душ. Я совру, если скажу, что не был разочарован тем, что он выбрал самый дальний от меня душ. Боб тоже приковылял, причем в прямом смысле слова - его ноги беспокоили его и раньше, что весьма волновало всех нас. Я бы выбил из него эту дурь, но знаю, что Джерард уже сделал это до меня, и он обещал лечь в госпиталь больницу, если через пару дней боль не пройдет. На самом деле они орали друг на друга на кухне нашего автобуса где-то добрых полчаса. Я усмехнулся, вспомнив это, и начал смывать голову.
Я оборачивал полотенце вокруг талии, когда Джерард зашел в душ. Он схватил меня за руку, когда я проходил мимо.
- Мы собираемся в стрип-клуб, - сказал он. - Ты идешь, да?
Я покачал головой.
- Джи, я чертовски устал.
- Мы все устали, - сказал он, отпуская мою руку и включая воду. Я отступил назад, чтобы не замочить полотенце. - Но мы должны держаться вместе, - сладко произнес он.
- Мы и так вместе, - уверил я его, похлопав по плечу, и пошел обратно в раздевалку.
- Ты идешь и это не обсуждается, - услышал я крик мне в след, но решил не отвечать.
Я старательно игнорировал Берта, сидящего со скрещенными ногами на столе и пялящегося на меня. Я не хотел переодеваться перед ним. В его присутствии я чувствовал себя некомфортно. И я просто не мог поверить, что Джи не замечает все те неловкие моменты, которые, на мой взгляд, очень даже имели место, и все эти его заигрывания со мной. Мне это не нравилось.
Но он все смотрел на меня, что заставило меня быстро вытереться и схватить свежую пару джинсов. Правда, просунуть еще мокрые ноги в узкие брючины оказалось не так уж легко. А он просто сидел там и наблюдал за мной. Я был удивлен, что он не предложил помощь. Я натянул первую попавшуюся чистую рубашку, белую, с надписью «From First to Last», которую Сонни дал мне, когда мы виделись несколько месяцев назад.
Я вышел из раздевалки, не дожидаясь никого, и с сумкой на плече побрел по длинным подземным туннелям, ведущим к выходу из арены. Я мысленно перекрестился, когда увидел добрых три десятка фанов, ждущих снаружи. Это меня порядочно остудило. Я просто не мог их вот так кинуть, особенно когда увидел, как они взволновались при виде меня.
Девушка подпрыгнула передо мной, казалось, она сейчас разразится рыданиями, пытаясь сказать, как много мы для нее значим. Я улыбнулся, поставил сумку на землю и обнял ее. И она действительно расплакалась, прижимаясь лицом к моей груди. Мне нравились такие фанаты. Я знаю, что многие люди на моем месте устают от кричащих и рыдающих фанов, но те, кто достаточно предан, чтобы ждать снаружи по девать часов перед концертом, выдержать жуткую давку в зале, потерять десять фунтов веса во время шоу, остаться без голоса, а затем еще ждать часа два на холоде, без всяких гарантий, что группа все же выйдет к ним… это была настоящая преданность, и я ее ценил.
Фотография за фотографией, автограф за автографом… Я поговорил с парой фанатов по телефону и обнялся с невероятным количеством человек. И уж насколько я все это ценил, я действительно очень устал. И шанс уйти мне представился, когда вышли Рэй и Фрэнки. Я дал последний автограф, подхватил сумку и помахал на прощание, благодаря всех за то, что пришли.
Я посмотрел в обе стороны пустынной улицы, прежде чем перейти ее к автобусу. Я постоял снаружи несколько минут, наблюдая за ними с улыбкой. Вскоре подошел Рэй, улыбаясь мне.
- Ну ты прямо дамский угодник.
- Едва ли, - сказал я, наконец, открывая дверь автобуса. - Они просто маленькие обиженные дети, как и мы все.
- Ты такой эмо, - сказал он, взбираясь за мной по ступенькам. - Идешь с нами в клуб? – спросил он, протискиваясь мимо меня в свою комнату и едва ли не с размаха забрасывая свою сумку внутрь.
Я покачал головой.
- Вряд ли. Я не хочу смотреть на толпу голых девиц, выхаживающих по сцене. Есть куда лучшие способы потратить свои деньги.
- Лучше, чем сиськи? – удивленно спросил он.
Я рассмеялся и бросил сумку на пол, впуская его в мою комнату.
- Рэй…
- Послушай, я знаю, что ты предпочитаешь члены и все такое, но ты соврешь, если скажешь, что тебе не нравится время от времени пара отличных сисек, - он прислонился к стене, скрестив руки, пока я скидывал ботинки.
- Рэй! - рассмеялся я. - Ты прекрасно знаешь мои интересы. В обоих случаях, - настаивал я, глядя на него, пока снимал носки. - Я просто не хочу идти в стрип-клуб прямо сейчас.
- Ты такой скучный, Майки, - сказал он, выходя обратно в коридор. - Ты же прекрасно знаешь, что Джи будет ныть до тех пор, пока ты не согласишься пойти.
В ответ на это я только покачал головой.
- Не будет.
- Увидим, - сказал он, исчезая в темном коридоре.
Я закатил глаза, вздохнув, и встал, чтобы закрыть дверь. Затем забрался на кровать, подбирая под себя ноги и выуживая телефон из сумки. Я прокрутил список имен, второй рукой водя по названию его группы на моей футболке. Его голос звучал устало, когда он ответил.

- Привет, Майки.
В большинстве случаев Сонни был для меня голосом разума.
- Я не разбудил тебя?
- Нет, просто болею, - прошептал он.
- Тебе так и не стало лучше? - спросил я, имея в виду его связки.
Как бы я хотел его увидеть. Я знал, что он, возможно, зарылся пальцами в свои волосы, которые торчали во все стороны, или ходил по комнате из стороны в сторону пока мы говорили, такая уж у него была привычка.
- У меня операция на следующей неделе.
Так начался наш разговор. Обычный, как и все предыдущие. Но вскоре я перешел к тому, что тревожило меня. Я часто ему звонил, и он знал, что я волновался за него, но он так же знал, что я звонил ему так поздно только если что-то случалось. Я рассказал ему об алкоголизме Фрэнка, о том, что Берт был с нами в туре, и что я чувствовал себя чуть ли изнасилованным каждый раз, когда он на меня смотрел. Сонни со злостью говорил о Берте, он его ненавидел почти так же сильно, как Фрэнк. Они подрались, когда виделись в последний раз, Сонни даже почти удалось надрать ему задницу.
Я любил Сонни, после разговора с ним мне всегда становилось гораздо лучше, не важно как плохо все было. Я бы очень хотел, чтобы они были с нами в туре, хотя скорее всего этого уже никогда не случится. Особенно учитывая проблемы Сонни с голосом в последнее время. Я беспокоился за него - парню еще не было девятнадцати и то, что с ним происходило, было так несправедливо.
Он посоветовал мне просто расслабиться и игнорировать Берта, рано или поздно тот получит свое. Он сказал мне просто быть рядом с Фрэнки, и, самое главное, велел пойти в стрип-клуб и лично проверить там всех голых цыпочек. Я громко рассмеялся и поблагодарил его. Он взял с меня обещание позвонить ему за день до того, как мы приедем в Орландо. Я хотел, чтобы он присоединился к нам на паре шоу, перед тем, как мы поедем на запад и тот ответил, что, разумеется, он согласен.
Я повесил трубку, чувствуя себя гораздо лучше от мысли о том, что Сонни будет с нами меньше, чем через две недели. Я перевернулся на бок, просто размышляя. И очень скоро я полностью потерялся в своих мыслях.