Я как в воду глядел. Еще один Уэй появляется в моей жизни. Еще одна проблема. Только теперь все наоборот. Майки - моя проблема, а я проблема Джерарда Уэя. И пусть мы сейчас не об этом. И пусть вы вообще не понимаете о чем я. Главное, понимаю я.

Я фокусирую взгляд. Светлее, светлее, светлее. На улице вечер. Поздний вечер. Фонари не работают в целях экономии энергии. А я вижу.

Боб спокоен. Майки вырисовывает странные фигуры на песке площадки. А Боб спокоен.

Майки чертов неврастеник. Он ни минуты не может просто сидеть. Имитация бурной деятельности. А Боб спокоен.

Я слышу приближение машины еще за три квартала. Именно его машины. Я чувствую, что это он, и выделяю рев мотора его пикапа среди десятков других.

Его пикап синий. У моего отца был такой.

Майки осторожно встает и подходит к только что остановившейся машине.

Дверь открывается.

Умереть не встать. Видимо, Майки давно бросил свои подражания брату. И нельзя сказать, кто из них выглядит лучше. Я могу сказать, что Майки выглядит ухоженнее.

Джерард подходит, и я понимаю, что в нем меня напрягло в первый момент. Глаза. Как будто они были за пеленой тумана. Я знаю, что это значит.

Майки заметно нервничает. Боб спокоен.

Майки еле слышно шипит:

-Зачем ты….

Боб молчит. И я молчу. Я должен делать вид, что ничего не понял. Это не так, но я должен делать вид.

Джерард неожиданно протягивает свою руку. Момент. Секунды. Но я замечаю, что это не рука боксера.

Он говорит:

-Я Джерард.

Он протягивает руку мне, а Бобу просто кивает. Майки мельтешит сзади.

-Очень…приятно,- я сглатываю,- Фрэнк.

Он кивает и улыбается.

Улыбается.

У него это выходит как-то по-змеиному.

Черт.

-Мы едем?- он кивает в сторону пикапа.

Все молчат. Все и так ясно.

Уместиться всем оказалось нереально. Мы с Майки делили одно пассажирское сидение. Боб сел на багажник после того, как Джерард сказал:

-Ты не против ехать…хм…в багажнике?

Боб пожимает плечами.

Значит не против.

Я зачем-то подал голос:

-Это же запрещено…

Джерард с долю секунды смотрит на меня серьезно, а затем смеется в голос.

-Все стражи порядка сгинули в небытие.

Это смешно. Наверное.

Боб спрыгнул с багажника на пересечении третей и пятой улицы. Он помахал рукой и крикнул:

-Если вы мне понадобитесь, я сам вас найду.

Конечно. Нам Боба искать придется разве что для того, чтобы он убил кого-то. Мой молчаливый сосед по комнате не так уж прост.

Джерард включает приемник. Сначала это чудо техники просто шипит, а потом начинает сильно фонить. У меня трясутся руки.

-Наверное, опять радиосообщение отключили,- бормочет Джерард.

Майки кивает и теребит край рукава.

-Где вас нарядили в это убожество?

Черт. Мы все еще в форме.

Видимо, в этой семье принято не отвечать на вопросы.

-Мы раньше встречались?- похоже, Джерард предпочитает аккуратному вождению интеллектуальную беседу.

Я молчу. Я следую правилу этой семьи.

Майки проводит рукой по волосам. Снова и снова. А Боба нет.

                                                               ***

Ребята живут в бараке. В прямом смысле этого слова. Окраины…надстроенные районы, разрушенные дома…Это все то, что скрыто. Скрытое всегда оказывается правдой. Правда этого такова, что если ты сам не сдохнешь, тебя убьет город. Вот и все.

Несколько секунд я вообще обдумываю план побега. Но лучше я сдохну сам, чем меня убьют улицы.

Расширяются, сужаются. Расширяются, сужаются. Расширяются…

И сжимаются до тех пор, пока не лишат тебя воздуха.

Здесь нет места, где ты чувствуешь себя в безопасности…

Все эти секунды я стою напротив высокого двухэтажного дома. Его вид не внушает мне доверия.

Джерард громко хлопнул дверью пикапа. Он двигается как-то изящно. Это не движения боксера.

-Дома грязно,- буркнул он.

«Дома», он считает эту халупу с забитыми фанерой окнами домом. Надеюсь, я не обязан.

Дверь открыта. Ни один нормальный человек не полезет сюда поздней ночью. Хотя днем, думаю, тоже. Тут живут только они - братья Уэй. Я начинаю сомневаться в их психическом здоровье.

Я и сам, наверное, не очень здоров, раз мне мерещится, что я сверх человек. Но я вижу в темноте. Я слышу машину за три квартала. И я раскусил Джерарда Уэя. Никакой он не боксер. Даже не бывший.

Секунды…длятся вечность.

Здесь пахнет сыростью и клеем.

За время своего пребывания здесь я превращусь в наркомана. Только я сам об этом не знаю.

-Есть будете?

Майки отрицательно кивает головой, и когда Джерард отворачивается, хватает меня за руку.

-Пошли…- шепчет он.

И мы идем. Как выясняется, в нашу комнату. Именно в НАШУ. В этом доме всего две спальни, одна, как уже ясно – Джерарда, и он в ней обитает один. Мне же придется делить комнату с наиболее навязчивым Уэем, которому я сам дал надежду. Кажется, нам надо найти Боба, чтобы он меня убил.

                                                 ***

Я проснулся от ужасающего скрипа, затем грохота и крика Майки:

-Не лезь ко мне!

День начинается прекрасно. Заснуть сегодня я никак не надеялся, но лишь встретившись с подозрительно грязным матрасом и еще более подозрительно подушкой, я заснул наикрепчайшим сном.

Грохот продолжался. Крик Майки тоже. Только теперь там преобладали нецензурные выражения. За все это время я не слышал Джерарда. Может, Майки уже укокошил его по голове тарелочкой?

Эти сатанические звуки доносились снизу. А на меня капала вода с потолка. Значит на улице дождь.

Джерард не молчит. Он шепчет чуть слышно.

Мне слышно, хотя они на кухне на первом этаже.

-Какого черта, Майки?

Треск.

-Пита нет…смирись…

Треск.

-И…

-Что и? Ну что и? Не порть мне жизнь!- Майки кричит, а у меня закладывает уши. Видимо, я настроился на низкие частоты старшего Уэя.

-Не порть ему жизнь….- шепчет Джерад.

И оба замолкают. А я будто вижу, что Майки теребит край футболки.

                                                          ***

На меня не обращают никакого внимания. Нет, мы общаемся. Просто это все легко и не надоедает. Так и нужно.

На третий день моего проживания в семейном гнезде Уэев я даже привык к запаху сырости. Он мерзок, но терпим. Я никогда не был аккуратистом, меня не тянуло к порядку. Никогда. Но сейчас хоть какое-то занятие было необходимо.

-Что ты делаешь?- спрашивает Майки, поднимая глаза от своего журнала.

-Хочу…вытащить это дерьмо…и если ты мне поможешь….

Майки неодобрительно хмыкает, но поднимает свою задницу с дивана. Или с того, что в этом доме называется диваном. Он хватается за другой край коробки и мы выносим эти остатки чужой жизни на улицу.

Старая лампа, покоцанный ковер и измученные тяжелой жизнью книжные полки. И это крупные вещи. Мелочей больше раза в три. И это только одна комната. НАША комната.

-Фуф…-говорит Майки, когда мы выносим все это дерьмо наружу.

Его реплика очень вразумительна.

Я поворачиваюсь к нему спиной и в моей голове уже зреет четкий план, что еще нужно выбросить. Ну, во всяком случае, какую-то древнюю революционную литературу, которая занимает целый шкаф в коридоре (или то, что здесь называется коридором) точно надо отправить на помойку. Помойкой пока служит задний двор.

Я все еще думаю о мусоре, в то время как Майки уже кое-что придумал. Его план. Его рука на моей талии.

Полное отсутствие реакции с моей стороны.

«Ты сам заварил эту кашу»

Если быть честным, то заварил её Майки. Я лишь сморозил глупость.

Я поднимаю глаза наверх. Единственное не заколоченное в доме окно - это окно Джерарда.

И он стоит перед этим грязным окном и смотрит на нас. Не знаю, о чем думает он, но я думаю, что надо помыть это гребанное окно.