***
Джерард всегда спал чутко. Даже в далеком детстве один лишь звук шагов поднимающихся по лестнице родителей сразу его будил. И заснуть после этого ему было просто не под силу.
Зачастую во сне Джерард не мог даже нормально расслабиться. Ему хотелось просто закрыть глаза и отключить свой разум, но он по-прежнему не мог уснуть. Каждое движение Берта рядом, случайная сирена полицейских машин за окном, любое неаккуратно громко брошенное слово из квартиры над ними, под ними или сбоку встряхивали его сознание, из-за чего его сердце начинало отчаянную гонку, а щемящие чувство тошноты оживлялось где-то под ребрами.
Так что тут еще говорить, когда его мобильник заиграл прямо у него над ухом, жестко разрезая тишину спальни, из-за чего Джерард даже немного подскочил на постели, начиная сильно злиться.
Моргнув, он почувствовал, как отчаянно билось в груди его сердце, а холод из открытого окна, прямо над изголовьем их кровати, заставил его кожу покрыться мурашками. Он мигом облизал сухие губы, чтобы приготовиться к ответу...
– Слушаю, – выдохнул Джерард в свой сотовый, попутно наблюдая, не проснулся ли Берт, хотя он давным-давно уяснил, что этот парень способен спать в любых условиях. Его мало что могло разбудить, но Берт лишь несколько часов назад вернулся с работы, поэтому Джерарду не хотелось, чтобы этот телефонный звонок как-то его потревожил...
– Эй, чувак. Это... Эмм... Это Фрэнк. Я... э-э... привет.
– Фрэнк? – произнес Джерард. Если до этого его живот ничего не скручивало, то сейчас, безусловно, стало. – Привет.
На другом конце телефона послышался смешок Фрэнка и его мягкое «Привет» в сопровождении долгой паузы, которую он сам же и нарушил:
– Как ты?
Джерард закусил губу. Никто и никогда его об этом не спрашивал. Берт не в счет.
– В порядке.
– Я разбудил тебя?
– Нет, – солгал Джерард.
– Я просто хотел с тобой поговорить.
– Правда? – внимание Джерарда снова вернулось к его другу, лежащему рядом.
– Я эмм... ну... – казалось, будто на том конце телефона Фрэнк замешкался, лежа в постели, неловко почесав затылок. Джерарду пришли на ум воспоминания их прошлой ночи, как Фрэнк растягивал его, как довел до оргазма... поэтому он откашлялся и нервно провел рукой по волосам.
Если Берт сейчас проснется, то Джерарду будет крайне сложно ему все объяснить.
– Ну, дело в том, что... Я... Знаешь, я просто хотел тебе сказать, что вчерашняя ночь была самой лучшей ночью в моей жизни. Так что, спасибо тебе...
– Пустяки.
– И... я просто, понимаешь ли. Не знаю... Если на чистоту, чувак, то мне просто интересно, найдется ли у тебя еще свободное время.
– Когда?
– Ну, сейчас?
Джерард не ответил.
– Я мог бы подогнать машину и забрать тебя, только скажи мне свой адрес. И мы могли бы снова встретиться в отеле?
– Я... ну, я... – теперь пришла очередь Джерарда заикаться. Обычно он был спокойным и уверенным, особенно в разговорах с клиентами, поэтому теперь понятия не имел, почему же с Фрэнком у него ничего не получалось. То, что у него красивая мордашка, казалось, не играло никакой роли, молча ругал себя Джерард.
– Не подумай, ты мне ничего не должен, просто я валяюсь в постели и мне как бы... одиноко. И просто интересно, понимаешь?
– Да. Ладно. Ну, сейчас немного поздно.
На что Фрэнк рассмеялся.
– Я и не думал, что вы, ребят, такие привередливые во времени.
– Ребята, вроде меня? – переспросил Джерард, откинувшись и ложась на простыню, повернувшись лицом к Берту.
– Прости.
Джерард усмехнулся и покачал головой.
– Ничего.
– Так, я могу приехать и с тобой встретиться?
Джерард моргнул, а его рука автоматически убрала волосы с лица Берта.
– Хорошо, приезжай, – едва прошептал он.
Несмотря на то, что еще не прошло и двадцати четырех часов с момента, как Фрэнк выплатил Джерарду пять штук, у них уже ничего не осталось. Все ушло на раздачу долгов людям, которым задолжал Берт. Всякие типы всегда пытались выломать им дверь, чем-то угрожая, так что эти пять тысяч долларов ушли на погашение ярости и злости.
Но им до сих пор нужны деньги, взять лишь во внимание просроченную арендную плату, поэтому, возможно, Джерард извлечет из этого некую пользу, если снова переспит с Фрэнком, особенно, если тот снова заплатит ему такую же сумму.
Джерард умылся и оделся, оставив на прикроватной тумбочке записку, адресованную Берту, когда тот проснется.
Пришлось отлучиться, буду позже. С любовью, Дж. :***
Он минут пять сидел на выступе стены своего дома, пока не увидел черную машину, что мягко подъезжала к тротуару. Джерард мигом спрыгнул со своего насеста и пошел в сторону авто, увидев, как открылась задняя дверь. Он мигом проскользнул на сидение к Фрэнку, сидевшему в капюшоне, низко натянутым на глаза, и в больших солнцезащитных очках, несмотря на середину ночи.
– Привет, – усмехнулся он, из-за чего Джерард улыбнулся ему в ответ. Он так устал, и ему действительно хотелось просто сейчас вернуться в постель, прошмыгнуть под одеяло к Берту и дальше спать.
– Привет, ну как ты? – спросил Джерард.
Фрэнк подкурил сигарету и кивнул.
– Уже лучше, – сказал он, – зная то, чем мы сейчас с тобой займемся в отеле...
Джерард молча усмехнулся и наклонился ближе, чтобы Фрэнк и ему поджег сигарету. Ему нужно было напомнить себе оставаться хладнокровным. Фрэнк просто его постоянный клиент, продолжал твердить себе Джерард. Если бы у него не было богатенького папы и милейшего контракта с модельным агентством, то он бы стал всего лишь его очередным клиентом, вызывающим у Джерарда лишь презрение и тошноту. Фрэнк был бы еще одной шуткой для них с Бертом. И они бы насмехались с его преждевременного семяизвержения.
Но ничего не помогало, ведь каждый раз, когда он бросал украдкой взгляд на сидящего рядом Фрэнка, то его ум сразу воспроизводил ту фотосъемку – его спущенные штаны и руки, и Джерард понятия не имел, почему Фрэнк, как казалось, так в нем заинтересовался.
– Что это за очки и капюшон, чувак? Ты что стыдишься меня? – подтрунил его Джерард.
– Да, есть немного. А тебе за себя не стыдно?
Джерард замолчал и замер, растерявшись от такого неприятного и колючего вопроса, что с такой легкостью задал ему Фрэнк. И ему стало немного неловко. На деле, чем больше Джерард начинал об этом думать, тем больше злился. Этот несчастный, маленький и богатенький мальчик в своих дизайнерских очках и с личным шофером не имеет ни малейшего понятия через что пришлось пройти Джерарду.
Фрэнк не знал, на что похожа жизнь, когда ты ночи напролет позволяешь каким-то мужикам себя трахать, ложась плашмя на спину. Ему чужды и не понятны те чувства вины и стыда, что накрывали Джерарда с головой, когда клиенты отпускали его, снимая с себя презерватив и оставляя его с чувствами ужасной опустошенности, что он, лишь дождавшись конца, пытался отчаянно натянуть на себя штаны. Этот ублюдок и понятия не имел...
– Если кому-то в этой машине и должно быть стыдно, так это тебе... – отрезал Джерард, все же стараясь оставаться сердечным и даже немного флиртовать. Протянув свою руку, Джерард скользнул ладонью по бедру Фрэнка, после чего его сжал.
– Не я здесь занимаюсь сексом за деньги.
– Конечно не ты, но намного больше стыдно за это платить, знаешь. И в отличие от тебя, Фрэнк, у моего отца никогда не было таких деньжищ. Некоторым людям приходится лишь сводить концы с концами, – озлобленно ответил Джерард.
– Держу пари, что ты от него смотался, – ухмыльнулся Фрэнк, после чего добавил, – отсоси у меня.
– За сколько?
Фрэнк усердно молчал, уже расстегивая свой ремень и оттягивая к лодыжкам джинсы.
– Артур, выйди и погуляй, пожалуйста, – приказал он своему водителю. Джерард заметил, как мужчина зачем-то наклонился к переднему сидению, после чего покинул авто, став снаружи на страже.
– Так же, как и вчера. Пять штук. За ночь.
Джерард кивнул, уставившись вниз за руку Фрэнка, которой он сжимал свой собственный член. Наклонившись ближе, он взял его в рот, быстро вовлекая в самое горло аж до упора, чувствуя губами жесткие лобковые волоски парня.
К нему долетел стон Фрэнка, из-за чего Джерард, поднявшись, обернул ладонь вокруг его члена, начиная ему дрочить.
– Поцелуй меня, – простонал Фрэнк. Воздух становился просто раскаленным, когда Джерард склонился ближе к губам парня, для начала лишь касаясь сережки, после чего, уже полноценно открыв рот, скользнул языком в приоткрытый рот Фрэнка.
Его бедра противились кулаку Джерарда, пытаясь немного ускорить весь процесс, что Джерард охотно выполнял, прибавляя скорости.
Совсем скоро он довел Фрэнка до неаккуратных и липких неприятностей, запачкавших заднее сидение автомобиля. Фрэнк кончил, украсив этим Джерарду пальцы, от чего он приподнялся, наблюдая, как Фрэнк поправлял свои волосы и подтягивал штаны.
– Мы поедем в тот же отель? – без энтузиазма спросил Джерард. Как правило, его клиенты не прислушивались к интонации его голоса, когда его о чем-то спрашивали, а если что-то и слышали, то никогда не слушали, о чем он им говорил.
– Что-то ты не больно этому рад, – указал Фрэнк.
Джерард прикусил язык и отвернулся. Фрэнк был очень красивым, просто до неприличия красивым парнем, но его слова, брошенные им чуть ранее, подталкивали к желанию просто взять и вернуться домой.
Прошлой ночью Фрэнка можно было описать хоть немного как джентльмена, начиная с его нетерпения побыстрее снять Джерарда, после чего он поделился с ним кокаином, однако натянутая дрочка, кокс в заднице и красивое личико не дают ему никаких особых привилегий.
– Эмм, нет, если ты хочешь, то мы можем поехать в отель, – кивнул Джерард, не поднимая глаз.
– Эй, – услышал он голос Фрэнка, пока его горячее и утрудненное дыхание опаляло ему ухо, а пальцы впивались в шею, пытаясь развернуть к себе. – Прости, если я как-то обидел тебя раньше. Правда.
– Я уже привык, так что не извиняйся.
– Ладно, но те деньги, что я тебе дам, разжигают во мне желание поехать, – пояснил Фрэнк.
– Тогда поехали, – ответил ему Джерард, впервые за сегодня, встретившись с ним глазами.
----
Прошлая ночь пролетела как в тумане. Когда Фрэнк проснулся, на улице было около пяти часов вечера. Как только они вдвоем с Джерардом попали в гостиничный номер, Фрэнк сразу же открыл бутылку виски, которая брызнула ему в глаза, вызывая на всю комнату его громкий стон. Сейчас же Фрэнк заметил эту бутылку на тумбочке. В ней оставались еще какие-то остатки на самом дне, а остальное, походу, он выпил в течение ночи. В горлышке торчал, свернутый в трубочку, клочок белой бумажки. Фрэнк неуклюже протянул к ней руку, щурясь от яркого света спальни, вытаскивая наружу эту бумажку.
Это был обыкновенный листик из бесплатных блокнотов, которые всегда есть в номерах специально для гостей. В верхнем углу даже написано название отеля. Фрэнк попытался сфокусировать взгляд на каракулях букв, соединяющихся в слова, прямо перед его носом.
«Надеюсь, твое похмелье не слишком тяжелое. Позвони мне, и, возможно, хоть на этот раз у нас получится потрахаться... Джерард»
Фрэнк застонал, отбрасывая бумажку на пол. Крошечные отрывки прошлой ночи все еще оставались свежими в его памяти: спотыкаясь через дверной проем отеля, он налегал на кокаин до тех пор, пока у него из носа не пошла кровь. Были еще смутные воспоминания, как Джерард, сидя на ободке ванной, гладил его по спине, когда Фрэнк выблевывал то виски, которое успел в себя влить. Хотя, возможно, это был всего лишь сон, он точно еще не знал.
Ему было так хреново. Сегодня был один из таких дней, когда Фрэнк, просыпавшись, первым делом думал: «О-о-о, какое дерьмо, что же я прошлой ночью натворил? Насколько сильно опозорился?» Такое утро для Фрэнка было слишком типичным и знакомым.
Он очень рисковал, так часто встречаясь с этим парнем, Джерардом. Ему вспомнились все те шлюхи, которых он снимал в баре отеля, и которым платил, чтобы те трахались с кем-то из друзей его отца... Фрэнк покачал головой, стыдясь самого себя.
Также он вспомнил, как прошлой ночью спросил это же у Джерарда в машине. Не стыдно ли ему за себя... Блять, подумал Фрэнк, потирая глаза руками. Должно быть, он вел себя как напыщенный индюк.
Фрэнк, приподнявшись на локтях, заметил, что на нем все еще были его джинсы. Он ломал мозг над тем, что же на самом деле случилось между ним и Джерардом прошлой ночью. Секса не было точно. Просто Фрэнк был в таком состоянии, что у него не оставалось ни единого шанса возбудиться. Он, лежа в постели, продолжал вспоминать все больше и больше...
Мольба. Он умолял Джерарда остаться и просто полежать с ним рядом, и это продолжалось довольно-таки долго. Потратив добрый час на свои дела в ванной, Фрэнк притянул Джерарда к себе, усадив сверху, но Джерард, очевидно что, профессионал своего дела, пытался приохотить его член к эрекции, но ничего не удалось.
Также были поцелуи. Да, они много целовались, потому что Фрэнка раздражал тот факт, что он не мог возбудиться, поскольку еще хорошо помнил, насколько узким был Джерард; он был таким теплым и влажным. И Фрэнк нуждался в этом всем снова, но, очевидно, прошлая ночь оказалась неподходящим для этого временем.
Фрэнк перевернулся на постели. Его сознание не так часто посещали воспоминания, но, видимо, эта ночь стала явным исключением. Редко, очень редко Фрэнк позволял себе вспомнить свой первый однополый секс. По иронии судьбы, это оказался и его первый сексуальный опыт вообще, потому что тогда ему только исполнилось тринадцать, и он перешел в школу для мальчиков.
В то время, он, правда, еще не рассматривал парней в таком ключе, от которого сейчас Фрэнк лишь усмехался и хихикал, потому что тогда, в школе-интернате, было столько бушующих подростковых гормонов, что он искренне удивлялся, как его интерес к другим мальчикам занял так много времени, чтобы появиться.
На летние каникулы Фрэнк приезжал домой. Он ненавидел школу, но когда он был дома с родителями, то всегда по ней скучал. Фрэнк тосковал по своим друзьям и их ночной болтовне. В Нью-Йорке у него было не так много знакомых. Друг его отца, Ларри, был практически членом их семьи. У Ларри было две дочери-близняшки одного с Фрэнком возраста, и когда его родители были в отъезде или на деловых встречах, Фрэнк на это время оставался в доме Ларри вместе с ним и его женой.
Фрэнк не сильно ладил с близняшками, потому что даже в свои тринадцать он уже был немного безбашенным ребенком, когда дочери Ларри учились, катались на лошадях и увлекались поло. Они дразнили Фрэнка за его узкие брюки и потрепанный внешний вид, и, по правде говоря, бывали такие моменты, когда он действительно их не переваривал.
На какую-то из недель, Фрэнка отправили жить с Ларри и его семьей. Тогда его родители как раз путешествовали по Европе, но Фрэнк этому возражать не стал. Ларри был добрым, и казалось, что Фрэнк ему всегда нравился. Возможно, иногда даже слишком нравился, так как однажды ночью Ларри постучался в дверь его спальни и вошел в комнату без разрешения.
Вспоминать последующие события Фрэнку всегда было неудобно. Дыхание с оттенком виски, тяжелые руки, приглушенные угрозы и пристальное ощупывание.
Фрэнк никогда и никому об этом не рассказывал. Ему всегда казалось, что это слишком стыдно, и однозначно напугает людей. Фрэнк всегда был дерзким парнем, даже в далеком детстве, но он никогда и никому об этом не говорил.
Его молчание не имело ничего общего с просьбами самого Ларри никому об этом не рассказывать. Он убеждал Фрэнка в том, что это их маленький секрет, который знают лишь они.
Фрэнку было стыдно и неловко от осознания того, что он так просто лег на спину и позволил себе стать инструментом для больного воображения Ларри. Вернувшись в школу, он по-прежнему ощущал стыд, из-за чего в ходе бесчисленных игр «Правда или Действие» он всегда пропускал ход и не целовал своих одноклассников, пока однажды все же не осмелился и не разделил поцелуй с Марком.
Начиная с самой ночи, проведенной с Ларри, когда он хоть как-то вспоминал о нем и его блуждающих руках, липком дыхании под одеялом и попытках оправдать свои действия чувствами «Фрэнк, ты такой привлекательный юноша» а в отдельных случаях даже «Я люблю тебя», Фрэнк чувствовал себя омерзительно и хотел блевать.
Несмотря на себя, его собственные пальцы часто наведывались к нему в трусы поздними вечерами, дразня самого себя, потому что Ларри никогда его не трахал, и больше не притрагивался, но все его прикосновения разбудили во Фрэнке любопытство, что ему и нравилось.
Он снова вздохнул, вспоминая все те ночи в школе, когда они с Марком проникали друг к другу в кампусы, и целовались, лаская друг друга под одеялом и дразня пальцами. Все это всегда вызывало одни и те же чувства тревоги, и даже немного вины.
Но в тоже время Фрэнк не мог отрицать, что это все ему безумно нравилось. Он развил в себе вкус к экспериментам с мальчиками, когда был еще совсем юным, что с годами эта маленькая одержимость то приходила, то уходила, как и большинство других вещей, но теперь Фрэнк стал постепенно понимать, что ему, возможно, стоит просто признать, что он гей, и не скрываться за маской бисексуальности.
Прямо сейчас одна лишь мысль о сексе с женщиной вызывала у него приступ тошноты. В прошлом Фрэнк так много раз симулировал оргазм, в итоге сваливая все это на наркотики и выпивку. Ему просто казалось, что это наркотики виноваты в том, что он ничего не чувствует, но подумав над всем и сравнив свой опыт с девушками, его опыт с парнями был намного-намного больше.
Фрэнк поднялся на кровати, но затем сразу же лег. Его голова закружилась, и ему казалось, что она сейчас взорвется. К тому же его стала колотить дрожь. Фрэнк обнял себя руками и снова закрыл глаза. Возможно, это самое хреновое похмелье, которое у него только было. Ему нужно просто выспаться. Он проспится до завтрашнего утра, а когда проснется, то почувствует себя намного лучше.
Когда же он снова пробудился, в комнате было очень темно, и Фрэнк почувствовал, как он вспотел во время сна. Нашарив на ощупь бутылку на тумбочке, он поднес ее к губам. Внезапно вызвавшие жжение, те последние остатки алкоголя промочили ему горло.
Той же ночью, только позже, Фрэнк встретился с Марком и впервые в жизни курил первитин.
– А я столько времени потратил на кокс, чувак. Эта штука просто охеренна, – высказался Фрэнк. Они закончили тем, что оказались в постели вместе, голые и вспотевшие, пока Фрэнк еще был в состоянии трахнуть своего друга. Но Марк постоянно корчился и уклонялся от его прикосновений.
И уже на пике всего, Фрэнк осознал, почему он докатился до того, что платил проституткам за секс.
|
