Часть 3
Случилось вот что.
Вчера Фрэнки и его преданные собутыльники, которых он предположительно подобрал прямо с улицы и которых смогла подкупить его миловидная физиономия, потому что он еще не успел испортить им жизнь, отправились в пригород за выпивкой. И не спрашивайте меня, почему именно в пригород, когда выпивку можно купить на каждом углу, я и сам до сих пор задаюсь этим интригующим вопросом. А ответа на него, представьте себе, нет. Потому что в действиях известного нам индивидуума напрочь отсутствует всякая логика, и, пытаясь ее проследить, вы только зря насилуете свой мозг. Лично я уже смирился с особым способом, каким Фрэнки выражает свою неординарность и ничему не удивляюсь… В любом случае, дело не в том, где именно все произошло, просто я не мог не обратить внимания на эту говорящую деталь. А дело в том, что хозяин злополучной торговой лавки, в которой решили закупиться наши герои, отказался продавать Фрэнки спиртное, так как тот уже и без того «находился в состоянии сильного алкогольного опьянения» (так мне в участке объяснили). Стоит ли говорить, что наша принцесса была очень подавлена таким к себе отношением. К тому же, убедительный лично для меня аргумент ей весомым не показался. И Фрэнки, которого и в трезвом состоянии язык не поворачивается назвать адекватным человеком, принялся доказывать старичку свое конституционное право на приобретение алкоголя по достижении совершеннолетия, или что-то в этом роде. Старичок не вдохновился. А когда Фрэнки принялся крушить прилавки, и вовсе вызвал полицию. Хорошо еще, что собутыльники обуздали этого шизофреника, и серьезного погрома удалось избежать. После чего я, кстати, даже проникся к ним нежностью. В итоге Фрэнки проводили в участок, где продержали в одиночной камере до тех пор, пока он не оклемался. Потом дали позвонить кому-нибудь из друзей или родственников. Кто оказался его избранником, мы уже знаем.
И ведь я честно собирался не забирать его оттуда до утра. Потому что он охренел. Я лежал, блаженно закутавшись в теплое одеяло, и представлял его, такого по-детски взбалмошного и впечатлительного, запертого в четырех стенах, всеми покинутого… С трудом отходящим после того, чем он там успел нагнаться… В месте, пахнущем бомжами и проститутками… В сыром подвале, кишащем крысами, куда не проникает солнечный свет…
Короче, я не выдержал. Вскочил на ноги часа эдак в три ночи, напялил на себя первое, что попалось под руку, заказал машину и отправился вызволять Фрэнки из заточения… Моя доброта меня погубит… А эта малявка мне теперь по гроб жизни обязана…
Если я скажу, что Фрэнки, когда его ко мне привели, выглядел отвратительно, это будет откровенной ложью. Все было куда хуже… Он брел по мрачному коридору, прихрамывая, бледный, как полотно, осунувшийся, весь в синяках и ссадинах, пряча глаза за отросшими за лето волосами… Все это подозрительно напоминало сцену из известного фильма ужасов… Не хватало только колодца на заднем плане и телевизора, из которого можно было бы эффектно вылезти, если вы понимаете, о чем я… От такого откровенного плагиата меня пробило на смех... Хотя он, вероятно, намеревался меня разжалобить… Не вышло… Но подавить во мне приступы агрессии все-таки удалось. Тоже результат.
Увидев меня, он даже не улыбнулся и обиженным (я подчеркиваю это слово и заостряю на нем ваше внимание) ОБИЖЕННЫМ голосом выдал:
- А я тебя к утру ждал.
Звучит как упрек. Офигеть можно. Я ничего не ответил, развернулся и, не торопясь, направился в сторону выхода. Фрэнки поплелся за мной.
Водитель заказанного мной «Ягуара» - явно не поклонник американского рока. Он, судя по кирпичному лицу, не меняющему выражения, понятия не имеет, кто мы вообще такие. Это увеличивает шансы на то, что случившееся удастся замять. С местными служителями закона я уже, вроде бы, договорился… Хотя слухи все равно пойдут… Ну да и хрен с ними… Фрэнки – это ведь все-таки Фрэнки, а не Хилари Клинтон. Ему можно и побуянить…
Размышляя об этом, я смотрю в окно на предрассветный Чикаго… Оттенки серого цвета покрыли город и редких прохожих, которым почему-то не спится… От того, каким призрачно-тусклым кажется все вокруг, в душу вдруг закралось ноющее чувство печали, которое, в то же самое время, окончательно успокоило нервы и ввергло меня в состояние апатии… Слушая гипнотизирующее гудение мотора, я продолжаю следить за удаляющимися от меня огрызками зданий на фоне безрадостного бледного неба, и наблюдать, как капли брызг, которые мы поднимаем, проезжая по оставшимся после дождя лужам, ударяют и стекают одна за другой по ветровому стеклу… В голове крутится мелодия, вполне соответствующая общей атмосфере покоя… Если я ее не забуду, то, может быть, даже использую как-нибудь…
Не то чтобы я был фанатом городских пейзажей… Если говорить откровенно, мне просто очень не хочется смотреть на Фрэнки, который выглядит по-настоящему несчастным… Он сидит слева от меня, как всегда, натянув капюшон до самого носа, да еще согнувшись и закрыв лицо руками, совсем как тогда, у меня в номере… Честное слово, эта поза меня уже достала… Я так понимаю, она должна вызывать во мне сочувствие… Но это совершенно бесполезно, потому что я действительно не понимаю, чему мне сочувствовать.
- Фрэнки, завязывай… Ты меня не растрогаешь…
Может, не слишком мягко, но хотя бы честно… Фрэнки ничего не говорит в ответ... Только поднимает голову и смотрит на меня… Бессмысленно и внимательно в одно и то же время... Как будто пытается прочитать что-то на моем лице. И продолжает молчать… Может быть, он изобрел новую форму общения и пытается ее на мне протестировать?
- Фрэнки, твои мысленные сигналы до меня не доходят... Если ты что-то хочешь сказать, то лучше возьми и скажи… Мы оба знаем, как у меня с проницательностью...
Не подействовало. В машине по-прежнему тихо. Он сидит, все так же согнувшись, обхватив себя руками, словно ему холодно, и не отрывает от меня взгляда…. Не требовательного, не вопросительного, а скорее изучающего… Как будто в моем лице появилось что-то новое. Я начинаю чувствовать беспокойство, когда меня так пристально разглядывают…. К тому же, казалось бы, без повода… Да еще и молчат при этом… Сцена из фильма ужасов, часть вторая.
- Ну что там у тебя, рассказывай, - попытаюсь хотя бы свести все в шутку, может, он расслабится. - Джамия завела себе любовника?.. И он, что самое обидное, выше тебя ростом?.. - пожимаю плечами. - Ну, знаешь… У всех свои недостатки… Майки, например, всю жизнь дистрофией страдает, я – ожирением… Про Рэя с Бобом я вообще молчу… Но мы же смирились и живем с этим… Ты тоже не идеален, так бывает… Подумаешь, не вышел ростом… Полюби себя таким, какой ты есть, и люди к тебе потянутся!
Ну вот, уже легче… Он хотя бы улыбнулся… Безжизненной грустной улыбкой, на которую даже смотреть больно… Улыбка появилась на короткий миг и тут же погасла.… Куда вдруг делась вся его энергия?.. Так, как выглядит сейчас он, выглядят обычно дети, которые заблудились в супермаркете и потеряли родителей. Растерянные, лишившиеся ненадолго защиты и опоры, ищущие утешения и помощи у того, кто только захочет протянуть руку… И он продолжает смотреть на меня почти умоляюще своими детскими глазами, и мне тяжело это видеть. Но я не могу ничего с собой поделать, я понимаю, что тому Фрэнки, которого я знаю, нельзя верить. Каким бы несчастным он не выглядел. Как бы он не испепелял меня взглядом.
- Да на что ты так смотришь, мать твою?.. У меня что-то с лицом, но ты не хочешь говорить, чтобы другие тоже поржали?
На этот раз он даже не улыбнулся. Зато, наконец, заговорил:
- Все у тебя в порядке с лицом, - и, поняв намек, отвернулся, после чего зачем-то добавил: -… Как всегда…
Неожиданно…. Это к чему было?.. А, ну да…
- Не подлизывайся…. Не поможет.
…Он так постоянно делает. Прикидывается добрым и хорошим, сыпет комплиментами направо и налево, подлизывается. Делает все, чтобы ты поверил, что ты ему нравишься просто потому, что ты весь такой замечательный, потому что он видит в тебе не замеченный другими потенциал или еще что-нибудь в этом роде. И так до тех пор, пока не получает от вас то, чего хочет. Только раньше это было не так очевидно, я даже попадался пару раз... Вопрос в том, что ему сейчас от меня нужно?.. Полагаю, чтобы я не говорил остальным о том, что случилось…Чтобы отмазал его как-нибудь… Но я этого делать не собираюсь… Сдавать я его, конечно, тоже не буду, если он соврет, но только пусть сам со всем этим разбирается, без меня…
Как я и думал, далее следует простая в своей гениальности реплика, которая в исполнении Фрэнки звучит всегда особенно искренне и вообще очень правдоподобно… Все еще глядя куда-то в окно (ладно хоть в глаза не врет) и вжимая голову в плечи, он говорит:
- Мне… Правда очень жаль…
А я, как всегда, не могу сдержать усмешки:
-Опять?!.. Слушай, ну это уже перебор… Ты что-то у нас чересчур совестливый, - я говорю, а он в это время снова резко поворачивается в мою сторону и смотрит на этот раз чуть ли не с ненавистью, но я уже не могу остановиться. - Только эта черта твоего характера функционирует почему-то с опозданием... То есть она конкретно тормозит! Включается, когда уже совсем все хреново. Может, у тебя мозг заполнен посторонней информацией, и от этого во всей системе сбои?..
Я бы еще долго говорил что-нибудь в том же духе, если бы Фрэнки не прервал меня, сделав что-то неожиданное. А точнее, закричав во весь голос:
- ТВОЙ САРКАЗМ МЕНЯ УЖЕ ЗАТРАХАЛ!!!
Я чуть не поседел от неожиданности… Шофер посмотрел на нас в зеркало, как на психопатов… А Фрэнки, ни на что не обращая внимания, собрав всю, казалось бы, покинувшую его энергию, воедино, злой на грани истерии, с исказившимся лицом и срывающимся голосом, вдруг набросился на меня так, что я от удивления даже не смог пошевелиться…
- Затрахал меня твой сарказм!!! - он кричит и смотрит на меня бешеными от ярости глазами, которые я никогда прежде такими не видел, и которые еще минуту назад казались мне потухшими и заледеневшими, не способными загореться снова. - Почему ты не можешь на меня просто наорать, как все остальные?!! Я не понимаю!!!
Он снова хватается руками за голову и так сильно сжимает ее в пальцах, что я не удивлюсь, если сейчас раздастся треск, и кто-то сломает собственный череп…
- Я не извращенец!!! - продолжает орать на меня Фрэнки, а я не могу понять, что с ним вдруг стало, и до сих пор пребываю в глубоком шоке, как и шофер, который тоже, вроде бы, не глухонемой. - Я не испытываю удовольствия, когда меня отчитывают, ни физического, ни морального! Но серьезно, Дже, это хотя бы значит, что человеку на меня не наплевать!!! А тебе что, вообще насрать?!
И он замолкает… И смотрит на меня с вызовом, тяжело дыша, как будто решившись на что-то, и ждет от меня ответа… А я не могу закричать на него, как бы сильно ему этого не хотелось… Я только вздыхаю, и, стараясь не обращать внимания на бешеные огоньки в его глазах, как можно более спокойно говорю:
- Не неси чушь, Фрэнки… Ты же меня знаешь… Я просто не люблю все эти разборки, вот и все… Что значит мне насрать? Я же тебя постоянно спрашиваю, что случилось, но ты не рассказываешь!
- Это не одно и то же! ЭТО НЕ ОДНО И ТО ЖЕ!!! Ты спрашиваешь, но на самом деле тебе это не нужно! Ты заранее знаешь, что я ничего не скажу, поэтому и спрашиваешь! Ты не хочешь ничего знать! Может быть, если бы ты проявил настоящий интерес, я бы давно уже тебе во всем признался, но твое безразличие меня каждый раз останавливает! Что бы я ни делал, тебе на все похуй! Ты даже говоришь за всех, а не за себя! «Ты У НАС чересчур совестливый»! Мне иногда кажется, что ты вообще меня за человека не держишь! Я ваш общий домашний зверек?! Тупой такой, который только и делает, что гадит в доме, но которого выкинуть на улицу рука не поднимается?!
И он смотрит на меня со смесью надежды и отчаяния во взгляде, а я произношу фразу, за которую мне тут же становится стыдно:
- Ты сам это сказал…
На что похоже стало его лицо в этот момент, я даже не смогу как следует описать… Наверное, так выглядит лицо человека, которому только что причинил боль кто-то очень близкий… Вцепившись белыми пальцами в спинку переднего сидения, он закричал шоферу в самое ухо:
- Останови машину!!!
И, не успел тот затормозить, как он уже выскочил из «Ягуара» и, дрожа от холода и бог знает от чего еще, ссутулившись и засунув руки поглубже в карманы, окунулся в мокро-серый цвет предрассветных улиц.
------------
Я не бросился за ним сразу не потому, что у меня нет сердца, я бесчувственная скотина, и вообще олицетворяю собой все человеческие пороки в их наихудшем проявлении… Просто я находился в таком шоке и в таком замешательстве в тот момент, что даже не мог заставить себя пошевелиться… Я сидел не двигаясь и не обращая внимания на ругань шофера, неотрывно глядя в окно на удаляющуюся фигуру Фрэнки… Он шел все быстрее, потом и вовсе перешел на бег, и вскоре исчез, нырнув в показавшуюся между зданиями арку из красного кирпича…
Это неправда… Мне не все равно… Он мой лучший друг… Пусть даже я вру самому себе и говорю только из злости на него, что это не так… Да, он вел себя не самым идеальным образом, но мы слишком давно знаем друг друга… чтобы это вот так легко разрушило наши отношения, как он не понимает?.. Или я сам совершил ошибку, ничего не предпринимая и легко позволив нам друг от друга отдалиться… Но мне не все равно… И вообще, в чем признаться?.. Значит, все это действительно не просто дурь?.. Блин… Вот ведь блин…
- Мы едем, или ты тоже разорешься, как девчонка и убежишь?..
Водителю надоело наблюдать за тем, как я молча занимаюсь самоанализом.
- А, ну да… Поехали, - только и могу промямлить я, совершенно сбитый с толку.
Фрэнки вернулся в отель к вечеру. На расспросы набросившихся на него Боба, Рэя и Майки, которым из меня ничего не удалось вытянуть, он так же ничего не отвечал, игнорируя их угрозы и приставания. На меня даже не взглянул, а если бы и взглянул, я бы ничего не смог ему сказать… Я просто не знал, как реагировать на такое…
Мы уже успели собрать все вещи, включая его немногочисленные пожитки, и незамедлительно выехали из Чикаго в направлении следующего по плану города…
Всю дорогу, закутавшись с головой в плед, Фрэнки прикидывался спящим, а нам оставалось только многозначительно переглядываться и пожимать плечами.
Он продолжал делать вид, что не знаком с нами и когда мы приехали, наконец, в очередной провинциальный городок с каким-то патриотическим названием. Вел себя, как молчаливый телохранитель, который все время шатается где-то под боком и устрашающе на всех зыркает, но не разговаривает. Ничего кроме «да», «нет», «не знаю», ну и еще «я пошел спать», мы от него за все это время так и не услышали…
И вот пришло время идти на сцену… Снова концерт… Я слышу из-за кулис, как разгоряченная толпа выкрикивает наши имена и требует начала шоу…
И, как это обычно бывает, мы бы уже давно начали шоу… Но Фрэнки, представьте себе, заперся в гримерке и не выходит…
- Какого хера ты там делаешь, придурок, нашел время дрочить!
Это Рэй долбится в дверь, а остальные, включая служащих развлекательного центра, в котором мы и должны играть, стоят вокруг, вздыхая и наблюдая за тем, как его лицо меняет цвет с естественного сначала на смертельно-белый, а потом на яростно-красный… Только Майки смотрит почему-то на меня, да еще и укоризненно… Ну вот, давайте теперь меня во всем обвиним… Я-то здесь при чем, мать вашу…
- Давай выходи, мы из-за тебя уже отменили один концерт!
- Ты там повесился, что ли?! - это Боб вставляет свое веское слово.
А Рэй, который все продолжает стучать, едва успевает удержать занесенный кулак, чуть было не врезав по носу открывшему наконец дверь Фрэнки…
- Что, уже наложили в штаны? - ухмыляется тот, оглядывая ожидающую его появления компанию. - А вот он я… Расслабьтесь…
И он выходит, шатаясь, в коридор, отстраняя готового взорваться Рэя… И, ничего больше не говоря, неровной походкой идет в сторону сцены… И от него разит так, что в радиусе метров двухсот можно объявлять зону карантина… Уже успел надраться, чтоб его… Как бы он гитару не уронил нахрен…
- Ссссссссссука… - процеживает сквозь зубы Рэй и быстрым шагом отправляется следом…
Ну и… Нам, собственно, тоже ничего другого не остается…
Вроде бы мы не первый год этим занимаемся… И это не первый наш тур… А я все не перестаю удивляться, как в такой глухой деревне, как эта, могут быть люди, которые нас слушают, и любят, и ждут, и выкладывают деньги, чтобы попасть на шоу… Все это, почему-то, до сих пор мне кажется невероятным… Собралась такая толпа, я боюсь, что они просто передавят друг друга, особенно здесь, у сцены…
Что это все-таки за ощущение… Вот ради чего я еще живу, наверное… Ради того, чтобы видеть все эти руки, поднятые в воздух, тянущиеся ко мне… Ради того, чтобы слышать сотни голосов, поющих хором МОИ песни… Как хорошо в такие моменты понимать вдруг, что мои мысли и чувства не безразличны всем этим людям, собравшимся здесь ради нашей группы, ради той музыки, которую мы создаем… Меня понимают, меня слышат… Мои переживания не остаются запертыми в моей голове, чтобы мучить бессонными ночами… Я могу их выразить, и меня есть кому выслушать… Что может быть лучше этого?..
Я слепну от направленных на меня лучей прожекторов и почти ничего не слышу от всего этого шума вокруг, с трудом различаю собственный голос… Но все , о чем я беспокоюсь сейчас, это Фрэнки и как бы он не слажал, влив в себя я боюсь представить какое количество спиртного… Только бы вытянул концерт… Хотя я, кажется, зря беспокоюсь… Фрэнки есть в чем обвинить, но только не в том, что он плохой гитарист… Он бы и при смерти вышел на сцену, и отыграл бы не хуже, чем обычно… Так что пока все идет более чем неплохо… Фанаты счастливы, мы тоже… Относительно… То есть… Я почему-то думаю, что Фрэнки вряд ли получает удовольствие от этого концерта… Вернее, я не думаю, а знаю… Он выглядит по-настоящему убитым… И это занимает все мои мысли в то время, как я пою «Ghost of you»…
Поворачиваю голову в сторону Фрэнки… Он стоит прямо у края сцены, перед толпой бьющихся в истерике фанатов… Настоящий бог… Созданный для того, чтобы ему поклонялись… Выглядит, конечно, возбуждающе, с этим не поспоришь… А они все смотрят на него влюбленными глазами и кричат… Ну ладно, если он не устоит на месте, его хотя бы есть кому ловить, это несколько успокаивает… Но он, слава богу, не падает… Чуть пошатнувшись, он только тяжело опускается на колени… И продолжает играть… Запрокинув назад голову… Ну и лицо у него сейчас… Интересно, у него такое же лицо, когда он кончает?.. Очень мило… Идиотская мысль, откуда она взялась еще… А он тем временем закрывает глаза…
Нет, Фрэнки, только не это… Открывай глаза, пока не поздно… Открывай глаза, Фрэнки, не тупи… Майки, который стоит справа и совсем близко от меня, смотрит на него испуганно, и я понимаю, что он думает о том же… Продолжая петь, я иду к Фрэнки, чтобы на хрен пнуть его в бок или еще что-нибудь… Но не успеваю… Когда я оказываюсь рядом, он уже блюет прямо на сцену, отбросив гитару в сторону… Блюет, задыхаясь и откашливаясь…
Тоже мне, бог… Тупорылая малявка...
Я перестаю петь… Хотя две другие гитары и барабаны все еще звучат… Но я уже не пою и только смотрю на Фрэнки… Который, не глядя на меня, с большим трудом снова поднимается на ноги… Вытирает рот рукавом толстовки… Подбирает с пола свою гитару… И продолжает играть… Тупо продолжает играть…
А мне что остается делать?.. Выбора, знаете, особого нет… Я тоже продолжаю петь…
-------------
- Ты бы еще в толпу блеванул, придурок! - это Рэй пытается наброситься на Фрэнки с кулаками, но мы его кое-как удерживаем. Вот он, самый спокойный и рассудительный член нашего скромного коллектива, полюбуйтесь на него… - Да отпустите меня!
Ага, сейчас вот дружно взяли и отпустили… Ты только повтори просьбу еще раз, а то мы просто не расслышали, потому и держим…
- Да отпустите!
И мы отпускаем… Но уже после того, как Боб оттаскивает вырывающегося Фрэнки в гримерку и запирает за собой дверь.
- Все равно я ему врежу! - грозится Рэй, хотя мы все прекрасно знаем, что через пять минут он уже отойдет…
И он уходит успокаивать нервы. И все расходятся, каждый по своим делам… А я стою один за кулисами и думаю о том, что мне теперь со всем этим делать… А делать что-то нужно… Потому что, если ничего не предпринять, то дальше будет только хуже…
следуюсчая http://notforsale.do.am/blog/2008-09-27-171
|
жду проду)))))
ура что завтра будет прода ура!!!! 
Правда,у нас уже почти вечер и почти 8 часов,но у вас(кажись)сейчас же около 2 часов дня?Ждем-с 
