Уже в ванной Саша почувствовала прикосновение руки на своем плече. Ей было все равно, кто это, как он попал в квартиру… и что ему вообще нужно. Она перестала чего-либо бояться.
Отчужденно и совершенно спокойно Саша повернула голову. Рядом с ней сидел парень и тихо, понимающе улыбался. Саша была уверена что никогда не видела этого лица с пухлыми губами. Но глаза… в них была душа, которую она знала сотню лет. Подсознание подсказывало, что ему можно поверить, довериться, положиться. Из головы улетучилось все о плохом. Она опять жаждала жизни и сейчас хваталась за каждое мгновение.
Этот знакомый незнакомец уже легко обнимал ее, желая успокоить. От его прикосновений по коже как будто бегали дорожки электричества. Саша тоже подняла руки, что бы обнять его… но натолкнулась на жгучее пустотой пространство. Он уходил в небытие, откуда и пришел. Саше стало ужасно страшно, что она опять потеряет того, кого искала столько лет и только нашла. Она хотела схватить его за рукав, но пустота опять обжигала ее. Он, похоже, почувствовал это, и улыбнулся, обещая, что еще вернется...
Прошло несколько минут, пока мозг подал признаки жизни.
- Может, я сошла с ума? Да ладно, сумасшедшим легче жить!
Саша была полна оптимизма. Теперь она знала, что будет жить всем назло и ради Него… «моего Ангела Хранителя =)»

«Чё за х**ня?» Фрэнк проснулся в холодном поту. И не в первый раз. Уже несколько недель повторялся один и тот же кошмар. По ночам он искал кого-то, подстегаемый чувством, что этот кто-то рядом, но никак не мог найти. Фрэнк с чувством безысходности и потери времени, своей ничтожности перед давкой обстоятельств, ехал из города в город, понимая, что кому-то нужен. Но сегодня все было по-другому. Фрэнк наконец нашел того, кого искал. Он знал, чувствовал, что искал этого человека намного дольше чем пару недель, что души их были близки. В груди что-то защекотало. Чувство гордости, радости и счастья переполняло его, он готов был кричать об этом. Правда, он не знал где она в этом мире, как ее зовут, он вообще не говорил с ней, но помнил лицо, глаза, слезы, которые как ножом резали его душу. Фрэнк понимал, что помог ей в чем-то, но понятия е имел в чем.
«Бл*, надо завязывать с выпивкой, х*й*я какая-то в голову лезет…Я че, совсем с ума сошел? Ну и пусть, сумасшедший, зато успешный и счастливый!)»

- Просыпааайся, спящая красаааавицааа! – Боб тоже еще не оправился с жуткого перепою.
- Давай вставааай! Нас ждет великий день! – И чего все считают Боба безобидным? Он просто очень хорошо пахнущее д**мо)
- Смотри какое солнык… ща… солш… ой нет, язык запл...пл…плетается… солны-шко, о!! И на небе ни облачка!..- дааа, вчера Боб реально перепил. – Эй, мне не в кайф тебя будить, но Джер хочет что-то сказать. Эй, ты че, все еще не проснулся?!
- Пошел нах…
- Оооо, Фрэнки, да я тебя все таки разбудииил!
- Пшел нах! – Фрэнк изо всех сил пытался не отдавать одеяло Бобу, но барабанщик намного превосходил того по физ. силе.
- Оденься! А то выглядишь как… лучше тебе не знать как ты выглядишь в пижаме! – Бобу все таки удалось стащить у бедного маленького Фрэнки одеяло, и теперь он самодовольно улыбался.
- Не хочууу! Дай поспать! Еще пять минуточек!
- Да пшел ты! Меня ты не разведешь! Если у тя хоть капелька совести есть, ну и если ты боишься Джера в гневе, то сам встанешь!
- Топай из моего номера!! – вид Джерарда Уэя в ярости не сильно вдохновлял Фрэнка, поэтому тот встал.

- Парни, меняем маршрут! В Россию едем мы!- ну вот Джи и объявил сиё важное изменение, с артистизмом присущим только ему.
- В Россию? С медведями? С эскимосами и дурацким снегом? С мафией, которая ненавидит америкосов? Я не поеду!! – Майки скрестил руки на груди, со всей категоричностью, на какую был способен.
- Чувак, мы без тебя никуда!
- А мы согласны с Майки! – Бобу, Рею и Фрэнку тоже не хотелось ехать туда, где по идее не было гамбургеров.
- Ну-ка все заткнулись! Это не я решил! И кстати, я навел справки, там медведи давно в зоопарках… но охрана не помешает…

***

- Мать твою Джеф, я тебя ненавижу!
- А мы ненавидим тебя, Джерард!
- Да ладо вам парни, - Рэй все еще пытался всех успокоить,- Отыграем один концертик и свалим домой…- он мечтательно поднял взгляд к небу, а оно ответило снежным плевком в лицо. – Черт, знал ведь, нужно шарф надеть!

- Э… парни,- все моментально повернули головы к Джерарду, который только что переговорил по телефону. – У меня две новости, одна плохая, другая еще хуже…
- Начинай с плохой! – настроение Фрэнка нельзя было испортить, ни пролитым в самолете стюардессой соком, который теперь красовался на его джинсах ярким пятном, ни тем, что ни в одном отеле не было ни одной комнатушки.
- Хорошо… - Джерард сглотнул, - во первых, Джеф не приедет, у него какие-то проблемы с документами, так что все вопросы должны решать мы сами…
- эТо всего лишь один концерт, всего один, один…- приговаривал Рэй, теперь уже пытаясь успокоить себя.
- А это вторая новость, - «они меня убьют…», - у нас запланировано два концерта…

***

Мой «любимый» лицей… Саша сидела на подоконнике на третьем этаже, наблюдая за остальными учениками сверху вниз.
«Дурацкая форма!» Она пыталась рисовать, но не дающая свободу рукам форма все врезалась в кожу.
Она скинула свой пиджак, прямо на пол, не заботясь о том, что завтра все равно придется надеть эту синюю, да и к тому же теперь грязную «фигню»…
Руки освободились, и теперь проворачивали головокружительные пируэты на бумаге. Свесив ноги наружу, Саша сидела и рисовала. Как бы ей хотелось нарисовать то, что изображало бы ее состояние души, что бы потом сделав из бумажки самолетик, отправить его в полет, и навсегда попрощаться с тоской, переполнявшей ее. Но руки упрямо продолжали выводить глаза того незнакомца, уже приписанного к глюкам.
Вскоре Саше надоело и это занятие. Покрутив карандаш в руке, она подержала его как маятник, и с каменным лицом разжала пальцы. Карандаш, с некогда остро заточенным грифелем, полетел прямо перпендикулярно земле. Казалось, это длилось минуту, две, три… и вот, злополучный карандашик, так и не отблагодаренный за долгие два дня службы, упал с тихим стуком прямо на сверкающую лысиной голову декану. Тот, оторопевший от такого хамства, быстро поднял голову, но в окне на третьем этаже лишь мелькнули ботинки…

Проведя остальную часть ста двадцати минутной большой перемены в классе с наушниками, Саша отправилась на занятия. Как назло, был самый ужасный урок – геометрия.
Пришлось опять напялить дурацкий синий пиджак с эмблемой лицея, так как без него и классических брюк в аудиторию никого и никогда не пускали.
Она сидела за партой, подперев голову одной рукой, и жалея, что выбросила карандаш. Саша отдала бы сейчас все на свете, лишь бы рядом был такой желанный кусок деревяшки с грифелем…
Она вышла из аудитории, не обращая внимания на учителя, который объяснял про арккосинусы.
Наконец-то, свобода! Хоть и на пять минут. Саша побежала по коридору, чтобы размять ноги. И как назло навстречу тот самый декан…
Она замедлила шаг, стараясь не привлекать к себе внимания, о и не пытаясь спрятаться. Похоже, сработало. Декан прошел мимо нее не обращая внимания, не сказав ни слова, и даже не посмотрев в ее сторону. Странно… карандаш приземлился на особую точку, что ли?
И опять, вот она, Свобода! Хоть теперь и на три минуты.

Подбежав к ларьку в главном фойе, Саша обнаружила, что он закрыт. Опять эта продавщица пошла болтать с кем-нибудь из медсестер! За что ей платят?!
Кто бы мог подумать, что такой отъявленной хулиганке со стажем мог испортить настроение такой пустяк, как исчезновение продавщицы? Но все-таки это удалось.
Внутри начал вскипать гнев. Она с силой сжала пальцы в кулаки, что стало больно. Саша закрыла глаза, чтоб успокоиться, но это не помогало. В последнее время все шло наперекосяк, родители уехали в отпуск, оставив ее одну в огромной квартире, и вообще, этот лицей, в который ее перевели из школы, только для того, чтобы попонтоваться перед такими же «толстыми кошельками» как и ее родители… все действовало ей на нервы.

Саша опустила голову, и медленно открыла глаза. Первым, что она увидела, был карандаш, протянутый ей. Тот самый карандаш, который упал на голову декану. Саша поднималась взглядом выше, медленно, но верно, словно боясь чего-то. Пальцы, закатанные до локтей рукава, предплечье, покатые плечи, шея в татуировках и наконец лицо, с проникновенными и улыбающимися глазами.
Саша, отличающаяся хамством в общении с парнями (с недавних пор, кстати) смущенно улыбнулась. Она взяла свой карандашик у этого настолько реального парня, что совсем не хотелось верить в то, что он только позавчера исчезнул на ее глазах. Когда Саша брала карандаш, их пальцы соприкоснулись, и от этого мимолетного ощущения остались чувства более глубокие чем... чем все отношения с ее бывшим. Он так мило улыбался, что Саша опять опустила взгляд, боясь, что если посмотрит еще раз, то не сможет оторваться.

Она опять на секунду зажмурила глаза, чтоб набраться смелости и заговорить, и вдруг ощутила прикосновение губ на щеке. Саша задержала дыхание, что насладиться моментом, каждой долей секунды, каждой мелочью. А открыв глаза, обнаружила, что этот парень… его опять не было. Только карандашик, сохранивший его тепло, все еще был с ней.

***

- Эй, Фрэнк!
- Чего опять? – Фрэнк сидел, запершись в подсобке снятого группой квартирки.
- Э… дружище, мы вроде как волнуемся за тебя… - промямлил Джер из-за двери.
- Не надо. Я уже давно не ребенок... и вообще, с каких пор отменено право человека на отдых в одиночестве?
- Ну.. просто ты сидишь там уже битый час, и тебя не слышно!
- Ладно-ладно, уговорил… уже выхожу.
- Давай, и… у нас концерт через… 2 часа…
- Что?! – громкий мат, нервное поворачивание ключей в замке, громкий пинок об дверь, - какого х*ена ты мне только сейчас говоришь?!
- Остынь!! Сам ведь дрыхнул там запершись!!
- Бл*, где мои джинсы?! – Фрэнк что есть духу метнулся в гостиную, где были остальные парни. И разинул рот от удивления.
- Шутки твои тебе в ж*пу, ты меня обманул?! – Фрэнк кинулся на Джера, - И я хорош, сразу попался! А если б меня инфаркт хватил??

Фрэнк никак не мог уснуть той ночью. И дело не только в храпе Рэя. Он никак не мог забыть про ту девушку из снов, такую реальную, родную...
Сдавшись, он поплелся в гостиную с подушкой в обнимку, где к счастью был диван. Устроившись на нем, Фрэнк все еще слышал храп, но не так отчетливо. Уставившись в потолок, он недоумевал, правда ли его догадки о сумасшествии или все-таки это знамение сверху? Когда Фрэнк об этом подумал, он, улыбнувшись, выругался, мол, «какой бред не полезет в голову».
Но все равно... в глубине души, ему хотелось верить, что это вовсе не бред, и что та девушка и вправду существует, ждет его где-то там.
Закинув руки за голову, он мечтательно посмотрел в окно, не слишком чистое, но в самый раз для него. Фрэнку все еще казалось, что он чувствует, как горят его губы... бред чистой воды, ведь он целовал ее только в щеку...
«Ну и ладно, посплю еще, вдруг удастся увидеть Её...»

***
Саша шла домой после уроков. В ушах как всегда наушники, в них звучала Металлика, временами Three Doors Down… не имеет значения. Мысли были далеко от музыки, далеко от дороги по которой она шла, и даже далеко от карандашика и того самого парня. Хотя ей казалось, что это вовсе не парень, а уже состоявшийся мужчина.
В этот день в лицее было что-то не то. Может это только казалось уставшей девушке, но… Порой, она была уверена, что Александра Авдушева психически неуравновешенная.
«Бред чистой воды…» подумала Саша. И вдруг мысли упали с ног на голову, и вернулись к той встрече, в главном фойе. Она сжала рукой карандаш, который лежал у нее в кармане, и улыбнулась сама себе.
«А он все-таки меня поцеловал! Хеххе… что это мне в голову лезет?! Может я извращенко?»
Да, это была просто шутка.
Да, она понимала все, что с ней происходило…
Или почти понимала…

Саша шла по одной из самых оживленных дорог в городе. И вдруг глаза уловили надпись: «My Chemical Romance в Москве!!» И вон Он, стоит, из-под челки смотрит на проходящих мимо, со своей неизменной милой улыбкой.
Были бы Вы удивлены, увидев девушку, в классических брюках и ботинках, с капюшоном на голове, в наушниках, стоящую прямо посреди улицы, разинув рот, и приклеившуюся взглядом к какому-то не слишком примечательному баннеру? Бьюсь об заклад, да.
Но прохожие, наверное, привыкли ко всяким фанатам.
Простояв так несколько минут, Саша пошла домой. Никак не хотелось верить, что ей причудилась рок-звезда. А может и не рок-звезда?
- Стоит проверить. – с тех пор как она жила одна, разговоры «сама с собой» вошли в привычку. – Господи, спасибо тебе, что положил в умы людей идею об Интернете!.. Оу, да ты, мой милый глюк, всеобщий любимчик… Малыш Фрэнки, хах…Так когда у вас концерт?..

***
Фрэнк открыл глаза. Сон на диване, вопреки всем ожиданиям, был убийственным, без снов и прочей чепухи. Звуки храпа стихли. Похоже, кто-то перевернул Рэя на другой бок… вокруг никаких изменений. Вся та же квартирка, с пыльными окнами, ужасно неудобный диван, от которого все же болела шея, банки пива рядом.
Нехотя, с полузакрытыми глазами Фрэнк поднялся, отрыл телефон и посмотрел на часы.
- Что?! Сейчас только полночь?!... … А… другое время… - он осмотрелся в поисках часов с московским временем, - Что?!! Уже одиннадцать?!! А! Парни! – Фрэнк влетел в спальню, где мирно посапывали Майки и Боб, - Просыпайтесь!!
В ответ последовало сонное и недовольное мычание барабанщика. Фрэнк дьявольски улыбнулся, мол, «ты разбудил меня, я разбужу тебя!»
- Подъем! Мы опаздываем! Уже одиннадцать!!
- Ммм… Э… Чт… Что?! Джерард!!

***

Солнце тихо подкрадываясь, приближало свои лучи к компьютеру, за которым спала девушка. Тихо и мирно. Через минуту оно уже бесцеремонно лапало ее лицо, щекотало нос, играло на волосах.
Сашу не так легко было разбудить. Из-за этого около кровати всегда стояли как минимум 4 будильника. Один из них зазвенел. Кинув в него телефон, Саша опять уснула. Через минуту зазвонил другой… и так каждое утро.
Вдруг, она вспомнила, что нужно хоть как раздобыть билеты на концерт. Иначе не видать Фрэнка.
Саша мигом разлепила глаза, мигом умылась, и вот она уже бежит по улице за билетами..

***

Приехав на концертный зал, все занялись своим делом. Майки пошел проверять световое шоу, благо он в этом разбирался, а Джерард, как фронт-мен, и как заместитель менеджера, взял на себя все остальное. Что же оставалось делать остальным членам группы? Валять дурака, считать ворон, которых там было хоть убавляй, и вообще заниматься ничего-не-деланием.
Фрэнк дольше обычного провел перед зеркалом, и закончив с гримом, развалился на диване.
Он знал, не знал так чувствовал, что сегодня решающий день в его судьбе. Душу распирало от самых противоречивых чувств. С одной стороны, где-то в уголочке плясала радость, а где-то давила тяжестью грусть, или правильнее сказать печаль. Такая печаль бывает, когда видишь, как разбивают об землю горшочек с самым красивым цветком на свете… или когда выбрасывают на твоих глазах твою же валентинку.
Фрэнк не отрываясь смотрел в потолок. Что бы заглушить тревожные мысли, он представлял себе уже такой привычный рев толпы, о котором они не смели даже мечтать, когда начинали. Наверное, такое ждет каждого талантливого человека. Вначале боишься, но потом принимаешь все за должное…
Вот так.
В комнату ворвался Джерард, да так внезапно, что Фрэнк аж подпрыгнул на диване.
- Чёй то ты так вваливаешься в мою гримерку?
- А, карандаш в отеле, тьфу, в квартире забыл. Можно твой взять?
- Да, конечно. Только услуга за услугу.
- Что?
- дай мне свой галстук.

Вот. Этот рёв толпы. Громкий, оглушительный, дикий, хаотичный, прекрасный….
Тот, кто не был на сцене, никогда не поймет всего, что сейчас творилось в душе ребят. Даже Майки нравилось, хоть он и не показывал этого.

Фрэнку никак не удавалось найти общий язык с толпой, не в прямом смысле конечно, ему не удавалось слиться со звуком… найти общее настроение…
Грусть как камнем давила его душу.
Радость перехватывала дыхание.
Эмоции убивали.
Но этого явно не хватало.
Не хватало Её.
Фрэнк рыскал глазами по толпе. Казалось вот-вот, и он её найдет. Но нигде не было тех глаз. Не было той улыбки.

Внезапно, стена между мирами развалилась, и их взгляды встретились. Вон она, среди бушующей толпы, такая маленькая, хрупкая. Со спокойной улыбкой на губах. Смотрит на него.
Казалось, это и есть счастье. Упиваться каждой секундой, когда он рядом, смотреть вот так на него, подмечая каждый блик в глазах. Замечая счастливую улыбку, отвечать такой же.
Но это не могло длиться долго. Мир устроен не так.
Какой-то громила в экстазе так высоко прыгнул, что загородил собой Сашу. Фрэнк потерял ее из виду, ему хотелось спуститься в зал, и забить на х*ен этого громилу гитарой.
Но это побуждение исчезло, когда несколько секунд спустя Саша вынырнула из толпы, совсем недалеко от сцены. Лишь повидавший ад может насладиться раем. И опять их взгляды вместе. Опять, но ненадолго.

***

Концерт кончился, все вышли из зала. И Саша в том числе. Она до сих пор не понимала, почему ее не схватили охранники на черном входе, откуда она попала в зал. Но наверное это была судьба. Может, судьба дала Саше последнюю возможность почувствовать жизнь…
Она опять прошла к тому же черному входу. Зная, что скоро и Фрэнк будет там.
Снаружи было прохладно. Но это не главное. Да девушка и не чувствовала холода.
Секунды казались часами. Это было самое сладостное ожидание в мире.
Терпение всегда вознаграждается. Вот идет доказательство. Идет и улыбается.
Они долго смотрели друг на друга. Понимая все без слов. Молчание затягивалось.
Первқм заговорил Фрэнк.
- Хай…
Саша опять смущенно опустила глаза. Совсем как тогда, в фойе…

В сотнях километров от места, где проходило долгожданное свидание, в Париже, зазвонил телефон. Женщина лет сорока, ухоженная и хорошо одетая, подняла трубку.
- Аllô? – сказала она с сильным русским акцентом. В конце трубки прозвучало:
- Авдушева Анна?
- Да, - ответила та, уже по-русски
- Наши искренние соболезнования… Просим вас немедленно приехать в Москву для опознания.

Фрэнк взял руку Саши в свою. Точнее попытался. В его руках была не рука девушки, а лишь холодный ветер. В изумлении, он заглянул в глаза Саши. Они улыбались. Она приблизилась к его лицу. От нее веяло холодом. Губы прошептали: «Спасибо..»
Фрэнк до сих пор ничего не понимал, она таяла в его руках. Боясь отпустить, он обнял силуэт, уже едва различимый во мраке. В ушах прозвенело «Прощай…».
- Стой!!...

Он не успел тогда её остановить. Он опоздал всего на несколько секунд. Опоздал. Она успела вскрыть вены…

На похороны пришло очень много людей. Не столько из соболезнования, сколько из уважения к родителям усопшей. Неутешна была мать, Анна, которая винила во всем себя, что ее не было рядом, когда она была нужна.

А в стороне от всех, стоял мужчина, в черном костюме, который знал эту девушку лучше всех, хоть и не был с ней знаком. И винил он себя. Винил, что не успел…